Во второй линии, за бульварами, ещё восемнадцать участков-кварталов для дворцов крупнейших имперских феодалов, в том числе князя Семёна Фёдоровича Бельского, возведённого, с согласия русского царя, Василия Третьего, в достоинство владетельного имперского графа Тринидада-и-Тобаго; и графа-магистра Ордена Священного Препуция, сейчас кардинала Игнатия де Лойола. Для Папы отдельный дворец решили не строить. Друга Климента Седьмого полностью устраивает отдельный флигель в императорском дворце, а кто там дальше после него будет — пока неизвестно. Пусть живёт у себя в Маракайбо, если флигель Климента его не устроит.

Снова линии бульваров и снова застройка. Теперь уже для уровня губернаторов, заслуженных офицеров армии и флота и имперских баронов. Здесь участки гораздо меньше, уже не под дворцы, а под особняки, но всё равно это очень почётно.

За третьей линией, со всех трёх сторон, по километру лесопарковой зоны, которую планируется со временем огородить литыми чугунными решётками. Получился прямоугольник пять на девять километров, вдвое больший, чем сам город, но это пока.

Посольский квартал? В Тауантинсуйу он не нужен. Посольский квартал для европейцев уже создан в Гранаде, а для азиатов построим где-нибудь на Тайване, или Хайнане. Скоро уже появится радиосвязь, появится она гораздо раньше, чем всё это построится, так что лезть всем в столицу смысла нет. Созвонимся. Пользуйтесь услугами связи Ордена Священного Препуция.

Вместо посольского квартала, западнее вельможного района и севернее городского центра начали строить стадион. Пока олимпийский, с беговыми дорожками (для первой олимпиады), но сразу с планом реконструкции в чисто футбольный, тысяч на шестьдесят зрителей, а ещё в десяти километрах северо-западнее стадиона, оставили место под будущий аэропорт. Место размером с целый город. Именно таким должен быть столичный хаб. Столичный для всего мира, да-да.

Король Португалии, Жуан Третий, прибыл в Тауантинсуйу двадцать шестого июля 1530 года. Прибыл с твёрдым намерением передать Португальскую корону Империи и зажить одним из богатейших владетельных имперских феодалов, в Высшем имперском свете, как «белый человек». Прибыл сразу с женой и всем Двором, уже не имея намерения возвращаться в унылую отсталую Европу.

Жуан не питал никаких иллюзий, относительно планов императора Франциска Первого, поэтому острова Сардиния и Корсика были им жалованы спасителю королевства, герцогу Васко да Гама де Гоа, графу де Видигейра. Не ему самому, а его старшим сыновьям, произведённым в герцоги, дону Франсишку да Гама, вице-адмиралу в кампании зимы 1529-30 годов, теперь герцогу де Сардиния, и дону Эштевану да Гама, капитану-стажёру «Жуана Третьего», теперь герцогу Корсики. Дону Криштовану да Гама, капитану-стажёру «Васко да Гамы», Жуан Третий жаловал графство Мадейра; а Сицилию предложил Империи, в качестве «входного билета». Потрясающая щедрость для такого скупердяя.

Такое стремление к прекрасному, к прогрессу, космосу и всему остальному хорошему, растрогало даже насквозь прожжённых циников — императора с главным вице-императором, Савелия и Эль Чоло. Жуана Ависского приняли в «имперскую семью» двойным герцогом — Большого Лиссабона (Южной Португалии) и Большого Порту (Северной Португалии), а за Сицилию отдарились герцогством Бом Байи в западной Индии, участком под дворец в Тауантинсуйу и двадцатью тысячами ливров серебра. Плюсом, выкупили за шестнадцать тысяч теперь уже легендарных «Жуана Третьего» и «Васко да Гаму». Имперским феодалам собственные военные корабли в Империи содержать запрещалось. Торговые суда — сколько угодно, а вооружённые нельзя никому, кроме Имперского Военно-Морского флота. Жуан бы их и так отдал, кораблики эти, но мы-то ведь не крохоборы.

