Почувствовав, а может, просто увидев в глазах Чонсока жгучую ненависть, Фенрис непроизвольно дернулся, заслоняя собой Инквизитора. Ярость захватила Чонсока, вытесняя здравый смысл.

— Как ты можешь защищать его?! — закричал Чонсок, подскакивая и хватая эльфа за грудки.

Маги бросились в защиту, пришли в движение и танэри, сразу же оттесняя своего данхне от ошеломленного эльфа.

— Он всё отобрал у тебя! — продолжил кричать Чонсок, смотря только на Фенриса. — Он убил Лайю! Ты не можешь просто взять и забыть! Ты любил её! Разве можно это забыть?!

Показавшийся Повелитель отдал молчаливый приказ и сопротивляющегося данхне поспешили увести прочь. Инквизитор лишь кивнул на прощание Повелителю и отправился по коридору дальше, собираясь покинуть дворец. Кайнарис ушли следом.

Гневные крики данхне Лим ещё долго эхом доносились до Инквизитора и его свиты.

г. Трекания, королевство Иллинуя

— Ничего подозрительного не обнаружила, — сообщила Лайе вернувшаяся Тэруми. — Никаких следов Инквизиции. Из дома за всё время выходил и входил какой-то пожилой азур. Вид был суетливый, но не напуганный и не настороженный.

— Мирк, — с улыбкой пояснила Лайя и потянула за собой Тэруми.

— Может, для верности, я подожду тебя в стороне, чтобы не схватили сразу обеих? — предложила Тэруми.

— Если Мирк всё ещё там, то их убежище не раскрыли, — отмахнулась от неё Лайя, не желая омрачать лишними тревогами радость встречи с прошлым, в котором эти люди были вместе с её Фенрисом.

— Твой восторг и ожидание чуда меня пугают, — ворчливо буркнула Тэруми. — Уж не думаешь ли ты, что сам Фенрис тебя там встретит?

— Ай… иди ты, — бросила ей Лайя и постучала условным знаком в дверь.

Тэруми всё ж отошла чуть в сторону, скрываясь за углом дома, и достала оружие.

Дверь медленно приоткрылась. Лайя замерла, на миг потеряв дар речи. Непрошенные слезы подступили к глазам, вызывая резь.

— Фенрис?.. — тихо спросила она.

— Нет, конечно, его здесь нет, — едва слышно прошептал мужчина, догадываясь, что именно хотела спросить гостья, и строго нахмурился.

— Простите, Грегори, я просто не ожидала… я… — Лайя уже пришла в себя, хоть бледность ещё не оставила лицо.

— Заходи. — Солдат открыл дверь шире, пропуская девушку. — Одна?

Лайя махнула рукой Тэруми, и азурианка ловко юркнула внутрь дома. Когда дверь за ними закрылась, наступила неловкая пауза, где Лайя не знала, с чего начать разговор, а Тэруми настороженно осматривалась, при этом незаметно следила и за руками мужчины.

— Как раз к обеду, — вдруг радушно сказал Грегори, улавливая смущение, и сделал приглашающий жест в сторону гостиной. — Но обувь придется оставить здесь. Иначе Мирк будет ругаться. На улице сыро и слякотно, а он недавно убирал…

Лайя кивнула и поспешила стянуть сапоги, а Тэруми одарила солдата таким взглядом, словно он попросил её отрезать себе ноги.

— Вас, я так понимаю, Тэруми зовут? — с легкой иронией спросил Грегори, осматривая вторую гостью в ответ. Выражение лица и глаз солдата было сложно определить, но его легкий интерес ставил в тупик.

— Правильно понимаете, — ответила ему ровным, безэмоциональным тоном танэри.

— У нас гости? — негромко сказал показавшийся Мирк, а когда подошел ближе, широко улыбнулся девушкам. — Лайя? Правильно помню? — Лайя вернула улыбку и кивнула. Пожилой мужчина повернулся к азурианке и тут же прищурился, открыто оценивая. — А вот и Тэруми. Не думал, что смогу увидеть тебя лично. Красивая. Не соврал…

Тэруми и Лайя недоуменно переглянулись, Грегори усмехнулся и укорил старика:

— Не смущай гостей, лучше проводи к столу, а я за Лукасом схожу.

Глаза Мирка весело, но при этом иронично заблестели.

