— Задёргаешься тут. А вдруг…

— Если вдруг, — хмыкает Зиновьев, — то нам будет уже всё равно. Даже если вдруг — не вижу причин портить последние часы жизни бесполезным психозом. От нас теперь всё равно ничего не зависит.

— Поддерживаю, — салютует своим бокалом Сандро, — даже если мы разобьёмся, то сделаем это первыми, а значит войдём в историю. Для того ведь и живём, по большому счёту.

Мы не разбились, и даже турбуленция нас особо не побеспокоила. В Дублине, в наш салон первого класса «подселились» очень знаковые фигуры, прежде всего наследники двух триумвиров Генри Морган и Эдсель Форд. Им я уступил Сикорского, пусть помучают его, отвлекут немного. Подумать только, оказывается у одного из самых гениальных авиаконструкторов банальная аэрофобия. Насколько мне известно — такое не лечится, но вполне купируется алкоголем в хорошей компании. В хорошей компании ведь повышение градуса повышает и чувство собственного величия, а с ним открываются новые горизонты возможного. Сикорский хоть и гений, но внимание таких персон льстит любому гению. Зиновьев с Романовым устроили шахматный турнир, и под это дело троллили друг друга социальной философией, а я решил поспать.

В том мире мне приходилось летать довольно много, поэтому выработался рефлекс. Если есть возможность поспать — нужно ей пользоваться. Тем более, что никаких фильмов нам пока не демонстрировали, а тупо «бычить» в иллюминатор, разглядывая облака — то ещё удовольствие. Такое мне надоело в прошлой жизни примерно в восьмилетнем возрасте во время второго полёта. Да и дважды по сто семьдесят граппы требовалось «выспать». Посадку в Нью-Йорке я бессовестно проспал. Разбудил меня Зиновьев, когда к самолёту уже подали трапы и народ потянулся к выходам. Я проспал даже бурные аплодисменты пассажиров экипажу.

— Конечная, Андрей. Если ты не собираешься этим же рейсом вернуться в Ленинград, то пора просыпаться.

Не знаю, чего в этих словах нашли смешного, но заулыбались все наши попутчики.

— Не собираюсь. Хотя идея в общем-то неплохая. Граналь уже наверняка приготовился выпить из меня всю кровь.

Жюль не стал примеривать на себя роль духовного наставника непутёвого партнёра бродяги Андрея Малетина, для такого примитивного хода он слишком умён. Граналь собрал себе в помощь команду долбаных моралистов, которых я действительно уважаю. Весь актив «Граналь Пикчерс»: гениальных режиссёров Сергея Эйзенштейна и Пола Робертса, гениальную сценаристку Маргарет Митчелл и ещё одного гения, пока никому неизвестного — Уолтера Диснея.

«Звёздный десант» нам сейчас не снять, с этим согласны все, но нарисовать то его можно. Попытаться, по крайней мере. Получится полнометражный двухсерийный мультфильм, озвученный голосами самых известных актёров. В каждой стране они свои, но это обязательно должны быть самые узнаваемые и любимые зрителями голоса. Получится у нас мультик, должен получиться, в этом я почти не сомневаюсь. Даже если и получится не очень, то примут его всё равно восторженно, это ведь первый такой проект. Сравнивать его не с чем, он и станет тем идеалом, на который будут равняться остальные. В том числе и по кассовым сборам.

Дела у «Граналь Пикчерс» и «Граналь Медиа» в целом идут блестяще. Радиоприёмники в автомобилях увеличили нашу аудиторию радиослушателей в четыре раза. Это ведь дома всегда есть дела, помимо прослушивания всякой фигни, а в автомобиле можно только переключать каналы с одной нашей фигни на другую. Нет, мы, конечно, не монополисты, в САСШ такое просто невозможно, формально конкуренция существует, но фактически мы вещаем для восьмидесяти процентов слушателей. Больше пока никто не смог организовать общенациональный канал, а у нас их целых два. Плюс Канада, плюс Латинская Америка, а в Европе Россия с Германией. В остальную Европу мы не лезем, а Францию и вовсе игнорируем. Жюль обиделся на своих неблагодарных соотечественников не на шутку и даже прекратил печатать в Париже нашу периодику. Теперь даже «Тайм» для Франции печатают в Женеве, там же устраиваются премьерные показы «Граналь Пикчерс» на французском языке.

