После минутной паузы продолжаю.

— Организация считает приход вашей партии к власти в Германии неизбежным, поэтому готова договариваться с вами уже сейчас.

— Почему она так считает? — задаёт вполне резонный вопрос Гитлер.

Значит Хайнц не проболтался, уважаю.

— У нас имеются некие оккультные возможности, для почти достоверного прогнозирования развития ситуации. Малую толику этих возможностей я демонстрировал обер-лейтенанту Хофманну.

Хайнц кивает. Гитлер ему доверяет, да к тому же он по жизни мистик. В той истории Аненербе, организация, разыскивающая всякое паранормальное, финансировалась как целая отрасль промышленности.

— И кто в вашей организации главный?

Вот это уже деловой разговор.

— Одного главного у нас нет, а если бы он и был, то на этот вопрос я бы отвечать всё равно не стал, Ади. Сам понимаешь — почему. Это ведь обычные правила конспирации. Да и неважно это для вас на самом деле. Я — голос организации с широкими полномочиями в части заключения договоров. В том числе и с вашей партией, поэтому можете считать главным меня.

— Интересное предложение… А кто ещё ваши союзники?

— Швейцария. Ведётся работа с САСШ и СССР, но там всё очень непросто. В САСШ слишком непрогнозируемо сменяется власть, а в СССР мы потеряли человека, с которым такие переговоры велись, — очень толсто намекаю на Ленина, — и велись очень конструктивно. К большому сожалению, этот человек не назначил преемника, так что теперь придётся начинать всё по новой. Только сначала нужно дождаться появления нового вождя, который будет полномочен заключать такие союзы единолично.

— Сталин ведь избран главой.

— Главой — это не вождём, Ади. Лобби людей «слишком талантливой национальности» в СССР очень сильно. Пожалуй, там оно даже посильнее, чем в САСШ. Сталина как избрали, так и переизберут. Но надежду мы не теряем. Повторюсь — работаем и там, и там. Где-нибудь да получится, так что в одиночестве Германия точно не останется.

— Очень интересное предложение, Эндрю. И хорошо, что его озвучил именно ты. Будем договариваться, только дай нам время подумать. Мы ведь первый день на свободе, а от этого ощущения даже голова кружится.

— Думайте, конечно. Торопиться нам некуда. Прежде всего определитесь со своим отношением к нашим потенциальным союзникам. Другие страны наша организация считает противниками. Все они идут в фарватере колониальной политики Британии и Франции, либо сами бенефициары этой политики, либо их клиенты-попрошайки.

Летом 1925 года мы организовали первый чемпионат СССР по футболу. Турнир провели в Ленинграде, на единственном пока современном стадионе пятидесятитысячнике (имени Ленина, конечно), по формуле, по которой в моей истории проводились первые (и самые интересные) чемпионаты Европы — восемь команд, разбитых жребием на две группы, полуфиналы и финал. Из восьми команд, четыре представляли Москву (куда же в Матушке-России да без засилия москвичей), по одной Ленинград, Киев, Баку и Хельсинки.

Да, Финляндия сейчас в отношениях с СССР примерно в том же статусе, что и с Российской Империей. Они и тогда жили на особицу — с конституцией, отличными от российских законами и собственной таможенной службой, так что в этом плане мало что изменилось, разве что Гельсингфорс (Хельсинки) перестал быть передовой позицией Русского Императорского Флота, но это только от того, что флота у СССР сейчас практически не осталось. Жалкие остатки былой морской маломощи времён Великой войны ржавеют у пирсов в ожидании разделки на металлолом. С кораблей поснимали башни с орудиями и самое ценное оборудование для оборудования опорных точек береговых и наземных укреплений (прежде всего на Кольском полуострове), а устаревшие бронированные корпуса решили отправить в переплавку. Финны, кстати, этому не рады. За аренду базы они получали бы неплохие деньги. Рубль сейчас конвертируемая и довольно уважаемая в мире валюта, удерживающая самый стабильный курс по отношению к доллару САСШ.