— Грегори-то здесь редкий гость, — стал приговаривать Мирк, уводя девушек за собой, — а я-то каждый день. Просыпаюсь и засыпаю под разговоры Лукаса о тебе. Не думал только, что ты взрослая, почему-то представлял девчонку… — Мирк снова окинул насмешливым взглядом азурианку.

Тэруми скрипнула зубами, карие глаза послали Лайе кровожадное намерение, которое она планировала совершить по отношению к юному влюбленному магу. Где-то на лестнице послышался топот, а потом растрёпанный юноша влетел в комнату и замер, обводя счастливым взглядом Лайю и Тэруми.

Лайя первая шагнула к парню, давая понять, что тоже рада его видеть, и тогда он подбежал и крепко обнял её, тут же отступая.

— Я так рад! — сказал он, сияя. А потом его взгляд скользнул к Тэруми и щеки тронул румянец волнения.

Тэруми хотела сказать что-то колкое, но при родных парня не стала, просто кивнула, приветствуя.

— Фенрис сопровождает Инквизитора в поездке, поэтому его людей отпустили в небольшой отпуск, — затараторил Лукас, обращаясь больше к Лайе, считывая её истинные желания. — Поэтому мой отец здесь. Вот и вы в это время к нам пришли. Это просто знак судьбы какой-то!

— А ты не изменился, — скептически заметила Тэруми.

— Изменился, ты просто не можешь увидеть, — невозмутимо ответил Лукас, намекая на собственную возможность видеть суть людей, а потом повернулся к Лайе, взгляд стал сочувствующим, но при этом очень убежденным. — Он вспомнит. Фенрис найдет способ.

Его такая искренняя вера в собственные слова возродила в Лайе до этого предательски угасающую надежду.

— Спасибо, — прошептала она и не сдержалась: обняла парня.

— Всё будет хорошо, — тихо и серьезно сказал Лукас, осторожно похлопывая рыжую ведьму по спине. — Если тебе понадобится моя помощь, то можешь на меня рассчитывать…

Грегори тронул сына за плечо. Суровый взгляд открыто демонстрировал, что тот думает о геройских стремлениях Лукаса помочь. Упрямство, промелькнувшее в ответном взгляде, не понравилось мужчине ещё больше. Мирк сразу же развеял зарождающееся напряжение и наигранно весело пригласил всех за стол.

На сей раз за общий стол Мирк всё же сел, причину узнали почти сразу.

— Как там наша родина? — спросил он у Тэруми. — Я тридцать лет там не был… Тогда бежал, мечтая больше никогда её не видеть, теперь же мечтаю взглянуть хотя бы одним глазком.

— Не можете вернуться? — с тенью небрежности спросила Тэруми, отламывая кусочек лепешки.

— Так и ты не можешь, — лукаво прищурившись, ответил Мирк. — Но это ведь ничего не меняет? Азуриан навсегда остается в сердце. Ведь так?

— Так… — вылетело у Тэруми.

Но в сердце остался не только Азуриан…

— Фенрис вернулся в Башню, — отвлек на себя Лукас, не давая возможности Мирку продолжить расспросы, — и всю деятельность по освобождению магов пришлось отложить. Теперь нужно ждать, пока он снова вспомнит и покинет Башню. Иначе его могут отправить на поимку беглеца. И ведь он поймает, и узнает, кто помог, и тогда будут очень печальные последствия… Поэтому и не рискуем…

Грегори рассмеялся.

— Так говоришь, словно ты всё это всегда и проворачивал, — добродушно подтрунил над ним солдат, но почти сразу же стал серьезным, посмотрел на Лайю и сказал: — Но в целом Лукас прав. Поэтому не нужно искать с Фенрисом встречи. Для него тебя не существует. Да, чувства не стереть, но это не значит, что он не попытается тебя убить, если узнает, что ты ведьма. Могу представить, что ты чувствуешь, но будь благоразумна и запасись терпением. Иначе однажды ты обречешь его на страшную кару осознания, что он своими руками убил любимую женщину.

— А если рассказать ему, показать? — Глупый вопрос. Лайя всё понимала и знала ответ, но всё равно спросила.

— Фенрис — лучший кайнарис, не зря ему доверяет свою жизнь Инквизитор.

Вот и весь ответ. Лайя прикрыла глаза, пряча боль.

— Как он? — спустя время спросила она.

— Бродяжничает, — усмехнулся Грегори. — Стал много гулять в саду. Это новая привычка. Раньше-то его не видно было. Но по-прежнему сторонится людей. Эту черту характера свободой не искоренить.

— Много чего стерли из памяти?