Не доезжая до поселения, Фенрис переоделся в форму кайнарис. Он обычно не брал её с собой в отпуск, но в этот раз собственное положение было шансом добыть желаемое. А отсутствие посоха простые люди всё равно не заметят, подобные нюансы им неведомы. Руки в перчатки не прятал, магические линии всегда действуют дополнительным устрашающим фактором.

Он направил лошадь через всё поселение и остановился у дома Грегори. Спешившись, Фенрис осмотрелся. Дом солдата был красивым, добротным, ухоженным, в отличие от примыкающего к нему сада. Вроде как ничего удивительного, но если Грегори уходит в отпуск, то почему не наведет порядок или не попросит соседей присмотреть? Дом всё же…

Заметив внимание соседки, Фенрис направился к её дому. Женщина сделала вид, что чем-то занята, а потом и вовсе поспешила скрыться в доме. Здесь она не угадала. Ей придется ответить на интересующие его вопросы. Добровольно или с применением силы — это уже ей самой решать.

И всё же он решил начать с более мягкого варианта. Он постучал.

— Инквизиция. У меня к вам несколько вопросов, — достаточно громко произнес Фенрис.

В доме послышались детские голоса, а потом всё затихло. Фенрис хмыкнул. До чего же недальновидными могут быть люди.

— Любые препятствия служителю Инквизиции считаются преступлением, — напомнил он. На всякий случай. — Открытое игнорирование расценивается препятствием. Поэтому жители этого дома приговариваются…

— Стойте! — закричала хозяйка дома.

Раздался топот ног, и дверь распахнулась. Перепуганная женщина выскочила во двор, закрыла за собой дверь и прижалась к ней спиной, словно это могло бы защитить тех, кто остался внутри.

— Вы отнимаете моё время, — холодно сказал Фенрис и чуть дернулся, показывая, что собирается зайти в дом.

— Прошу вас, простите, всё что угодно… — взмолилась она и сильнее прижалась к двери.

Фенрис скользнул по женщине взглядом. Напугана. Сильно. Вроде как на искренность стоило рассчитывать.

— Меня интересует владелец того дома, Грегори. Как давно он приезжал сюда?

— Жену приезжал хоронить.

— А после?

— Нет… вроде.

Фенрис мысленно усмехнулся. А вот и первая победа предположений. Грегори отпуск нужно для чего-то иного. Или купил другой дом? Хм-м-м…

— Как она умерла?

— Так это… — Глаза женщины стали ещё больше. Испуг в них сменился чем-то иным… Так сильно похожим на… недоумение? Словно он спрашивал её о чем-то глупом. — Монстры же…

— Расскажите, что происходило в тот день.

— Так это…

Женщина снова пришла в замешательство, испуг окончательно развеялся. Она стала открыто всматриваться в его лицо, словно желала там что-то увидеть и понять. Фенрис не мешал, стоял и ждал ответа. Непонятно, к какому выводу она пришла, но всё же заговорила. Рассказ вышел сумбурный. Описаний ужасов и смертей подробные, а всё, что касалось окончания драмы, — скомканное. Какие-то люди… Она не видела, как выглядят… Или не запомнила… И вообще, она большую часть просидела в доме, потом только вышла, когда стало тихо…

В том, что врала, Фенрис не сомневался. Интересны были причины. Применить всё-таки силу? Но подумать дальше в этом направлении не успел. Осознание поразило его, отзываясь неясным волнением.

— Похоронил жену, — напомнил ей её слова Фенрис. — А сына? Лукаса?

— Так это… — Женщина подарила ему очередной недоуменный взгляд. — Он же с вами ушел. — Глаза вдруг распахнулись, догадка озарила лицо. — Вы не помните?

Ему потребовались секунды, долгие секунды, чтобы прийти в себя. Такого поворота он точно не ожидал. Если он был здесь, то тогда почему она сразу не сказала, что узнала его? Если только…

— Я проверял насколько вы соблюдаете соглашение, — небрежно ответил Фенрис, принимая более добродушный вид. Ну по крайней мере, он надеялся, что у него получился такой.

— Ой, — облегченно выдохнула женщина и рассмеялась. — Зачем так пугать? Когда мы Грегори подводили? Вот ведь старый черт! Конечно, всё в секрете, как и договаривались. Как там Лукас?

