Нам нужны стандартные контейнеры, причём общий парк этих самых контейнеров, а значит и общая компания-оператор, которая обеспечит доставку «от двери до двери», включая морской фрахт, все страховки, перегрузки в портах и на погранпереходах.
Техника развивается стремительно и теперь нет никаких проблем с производством тех же вилочных погрузчиков для стандартного (привычного мне) железного ящика. С производством собственно контейнеров, в условиях Великой депрессии, проблем тем более не возникнет, за такой заказ ещё и драка начнётся.
Ну, а собственно футбол и дивизия футбольных болельщиков под командованием полковника Итиро Саточи — это нам уже в придачу.
Министр Иностранных дел империи Ямато сменился, генерала Гиити Танаку сменил адмирал Макото Сайто, а специальный представитель императора Хирохито остался прежним — контр-адмирал Исороко Ямамото — хороший знакомый президента Маньчжурской Народной Республики Георгия Семёновича Готуа и заместителя народного комиссара по Иностранным делам СССР, Алексея Алексеевича Игнатьева.
В японском политикуме флот потеснил армию и довольно существенно. Это, конечно, сугубо внутренние дела самих японцев, но смена вектора приложения основных усилий произошла откровенно в нашу пользу. С Японским Императорским флотом у нас гораздо больше общих интересов.
Флот нацелен во вне от наших берегов, прежде всего на Голландскую колонию Индонезия и дальше, на контроль всего Мирового океана, а значит нам он не враг. Во всяком случае в перспективе до Второй Великой войны. Японских моряков полностью устроил раздел сфер влияния на Дальнем Востоке. Маньчжурия хоть и обрела независимость, свои обязательства перед Империей Ямато исполнять продолжила, причём обязательства значительно повышенные.
Во-первых, мы пресекли контрабандные каналы поставок оружия и боеприпасов в Корею, и тем самым закончили вялотекущую Корейскую войну за независимость. Временно, конечно, но в моменте это здорово помогло японцам. Корея сейчас такой-же экономически стабильный регион, как сама Метрополия, а это ведь немалые деньги в Имперском бюджете, перераспределённые в пользу флота.
Во-вторых, десятый император династии Цин уже настроен поддержать доктрину «Азия — для азиатов» и в этом отношении с японцами сотрудничает очень продуктивно. Не только с японцами, но и с русскими, зато откровенно против европейских колонизаторов. Айсиньгьоро Пуи, человек хоть и молодой, но удивительно здравомыслящий, не строит планов по построению Великой Мировой Державы Единый Китай, Поднебесной Империи во главе с собой. Этот парень отлично понимает, что такого ему сделать никто не позволит, поэтому планирует проведение в Китае Маньчжурского варианта, то есть революции сверху. Планирует роспуск всей Поднебесной Империи на девятнадцать Народных республик. Такое и японцев более чем устраивает, и нас, так что и в этом плане мы связаны одной целью. Связаны именно с политикумом Японского флота, а не армии.
В-третьих, те промышленники (дзайбацу), которые поддерживают именно флот, имеют с нами намного больше общих интересов, чем армейские лоббисты. Наш танкерный флот строится в приоритетном порядке и теперь мы способны пободаться за этот рынок с «Шеллом», который свою нефть в Японию отгружает из Индонезии. У нас плечо доставки втрое длиннее, но и себестоимость добычи чёрной жижи в Аравии вдвое ниже. А флот строится именно наш, с контрольным пакетом у Маньчжурии (СССР), а главное — собственным страхованием рисков. Тоже Советско-Японской страховой компанией. В Суэцкий канал нас с такими страховками, конечно, не впустят, но с Японией торговать можно. Британцы попытались ввести ограничения на проход Малаккским проливом, но пролетели с этой инициативой, как фанера над Парижем. Это им ещё аукнется, когда мы потребуем покупать страховые сертификаты для захода в наши порты.
