Игнатьев-второй мне до сих пор не открылся. Его мотивации я не понимаю, но угрозы с его стороны не чувствую. Духи уверены, что он полностью на моей стороне, а причину мне знать не обязательно.

Игорь уже знает, где пройдёт съезд Шестого Коминтерна, хотя об этом пока не знает даже Троцкий. Троцкому республиканцы съезд в Мадриде провести разрешили, но от вмешательства в управление его отстранили, причём довольно резко. Льва (Демона) революции и автора «троцкизма», горячие испанские парни просто послали нах… то есть дальше заниматься теорией и начали строить «троцкизм» без его советов, с учётом своей национальной специфики. Строить «национал-троцкизм», как бы абсурдно это не звучало, другого определения я подобрать этой вакханалии не могу. Да-да, и «троцкизм» чудесным образом становится национализмом, когда поднимает голову сепаратизм.

А в Испании сейчас этот самый сепаратизм не только голову поднял, но винтовку, которая, как известно, рождает власть. Независимости от Мадрида алчут Галисия, Баскония и Каталония. В Галисии и Басконии рулят национал-социалисты, опирающиеся на программный труд «Майн Кампф», пера Кайзера Адольфа Гитлера, а в Каталонии власть взяли вообще натуральные отморозки-анархисты, которые и сами не понимают, чего они хотят в итоге построить. У них нет прошлого и будущего, есть только мгновения между ними, которыми они и живут.

У Игнатьева-второго нет своей партии в этом дурдоме, но зато полно влиятельных агентов во всех бандах этих буйных отморозков. Игнатьев-второй уже знает, где планируется провести учредительный съезд Шестого Коминтерна.

Мадридский дворец Санта-Крус, на одноимённой площади, лично я бы дворцом не назвал даже в сильном похмелье. Здание с виду напоминает вокзал в небольшом провинциальном городе. Не удивительно. Строили его как тюрьму, а в дворец переименовали через полторы сотни лет. Сейчас он пустует, типа находится на реставрации. Ленивые испанцы лениво штукатурят-белят-красят, не факт, что успеют закончить работы к первому мая 1932 года, но Коминтерну и так сойдёт. Не нобели ведь. Да и не звал их никто в Мадрид, сами напросились.

Игорь Андреевич выкупил одно из соседних зданий, самое близкое от «Дворца» и тоже затеял в нём ремонт, а заодно и строительство подземного хода в Санта-Крус. Тут стройка, там красят, подземную проходку никто не замечает. Долбятся строительные пролетарии, и хрен с ними, судьба у них такая. Пролетарии теперь тоже делятся на классы — взявших власть революционеров и лохов, которым суждено так и суждено жить с лопатой в руках до самой смерти. Передовики пролетарского класса сменили лопаты на винтовки и взяли власть, а на пролетарских лохов им наплевать. Зато на этих лохов не наплевать Игорю Игнатьеву. К Первомаю (открытию учредительного съезда Шестого Коминтерна) всё будет готово. Иншалла, как говорят взбесившиеся на Ближнем Востоке борцы за правильную Веру.

Самое сложное в нашей Мадридской операции не перебить интернационалистов-троцкистов, а вывести после неё исполнителей.

— Уйдут, — заверил меня Игорь, — если здание качественно зачистят, то испанцы хватятся далеко не сразу — от четырёх до шести часов у них будет. День праздничный, кругом будут проходить митинги и народные гуляния. В такой толпе растворятся без проблем. Гейдрих всё понимает, парень он толковый и аккуратный, людей подберёт правильных.

— Думаешь, не хватятся, что телефонная связь пропала?

— Она не пропадёт, Андрей, — улыбнулся Игнатьев-второй, — по телефонам будут отвечать, что вызываемый человек сейчас занят и просил не отвлекать, перезвонит вам после окончания заседания.

— У тебя и на телефонной станции свои люди?

— Зачем они там нужны? Во «дворце» всего три линии, три провода проложим, всех затрат — долларов на двадцать — двадцать пять. Но дело даже не в деньгах. Лишние агенты — это лишние риски.

Профессионал высокого класса, что тут ещё скажешь. Моих дилетантских советов ему точно не требуется.

— Понял. Впечатлён. Снимаю шляпу. Значит, теперь всё зависит от Гейдриха.