Жюль Граналь, разумеется, прибыл в Нью-Йоркский аэропорт «Мейфлауэр» /ссылка 26: это название судна, на котором в Америку прибыли первые английские колонисты/, да не один, а с целой свитой. «Говорит Нью-Йорк» вёл прямую трансляцию, хватало и пишущих журналистов и съёмочных групп. Мы стараемся зафиксировать на плёнку как можно больше всяких событий, а уж такое эпохальное отснимем во всех деталях, с экспресс-интервью всех причастных. Когда-нибудь эти архивы «Граналь Медиа» будут стоить миллиарды. Да и сейчас мы на них неплохо заработаем, наклепав рекламных роликов.

Естественно, главные герои дня — Игорь Сикорский и пилоты, на втором плане Зиновьев с Романовым, а я просто пассажир, к тому же проспавший половину пути, так что улизнул я с торжественного мероприятия без особого труда. Жюль отлично знает — что нужно делать и как подавать, всё-таки он действительно профессиональный журналист высокого класса, а я только внимание от главного события буду отвлекать.

Кстати, в этой истории так и не затеяли строительство уродливого «Эмпайр-Стейт Билдинга», и моя родная уютная «Астория» по-прежнему радует меня своим гостеприимством. Мой двести семнадцатый номер больше никому не сдают. На стенах висят акварели Адольфа и полотна Хайнца, а также мои рисунки-иллюстрации к книгам. В моё отсутствие, администрация отеля водит в моё логово экскурсии фанатов, а их у меня в Америке хватает. Прежде всего из-за кинематографа, конечно, но и читает Америка много.

Это, конечно, для меня «не дом, милый дом», но здесь уже знают все мои привычки, а главное — знают, с кем меня по телефону соединять, а кому просто отвечать «абонент недоступен».

Нет, Жюль Граналь ещё обязательно организует тусовку, на которой «банда Граналя» постарается выпить из меня как можно больше крови. Смешно, на самом деле. Ведь я эту банду и собрал, а кровь она пьёт именно из меня. Им ведь не ведомо, что холдинг «Граналь Медиа» — это всего лишь одна ступенька на очень высокой лестнице. Для них «Граналь» — это всё, а я обязан соответствовать светлому образу строителя капитализма. И ведь они все мои друзья, которых очень не хочется обижать. Все самые настоящие гении, знакомство, а тем более совместная работа с каждым из них — повод для гордости, но иногда их морализаторские потуги меня реально достают.

Ладно хоть Марго снова вышла замуж, тоже ведь та ещё мегера была. Спасибо, хоть успела понять, что такой уродский муж, как я, ей и даром не нужен, и даже с солидной доплатой. Она суфражистка и супруг ей нужен в качестве домашнего питомца. Чтобы заботиться о нём и выгуливать по всяким театрам-приёмам. Со мной такое не прокатит. Поняла она это сама, без трагических выяснений отношений, так что сейчас мы с ней действительно настоящие друзья, коллеги и даже снова соавторы в паре проектов.

Но Жюль всё равно не оставляет попыток сделать из меня настоящего человека. То есть сделать то, что представляется настоящим человеком именно ему. И ведь устремления его действительно благородны в отношении меня, хоть и наивны. И обижать его не хочется, но и слушать всю эту «душеспасительную» пургу «старшего товарища» очень утомительно. И смех, и грех. Попала белочка в колесо, теперь пищи, но бежи…

Поэтому первым делом я распорядился отвечать всем «абонент временно недоступен». Всем, кроме Джона Пирпонта Моргана-младшего, Джона Дэвисона Рокфеллера и Генри Форда.

Зиновьев в моей опеке не нуждается, у него своя программа. Авиалиния Ленинград — Нью-Йорк должна стать регулярной, а какой-то кубинской авиакомпании её, конечно, не отдадут. Мы и не претендуем. Гавана и без того международный хаб с огромным пассажиропотоком, нам бы этот кусок проглотить, не порвав себе глотку, поэтому Александр Михайлович Романов настроен на всемерное содействие господам-товарищам конкурентам в создании собственных авиакомпаний. Его опыт в этом бизнесе сейчас уникален.