В-четвёртых, именно флоту смертельно угрожает обнаглевшая авиация. Не только японскому флоту, поэтому японцы старательно ищут возможности сотрудничества именно в этой сфере. Точнее в полусфере — верхней полусфере войны на море. Морская война из плоскости очень быстро перешла в объём, сначала подводными лодками, а теперь самолётами, и японские моряки увидели в этом свой шанс. «Вашингтонское соглашение» /ссылка 37: Вашингтонский военно-морской договор (Договор пяти держав) 1922 года — попытка поставить под ограничения гонку военно-морских вооружений, начавшуюся в годы Первой мировой войны/ ведь ограничивает только тоннаж бронированных кораблей (артиллерийских кораблей линии), а на всякие вспомогательные силы (в том числе и авианосцы), он не распространяется. Впрочем, это поняли уже все, поэтому «Вашингтонское соглашение» сейчас никому не мешает. Все разрабатывают проекты постройки «авиаматок». Небронированных и быстроходных, что полностью изменит всю концепцию войны на море. А в авиации мы сейчас безусловные лидеры — как раз СССР и Третий Рейх.
Ну, и в-пятых, именно с японским флотом мы делаем бизнес в «Треугольнике». Главным образом готовим войну за Гран-Чако. В Монтевидео теперь в качестве дипломатической миссии (плавучего посольства) стоит целый японский линейный крейсер, а это только списочного состава экипажа больше тысячи человек. И это не позволяет британцам и французам контролировать главный порт всего «Южного конуса» и отслеживать отгрузки в Асунсьон. Всё они уже знают, всё понимают, но сделать ничего не могут. Нет у них больше в этом регионе друзей, а на протесты-декларации Лиги Наций всем давно наплевать.
В Кобе мы летим вшестером: Георгий Семёнович Готуа (президент Маньчжурской Народной Республики), Григорий Евсеевич Зиновьев (ответственных должностей у него навалом, но сейчас он в статусе заместителя председателя Президиума Верховного Совета СССР, то есть второе должностное лицо Советского Союза), Хайнц Хофманн (Военный министр и министр Военной промышленности, тоже официально второе лицо Третьего рейха), Алексей Алексеевич Игнатьев (уже исполняющий должность народного комиссара Иностранных дел, в связи с тяжёлой болезнью наркома Чичерина), Игорь Сергеевич Свиридов (сейчас исполнительный директор «Save Service AG») и я, Андрей Малетин, литератор и журналист, снова репортёр «Тайм».
Этой компании, включая графа Игнатьева, мой статус известен, но раскрывать его в Японии я не собираюсь, поэтому прямо в полёте провожу политинформацию с инструктажем. Не только по поводу позитивных для нас сдвигов в японском политикуме, но и вообще, по жизни.
— Ты серьёзно? Эти мартышки считают себя людьми, а нас варварами?
Хайнц начал учить русский язык сразу после нашего знакомства, причём основательно и методично — дипломированный филолог всё-таки, ему мало языка повседневного общения, он лезет в самые его глубины. Например: он уже изучил «Повесть временных лет», а я так и не удосужился, литератор хренов.
— Более, чем серьёзно, геноссе. Но нам это только на руку, на самом деле. Такой статус сильно обязывает самих японцев. Обязывает их гораздо больше, чем унижает нас. Они начнут мировой замес Второй Великой соло, чтобы порадовать свою Великую Богиню. От нас они не потребуют большего, чем дружеский нейтралитет, то есть сохранения уже сложившегося в наших отношениях статус-кво. Разве это плохо? У нас будет время для проведения вдумчивого анализа, а кроме того, мы сами будем выбирать — где и когда в эту войну вступить, исключительно в собственных интересах, а не из обязательств перед союзниками. Мне нравится быть варваром. Нравится быть наёмником. В геополитике это очень выгодный статус. К тому-же, он совсем необидный. Очередное религиозное мракобесие, не более того.
Хайнца Хофманна бесит Циндао. Это понятно, меня точно также бесило поражение в Первой Русско-Японской. По своим последствиям, поражение катастрофическое для Российской Империи. Тогда мы потеряли не только флот, половину Сахалина и Ляодунский полуостров с ЮМЖД, тогда мы потеряли лицо. Подписались на унизительный «Портсмутский мирный договор» и превратили свой Дальний Восток в тупик, который просто нет смысла развивать. Слишком опасный получился тупик.