— Человеческий фактор никуда не делся. Тут гарантии дать невозможно. Гейдрих это отлично понимает и натаскивать своих боевиков будет очень ответственно. Планы этого дворца-сарая я ему передал, посоветовал построить макет и отработать всю операцию до автоматизма, чтобы ни одно из помещений не пропустить во время зачистки.

Серьёзный подход. Макет этого сарая из дерева и фанеры построить недолго и недорого. Оружие у нас с интегрированным глушителем, выстрел звучит как хлопок в ладоши, стрельба из четырёх сотен стволов — как бурные аплодисменты. Если на площади организовать пару оркестров, то снаружи точно никто ничего не услышит.

Ещё одним спецсредством, засвечиваемых нами в этой операции, будут лёгкие бронежилеты, с пластинами из титана, закрывающими грудь и живот. Пулю из М1911 (а это сейчас самый убойный короткоствольный девайс) держит с шести метров. Удар, конечно, получается как кувалдой, рёбра треснут запросто, но это всё равно намного лучше, чем проникающее ранение.

— Серьёзный подход. Впечатлился ещё сильнее. Вопросов больше не имею.

— У меня есть вопрос. Зачем убивать Троцкого именно ледорубом, Андрей?

— Сейчас я тебе не отвечу, но когда-нибудь обязательно. Хотя… Могу провести для тебя обряд посвящения — сам всё поймёшь.

— Когда?

— Если у Гейдриха всё пройдёт гладко, после нашей майской встречи навестим Треугольник. Это уже скоро.

В марте 1932 года я получил своего четвёртого «Ленина», на этот раз за сценарий «Властелина колец». К этому времени, со своими кандидатами в президенты определились Республиканцы и Демократы. Как и в той исторической реальности, ими стали Герберт Кларк Гувер и Франклин Делано Рузвельт. Выборная кампания в Соединённых Штатах перешла в финальную стадию, и ресурсы «Граналь Медиа», в том числе и только что начавший вещание телевизионный канал «GranahlTV New York City», начали пробу сил по вспашке политического поля на самом высшем уровне. Первого апреля, социологические опросы зафиксировали стартовые позиции кандидатов: за демократа Франклина Рузвельта были готовы отдать свои голоса пятьдесят восемь процентов избирателей, за Маргарет Митчелл двадцать два, а за действующего президента-республиканца Герберта Гувера всего двадцать. Это уже сенсация, а мы ведь ещё не начинали свою пиар-кампанию. Вот и проверим свои силы.

18 апреля 1932 года, в Нью-Йорке открылась международная конференция с довольно обширной повесткой, но главным был пункт о запрещении торговли опиумом. Британия, со всеми своими доминионами, от участия отказалась и заранее заявила — что легитимность этого сборища не признаёт, и решения его признавать не собирается. Поддержали Британию в этом демарше только Бельгия и Нидерланды.

Конференция получилась очень представительная в смысле уровня её участников. Главы десяти государств Южной Америки собрались в полном составе, здесь же, в Нью-Йорке, мы собирались озвучить развитие «Доктрины Монро». А чего тянуть? Площадка подходящая, внимание к ней приковано во всём мире, заявление прозвучит очень громко и получит большой резонанс. Делегацию Третьего рейха возглавил лично Адольф Гитлер (он правда только на открытие и первое заседание), Японская империя прислала премьер-министра Макото Сайто, а Советский Союз — заместителя председателя Совета Народных Комиссаров (фактического главу правительства) Сергея Мироновича Кирова. Кроме того, главы государств представляли Турцию (Мустафа Кемаль), Маньчжурию (Георгий Готуа), Империю Цин (Айсиньгьоро Пуи) и Китайскую республику Гоминдан (Чан Кайши). Европейские лакеи Британии (в число которых можно теперь смело включить и Францию) ограничились министрами иностранных дел.

Внутриполитическое поле Соединённых Штатов, в отношении конференции разделилось. Маргарет Митчелл и партия Справедливость инициативу президента Гувера поддержали, а демократы заявили о её очевидной несвоевременности. Нет, они не заявили, что опиум — это хорошо, вкусно и полезно, такое заявление, после наших репортажей и документального фильма о зависимых наркоманах, не поняли бы их собственные избиратели, но несвоевременно — и всё тут.