Риббентроп ответил положительно и предложил снова приехать в Москву для заключения соответствующего соглашения. Таким образом, инициатива окончательной ликвидации Польши принадлежала лично Сталину.
А теперь вновь вернемся в Москву. Разница между двумя визитами нацистского министра в СССР была разительной. В Москве теперь всячески старались подчеркнуть «дружбу» с фашистской Германией. На этот раз Риббентропа на аэродроме встречали Молотов с многочисленной свитой высших чинов Наркоминдела и Генерального штаба. Был выстроен почетный караул: развевались флаги с фашистской свастикой.
Переговоры поставили немецкую сторону в тупик. Сталин предложил отдать нацистам польские земли между Варшавой и Брестом и Люблинское воеводство (уже фактически находившееся в их руках, так как вермахт опередил РККА), а взамен потребовал Литву, которая, согласно августовскому протоколу, относилась к «зоне» Германии.
Чего добивался Сталин и каковы были его планы на сей раз? Оккупация нейтральной Польши военным контингентом Советского Союза, где, как мы знаем, стояли войска вермахта, могла вызвать нежелательное втягивание СССР в вооруженный конфликт с Англией и Францией. Этого в Кремле допустить не могли. Но не только это удерживало союзника Гитлера. Согласно версии Э. Голина, возможно, со свойственной ему подозрительностью, он, Сталин, сомневался в том, что нацисты отведут свои войска к намеченной в августе демаркационной линии, и стремился теперь изобразить дело так, будто он по собственной воле «отдает» им положенную ему часть польских земель, приобретая тем самым право на получение компенсации в виде Литвы. Не исключена возможность и того, утверждает Э. Голин, что Сталин предпочел не иметь дела даже с видимостью Польского государства, которое неизбежно являлось бы марионеткой либо Германии, либо СССР и могло стать источником трений между ними. Кроме того, Сталину был хорошо известен свободолюбивый характер поляков, нашедший свое отражение в неоднократных восстаниях против власти Российской империи, и поэтому он предпочел переложить эти проблемы на плечи немцев (таково и мнение американского историка Уильяма Шайрера){122}.
Литву Сталин, как того добивался, получил. Произошло это 28 сентября. В этот день союзники подписали второй договор, носивший невинное название «Договор о дружбе и границе». Согласно этому документу, советско-германская граница от Литвы до Карпат устанавливалась по линии рек Нарев — Буг — Сан[5]. Как свидетельствуют советские официальные источники, в предложенный советской стороной текст секретного протокола, изменяющего секретную договоренность от 23 августа, было внесено дополнение:
«…как только правительство СССР предпримет на литовской территории особые меры для охраны своих интересов, то с целью естественного и простого проведения границы настоящая германо-литовская граница исправляется так, что литовская территория, которая лежит к юго-западу от линии, указанной на карте, отходит Германии»{123}.
Правда, через год, 13 июля 1940 г., между союзниками возникает торг из-за литовской территории. Москва попросит Берлин оставить нужную ей часть литовских земель за… СССР. Гитлер согласился, но за деньги. 12 августа 1940 г., согласно немецким данным, Молотов вручил Шуленбургу меморандум Кремля, который дал согласие в течение двух лет уплатить за отказ Германии от части Литвы 3,86 млн. долларов. Оплата, как предусматривалось сделкой, должна была производиться по выбору Германии — либо золотом, либо товарами{124}.
Сделка с территориальной «недвижимостью» явилась крупным успехом нацистов. Ведь предложенная Сталиным сумма составляла половину той, которую США уплатили России за продажу Аляски. Тем не менее Берлин заявил, что предложенная сумма компенсации для него не приемлема{125}. Сошлись на 7,5 млн. долларов, которые СССР обязался выплатить в соответствии с секретным советско-германским протоколом от 10 января 1940 г. Причем часть этой суммы (1/8) Советский Союз должен был выплатить поставками цветных металлов — золотом — в течение трех месяцев с момента подписания протокола. Остальная часть суммы будет просто списана с германского долга в золоте.
Следует отметить, что Сталин был доволен итогами переговорного процесса (27–29.09.1939 г.) и при подписании сентябрьского договора его лицо выражало «видимое удовлетворение».
Церемония подписания этого договора фиксировалась фотографами. Сталин, который, как отмечают все близко его знавшие, умел, когда нужно, быть обаятельным. Желая продемонстрировать свое расположение к немецким гостям, перед очередным фотографированием он подошел к адъютанту Риббентропа — молодому, представительному оберштурмфюреру СС Рихарду Шульце, скромно стоявшему в штатском костюме в стороне, и, взяв его за руку, потянул в кадр. После заключительного тоста с шампанским Сталин снова взял за руку Шульце, затем пожал ее и сказал, что в следующий раз тот должен прийти в форме. Что Рихард Шульце и сделал в 1941 году{126}.
Заключительная часть переговоров началась в полночь на 29 сентября. В советско-германском заявлении, подписанном тогда, говорилось, что если усилия правительств Германии и СССР по ликвидации войны в Западной Европе не достигнут цели,
«то таким образом будет установлен факт, что Англия и Франция несут ответственность за продолжение войны, правительства Германии и Советского Союза будут консультироваться друг с другом о необходимых мерах»{127}.
Более того, в тот же день была достигнута принципиальная договоренность, по которой советская сторона любезно обязалась предоставить нацистам на побережье Баренцева моря порт или место для военно-морской базы, куда могли заходить германские рейдеры. Был поставлен вопрос об использовании немецкими ВМС Мурманска с его развитой системой судоремонта. Однако впоследствии главнокомандующий немецкими ВМС адмирал Редер не стал настаивать на этом. Учитывалось, что из-за присутствия иностранных кораблей скрыть деятельность гитлеровских ВМС в Мурманске будет невозможно, а «русские, — как доносил в Берлин немецкий военно-морской атташе в Москве Баумбах — готовы удовлетворить немецкие желания, если им удастся сохранить хотя бы видимость нейтралитета». Поэтому было решено, что под флагом «концессии» база для нацистов будет сооружена в Западной Лице. Уже в октябре 1939 г. гитлеровцы стали там строить причалы, ремонтные мастерские, склады снабжения. База получила кодовое название «Пункт Норд». За аренду губы Западная Лица союзники, согласно данным В. Сорокатердьева, автора работы «Арктические игры, рожденные пактом», рассчитались недостроенным тяжелым крейсером «Людцев»{128}.
В сентябре 1940 г. Берлин, отказавшись от базы на мурманском побережье, выразил советскому правительству благодарность за «неоценимую помощь». Одновременно телеграмму наркому ВМФ СССР Н. Г. Кузнецову направил главком ВМФ Германии адмирал Редер{129}. В продолжение темы военного сотрудничества Москвы и Берлина важно отметить еще одно обстоятельство: в военных заведениях СССР, которые готовили офицеров для армии Гитлера, возросло число слушателей из Германии. Виктор Суворов (Резун), автор книги «Тень Победы», пишет: немецких танкистов готовили в Казани, летчиков — в Липецке, артиллеристов и химиков — в Саратове. Немецкие конструкторы проектировали танки и подводные лодки в Ленинграде, конструкторы фирмы «Юнкерс» трудились на благо своей страны в Филях{130}.