— Хорошо, — отстранённо произнес Фенрис. В голове уже роились тысячи вопросов, которые он задаст своему солдату. Но сначала… — Кто-то нарушил договор, Грегори послал меня выяснить кто…

Так себе была идея, но ничего лучше Фенрису не приходило на ум. Ему нужно знать, кто ещё был с ним.

— Я за наших ручаюсь, если только Харен. Обиду держит на того азура за удар. Остальные точно не могли. Кто бы ни приходил — отвечали, как договорено.

— А кто ещё спрашивал?

— Отряд Инквизиции с магнессой темненькой такой, юной, и эльфийка потом была, низенькая.

Иримэ. Черт.

— Спасибо.

Фенрис забыл про свою лошадь. Он шел по главной и единственной улице поселения и рассматривал её, силясь найти в своей голове хоть какое-нибудь воспоминание. Он был здесь? Ходил? Сражался? Был вместе с азуром? Спас этих людей? Ушел с Лукасом? Зачем он ему?

— Твой сын — маг духа…

Яркое мимолетное воспоминание и собственные слова…

Голову пронзила сильная боль, в глазах потемнело. Фенрис зажмурился и обхватил голову руками. Но ощущение, что её проткнули насквозь и проворачивали внутри орудие пыток, не стало меньше. Он согнулся и часто задышал, желая предотвратить тошноту.

Десятки любопытных глаз смотрели на него, но никто не рискнул подойти. Если бы его сейчас кто-то захотел убить, помешать бы он не смог. Приступ прошел только минут через десять, и эти минуты помимо боли были отравлены яркой жгучей ненавистью к Инквизитору за то, что тот забрал, и за эту боль, которой теперь Фенрис расплачивался за мимолетные бессвязные отрывки собственного прошлого.

Как только стало терпимо, он вернулся за лошадью, собираясь уехать, но в последний момент передумал, наплевав на маскировку, на то, как это будет выглядеть. Ему надоели теории. Он хотел знать точно.

Фенрис вернулся к женщине, протянул ей несколько золотых.

— Мне нужно знать, кто был со мной. Как они выглядели. Подробно.

Вид сокровища, которое держал в руке странный эльф, перекрыл изумление — женщина, не сводя взгляда с монет, быстро заговорила:

— Девушка высокая. Выше меня, но ниже вас. Волосы рыжие, длинные, в косу собранные. Оружием вся обвешана. Но незачем это было, ведьма-то она темная, страшная, глаза горели так… Жуть… А как хохотала… Беду накликала, сама же и справиться не могла… Ещё воин, высоченный, огромный. Сначала людей защищал, а потом, когда Харен ведьму убить вздумал, стал угрожать нам, казнить собрался, так из-за ведьмы окаянной обиделся. А ещё человек в черном. Не знаю, парень или девушка, росточек небольшой, ну может, как с ведьму. Лицо не показывал, платком прикрыто было.

— Что мы делали?

— С монстрами бились, а потом ушли и Лукаса с собой увели.

Фенрис положил ей в руку ещё одну монету и сказал:

— Забудь, что видела, и никому никогда не говори. И про сегодняшний день тоже. Если скажешь, вернусь и убью. Остальным тоже передай.

Он забрал лошадь и умчался прочь, гнал до тех пор, пока волнение внутри окончательно не улеглось. Когда холодный ум заключил ненависть в тюрьму собственного контроля, Фенрис притормозил и спешился. Стянул с себя форму и убрал её в сумку. Отвращение, которое испытывал к элементу Инквизиции, кривило губы.

Желание уехать так далеко, чтобы его никто не нашел, затмевало все остальные желания. Сейчас, когда он без надзора солдат, это сделать проще и безопаснее всего. Но… он же без посоха. А эту ошибку он больше не совершит. В прошлый побег он был точно без посоха, ведь будь магом, его бы не поймали.

И раз ему нужен посох, то нужно вернуться. Да и Грегори задолжал ему кое-что. Но это позже. У него ещё есть несколько дней отпуска. Их как раз хватит, чтобы подготовить себе фееричное отбытие из Башни. Такое, которое Инквизитор вряд ли забудет.

Сразу по возвращении Фенрис закрылся в комнате, спрятал всё, что привез с собой. В тайник отправил и дополненный новой информацией дневник, а потом стал мерить шагами комнату в ожидании вечера. Солдат на время отпуска своего командира мог быть где угодно, и искать его по Башне — значит привлекать внимание к необычности происходящего. Фенрис не общался со своей командой вне заданий.