Нет, финны пока не стремятся войти в состав СССР и утратить национальную идентичность, но в экономике они к России теперь привязаны очень крепко. Как собака на цепи, ага.

Впрочем, речь сейчас не о финнах, а о футболе, в котором «ХИК» занял последнее место в своей группе, а победил, разумеется, наш ФК «Ленинград».

Первый чемпионат СССР подробно освещался журналом «Мировой футбол», и там же Григорий Евсеевич Зиновьев озвучил мысль организовать новый турнир — мировое первенство среди клубов, чемпионов своих стран. Ну, или, европейской первенство, для начала. И спонсоров такого турнира он пообещал найти. Идея зашла как по маслу, обсуждение интересантами началось, так что «Лига чемпионов» у нас скоро появится, даже английские клубы проявили к этой инициативе живой интерес, а испанцы с итальянцами поддержали полностью. Не хватает в этой компании только немцев, но им пока не до футбола, для них сейчас даже новый мяч — это настоящая роскошь. Германию, один из важнейших цивилизационных культурных центров Европы вогнали в экономический каменный век. Дураки. Впрочем, нам это только на пользу.

В сентябрьском номере «Тайм» мы разместили очень пространное интервью бывшего великого князя Александра Михайловича Романова. В текст на пять журнальных страниц вошла лишь краткая выжимка итогов нашей двухдневной дискуссии не только о России и Большевиках, но и по международному состоянию в целом, а также о тенденциях общественного развития человечества и особенностях текущего момента.

Александр Михайлович человек действительно очень неглупый и хорошо образованный, он читал и свободно цитировал: и Адама Смита, и Маркса, и Ленина — и это только из экономистов, а вообще кругозор у этого человека действительно очень широкий, поэтому дискуссия у нас получилась очень интересная, а из неё мы потом вместе составили текст интервью.

Тезисно — так:

Человечество постоянно развивается и, в связи с этим, общественные формации меняются. Несоответствующий развитию общества государственный строй разрушается, и на его руинах создаётся новый. На примере истории России: так было после призвания на Русь Рюрика с варягами, когда родоплеменной уклад сменился феодализмом, так было при Грозном царе, заложившем основы единого государства и абсолютизма, так было после Смуты семнадцатого века, когда первые Романовы начали создавать из Московского царства великую Российскую Империю, так произошло и в семнадцатом году века текущего, так что процесс этот закономерный и неизбежный.

Да, ошибок во время правления последнего императора нашей династии было наделано очень много, и вину с себя, как один из доверенных советников Николая Второго, Александр Михайлович не снимал, но ошибки эти, по его мнению, лишь слегка ускорили неизбежный процесс, а не стали его причиной. Причиной стало наше отставание от остального мира именно в общественном развитии, которое тянуло за собой отставание в развитии экономическом.

Мир непрерывно ускорялся, а мы недооценивали последствий этого ускорения. Строились железные дороги, появлялись пароходы, телеграфная связь, ежедневные газеты и так далее, всё это сделало некогда огромный мир очень маленьким. Всего-то каких-то пятьдесят лет назад, назначенные в Восточную Сибирь и на Дальний Восток губернаторы добирались к месту службы больше полугода, а теперь этот путь составляет всего две недели и при этом в полном комфорте. Этот мир стал меньше на порядок. Так же обстояли дела и с распространением информации, но эти факторы мы все слишком недооценивали, за что и поплатились.

В попытках заморозить общественное развитие, мы сами создали ту самую классическую ситуацию, озвученную Лениным. Мы хотели управлять по-старому, законсервировать ситуацию, но уже не могли этого сделать. Технологическое и, как следствие, общественное развитие, не сдержишь никакими законами, никакой цензурой. Мы сильно ошиблись и поплатились вполне закономерно.