«Освободительный поход» стал для Кремля всего лишь эпизодом. А заключение германо-советского пакта о ненападении, который Москва оценивала как документ третьестепенного значения, ни на один день не отсрочило военных приготовлений. Все помыслы Кремля были обращены на Запад. Логика намерений большевиков не оставляла сомнений в том, что жертвой должна стать Германия.
Почему Германия, а не Великобритания или другая страна? Ответ один. На западе Сталин намеревался, прежде всего, уничтожить своего союзника, который был способен воспрепятствовать его экспансионистской политике и завоеванию господствующих позиций в Европе.
Когда же началась подготовка агрессии против Германии? Вопрос этот отнюдь не праздный. В исторической литературе намертво укрепился железобетонный постулат о том, что фашистская Германия первой начала военные приготовления. При этом приводится большое количество документов, свидетельств, подтверждающих эту правоту{3}.
И все-таки в последние годы стали известны документы, которые решительно опровергают подобные домыслы. В 2003 г. вышла в свет книга бывшего офицера ГРУ СССР В. Суворова (Резуна) «Тень Победы». В ней рассказывается о неизвестных до сих пор деталях подготовки сталинского вторжения в Европу{4}. Созревание этого плана и главные этапы его эволюции, мероприятия по его осуществлению раскрыты в книгах В. Суворова «Ледокол» и «День «М». В них содержатся ценные материалы, почерпнутые автором из первоисточников, и важные обобщения «германской кампании» Сталина.
Эволюцию действий Кремля, помимо исследований В. Суворова, можно проследить по целому ряду источников, которые своей очевидностью подтверждают неоспоримый факт: Москва действительно начала разрабатывать план агрессии против Берлина. Тому свидетельство документы советских и зарубежных архивов, дневники и мемуары высокопоставленных военачальников. Как явствует из этих источников, особое место — роль военного плацдарма — отводилось Беларуси.
Глава I. Игра без правил
Чтобы понять, какое значение в действительности придавалось БССР, как театру военных действий, обратимся к фактам. Осенью 1939 г. Генеральный штаб РККА приступил к разработке плана обороны и мобилизационного развертывания. План предусматривал ведение войны на два фронта: в Европе — против Германии и ее союзников и на Дальнем Востоке — против Японии{5}. По указанию Сталина из Смоленска в Минск переместился штаб Западного особого военного округа (командующий генерал-полковник Д. Г. Павлов, член Военного совета — дивизионный комиссар А. Ф. Фоминых, начальник штаба — В. Е. Климовских){6}. Планом предусматривалось развертывание в западных областях БССР трех армий. В полосе Гродно, Августов, Грачево развернулись войска 3-й армии, штаб которой находился в Гродно (командующий генерал-лейтенант В. И. Кузнецов, член Военного совета — армейский комиссар 2-го ранга Н. И. Бирюков, начальник штаба — генерал-майор А. К. Кондратьев). Участок границы, находившейся южнее — так называемый белостокский выступ, заняли войска самой сильной по своему составу и оснащению 10-й армии (командующий генерал-майор К. Д. Голубев, член Военного совета — дивизионный комиссар Д. Г. Дубровский, начальник штаба — П. И. Ляпин); штаб ее располагался в Белостоке. На Брестском направлении дислоцировались соединения и части 4-й армии (командующий генерал-майор А. А. Коробков, член Военного совета — дивизионный комиссар Ф. И. Шлыков, начальник штаба — полковник Л. М. Сандалов); место дислокации штаба — город Кобрин{7}.
В соответствии с планом военного ведомства, в Пинске дислоцировали военную флотилию (командующий контр-адмирал Д. Д. Рогачев). Флотилия насчитывала 4 огромных и два десятка меньших кораблей, авиационную эскадрилью, отборные подразделения морской пехоты{8}.
Большое внимание уделялось инженерной подготовке. С этой целью в Беларуси собрали все инженерные войска. Задачи, стоящие перед ними, говорили за себя:
«подготовка исходных рубежей для наступления, прокладка колонных путей, устройство и преодоление заграждений, оперативная и тактическая маскировка, организация взаимодействия с пехотой и танками, входящими в состав штурмовых групп»{9}.
За несколько месяцев от Пинска к Кобрину прорыли канал длиной 127 км, соединивший бассейн реки Днепр с бассейном реки Буг. Руководство строительными работами осуществлял будущий маршал, начальник инженерных войск 4-й армии А. Прошляков, в распоряжении которого находилось несколько десятков тысяч рабочих: саперные части 4-й армии и заключенные. Канал был предназначен для прохождения кораблей в бассейн Вислы и далее на Запад{10}.
Форсированными темпами возводились УРы: Гродненский, Осовецкий, Замбровский и Брестский{11}. Всего вдоль западных рубежей оборудовали 13 УРов и 876 мощных боевых сооружений. На строительстве укрепленных районов помимо бойцов РККА и заключенных работало около 140 тыс. белорусских граждан{12}.
Спешно строились шоссейные и железнодорожные дороги: Тимковичи — Барановичи, Орша — Лепель, Минск — Брест{13}. Работы по модернизации старых и прокладке новых линий вели 13 армейских железнодорожных бригад, десять из которых численностью в 70 тыс. человек было сосредоточено у самой границы — для «перешивки германской колеи на широкий советский стандарт»{14}.
Маневры смерти
Анализируя динамику развития военных приготовлений Москвы на территории Барановичской области, И. Гальперин сообщает такой факт:
«В конце мая 1941 года я присутствовал на народном митинге в Крошине (деревня в Барановичском районе. — А. Т.). Выступающие говорили о том, что правительство приняло решение продолжить шоссе, которое будет проходить вблизи нескольких населенных пунктов нашего района. Кроме обычных патриотических лозунгов там была произнесена многозначительная фраза: «Это шоссе станет одним из участков автострады Москва — Берлин. По нему советские части, когда наступит время, двинутся в самое сердце Германии».
Через несколько дней после митинга большинство жителей района получили извещение о том, что они должны будут явиться (кто с повозкой, а кто с лопатой), чтобы за счет своих рабочих дней внести вклад в осуществление большого проекта»{15}.
Готовясь «освободить» Европу, Советский Союз усиливал свою военную группировку в Беларуси. Общая ее численность весной 1941 г. составляла 2680 тыс. человек, 1800 тяжелых и средних танков, в том числе 1475 КВ и Т-34; орудий и минометов, без 50-миллиметровых, имелось 37500 тыс., самолетов новых типов — 15340 {16}. Бремя расходов на содержание войск легло на плечи жителей республики. Ежемесячно, например, военная армада, собранная в БССР, съедала до 60000 голов крупного рогатого скота{17}.