«Жуан Третий» честно заслужил своё место в столичном музее имперской военной и военно-морской славы, а «Васко да Гаму» подарим другу Энрике под яхту, негоже такому солидному монарху фрахтовать чужие корабли. Тем более, что он теперь каждую зиму приезжает в Империю, вот и пусть приезжает солидно, с подобающим достоинством.

Генрих за всё добро расплатится, в этом сомнений нет. Сполна расплатится, с лихвой. Хороший парень, честный, пусть владеет, для него не жалко.

А Жуан Ависский, герцог Большого Лиссабона (Южной Португалии), герцог Большого Порту (Северной Португалии), герцог Бом Байи, между тем, стал богатейшим владетельным феодалом Империи. Ведь у него ещё и флот из белее чем трёх сотен различных кораблей имеется, которые, после разоружения, станут отличными транспортными судами, с исключительно выгодной коммерцией в трансокеанской Империи Инков.

Конечно, все трое старших сыновей герцога Васко да Гама де Гоа, графа де Видигейра, со своими владениями, тоже вошли в состав Империи. Для младших сыновей у него теперь наследство есть — и владения, и титулы, а для единственной дочери, самой-самой младшей, а потому и самой любимой из всех детей, скоплено очень солидное приданное. Столько за своих дочерей не дают даже короли, поэтому партия для доны Изабель ди Атаида да Гама, ожидается самая блестящая. В общем, жизнь у друга Васко да Гамы удалась, осталось только насладиться последними годами земной жизни на охотах, рыбалках, приёмах, балах, пирах и за партиями в преферанс. Или пусть ещё одну книгу напишет? О разгроме Венеции? Ему решать.

А у Империи, между тем, скопилось довольно много нераспределённых европейских владений, да каких владений: герцогства Арагон (с графством Сарагоса), герцогство Каталония (с графствами Барселона и Жирона), герцогство Валенсия (с одноимённым графством), герцогство Наварра (с графством Памплона), герцогство Сицилия (с графствами Палермо и Катания) и графство Андорра.

Графство Андорра решили жаловать министру Иностранных Дел Империи, Саго Миачо; герцогство Наварра, с графством Памплона — вице-императору и императорскому наместнику в Европе, Нууно Вимке; Герцогства Арагон и Валенсия зарезервировали в качестве приданного для местных родных дочерей Эль Чоло и сестры императора, Мавуты Уайновны Капак, самой старшей и самой норовистой кобылы, из доставшегося Савелию по наследству табуна сестёр; а герцогства Каталония и Сицилия, пока остались в имперском резерве. Такие герцогства, вполне себе королевские. Тот же Жуан Ависский запросто бы обменял в Империи (под имперской защитой с суши, моря и изнутри) свою Португалию на Каталонию, пусть и разграбленную французами, но с куда большим экономическим потенциалом. Так что владения эти очень даже соответствуют по потенциалу королевским. Прибережём до их поры. Наша Большая Европейская Игра только начинается, так что точно пригодятся когда-нибудь.

В Маракайбо, Савелий и Эль Чоло вернулись восемнадцатого октября 1530 года. В году грядущем, этому миру, этой исторической реальности, предстоит пережить объединение христианства на всехристианском съезде в Иерусалиме, который попаданцам обязательно нужно было посетить, для страховки этих грандиозных планов; а ещё ожидается начало новой войны в Европе. Вполне себе эпохальной войны двух великих Империй — Османской и Французской. Плюс, в конце года, запланирован приезд на учёбу в Империю русского цесаревича, британского принца Уэльского, Ивана Васильевича Рюриковича. Близкого родственника императора, брата его будущей жены. Того самого парня, на которого возлагались очень большие надежды, как на первого императора Севера, первого русского императора. Его воспитание и обучение, в основном, пройдёт в Лиме, поэтому лишний раз всё лично проинспектировать точно не помешает.

Император Франции, Франциск Первый Валуа, отлично понимал, что после аннексии континентальных владений Венеции, почти сразу начнётся война с Османской Империей, но и выбора у него просто не оставалось. Если не занять Венецию, Фриули, Трентино и Далмацию самим, то их очень скоро займут османы и окажутся уже на итальянской равнине, где их драгунов будет просто нечем сдержать.