Весь успех их плана зависел от того, смогут ли они проникнуть в тронную комнату никем не замеченные, не заговорив ни с кем. Они уже прошли почти всю комнату, когда один из птомов проснулся, сел на своей кровати и посмотрел на них. С рыбой на острие они продолжали идти по комнате. Сонный птом подумал, что это кто-то из его товарищей, и снова заснул. Так они благополучно прошли в тронную комнату.

Эллен ждала в одиночестве в темных водах озера. Она была почти счастлива, от сознания того, что Тарзану и Херкуфу удастся освободить д'Арно, Брайена и Лавака, но в тот момент она не знала о фигуре в белом подводном костюме, проплывающей как раз у нее над головой. Кто бы это ни был, было ясно, что он заметил ее и направляется к ней.

Тарзан и Херкуф подошли к клеткам, бросив рыбу на пол. Взволнованные заключенные смотрели на них с большим вниманием. Они никогда не видели, чтобы птомы так вели себя. Только д'Арно догадался, кто это на самом деле. Схватив прутья клетки, Тарзан разогнул их и без единого слова выпустил заключенных, затем он снял шлем и сказал д'Арно, и Брайену и Лаваку, чтобы они надевали шлемы и костюмы, которые нес Херкуф.

— Остальные, — сказал он, — могут уйти через потайной коридор. Кто-нибудь из вас знает, как его найти и как открыть дверь?

— Я знаю, — ответил Акамен.

— Я тоже, — сказал Атан Том. — Я узнал это от Акамена. — И произнеся эти слова, он повернулся к алтарю и схватил ларец, в котором находился Отец бриллиантов, проклятый ларец, который принес столько бед.

Эллен почувствовала, как чья-то рука схватила ее сзади. Она обернулась и увидела странную фигуру в белом, стоящую лицом к ней, и сразу ее надежды о благополучном завершении их плана рухнули. Снова она была охвачена отчаянием. Она постаралась освободиться от руки, держащей ее, но у нее ничего не получилось. Она понимала, что ей нельзя допустить, чтобы ее сейчас схватили. От этого зависела жизнь и судьба ее друзей, она знала, что они будут искать ее, а эта задержка может оказаться для них роковой. Внезапная ярость охватила ее. Визжа и сопротивляясь, Эллен постаралась вонзить трезубец в грудь своего противника. Но существо, которое ее держало, было проворным и сильным. Оно вырвало трезубец у нее из рук и отбросило его в сторону, затем оно схватило ее за руку и увлекло за собой к поверхности озера. Девушка все еще сопротивлялась, но она была беспомощна. Что еще ожидало ее? Кто теперь сможет найти и спасти ее?

В тронном зале дворца Тарзан и Херкуф видели, как все их попытки, весь их риск и все их планы рушатся из-за тупой жадности трех человек, потому что Атан Том схватил ларец, а Лал Тааск и Брайен Грегори навалились на него; все трое дрались из-за сокровища, рискуя жизнями. При виде сокровища в руках другого, Брайен забыл все свои прекрасные намерения, и жадность восторжествовала.

Тарзан выбежал вперед, чтобы успокоить их, но они решили, что он тоже хочет получить ларец; так они и дрались в тронном зале, а затем случилось то, чего так опасался Тарзан: открылась дверь и целая армада птомов ворвалась в комнату. На них не было ни подводных костюмов, ни шлемов, но в руках у них были трезубцы и ножи. Тарзан, Херкуф и освобожденные заключенные повернулись, чтобы вступить с ними в бой. Брайен и Лал Тааск, осознав, что речь идет о жизни или смерти, на время оставили в покое ларец с бриллиантом и тоже включились в сражение. А Атан Том, все еще отчаянно цепляясь за свое сокровище, прокрался за спинами остальных и направился к тайному ходу, который вел к каменистому склону холма над Эшером.

Тарзану пришлось, конечно, выдержать самый мощный натиск птомов. Кроме него только Херкуф был вооружен, а остальные дрались голыми руками, но с таким остервенением, что птомы вынуждены были отступить. Тарзан выхватывал у них оружие и раздавал своим друзьям.

Как раз в это время вошел трясущийся от ярости, раскрасневшийся старый Брулор. Его визгливый голос заглушил возгласы и крики дерущихся.

— Проклинаю! — кричал он. — Проклинаю осквернителей дворца! Смерть им! Смерть им и тому, кто посмел взять Отца бриллиантов! Зовите всех воинов Эшера на помощь!

Херкуф увидел прямо перед собой ничем не защищенного Брулора, Брулора, которого он так ненавидел в течение всех этих лет. Он прыгнул к алтарю, Брулор отступил назад, визжа и призывая на помощь, но птомы, которые остались в живых, были слишком заняты, так как уже все заключенные были вооружены трезубцами и ножами убитых птомов.

— Умри, захватчик! — закричал Херкуф. — Столько лет я ждал этого часа! Пусть теперь приходят сюда воины Эшера. Теперь я могу умереть счастливым. Истинный бог будет отомщен, а то зло, которое ты причинил мне, смоется твоей кровью.

Брулор бросился на колени и взмолился о пощаде, но в сердце у Херкуфа не было прощения. Он поднял свой трезубец и вонзил его глубоко в сердце Брулора. Так погиб Брулор, ложный бог.

Задыхающийся птом предстал перед Аткой, которая восседала среди своих приближенных на банкете.

— Что случилось? — спросила она.

— О, Атка! — закричал птом. — Заключенные освободились, они убивают птомов. Пошли немедленно своих воинов, или все птомы будут убиты.

Атка не могла представить себе, чтобы так случилось в тронном зале Брулора, однако, она поняла, что этот человек говорит правду, поэтому она отдала приказание послать воинов, которые прекратили бы беспорядки.

— Они скоро наведут порядок, — сказала она и возвратилась к праздничному столу.

Когда птомы были перебиты, Тарзан увидел, что Акамен мертв, а Тааск и Том исчезли с ларцом.

— Пусть идут, — сказал он. — Отец бриллиантов приносит несчастье.

— Я не дам им уйти, — сказал Брайен, — для чего, вы думаете, я мучился здесь в этой дыре? Теперь у меня шанс получить вознаграждение а когда оно достается другим, ты говоришь: "Пусть идут"? Тарзан пожал плечами.

— Делайте так, как вы считаете нужным, — сказал он и повернулся к остальным. — Пойдемте! Нам нужно уйти отсюда раньше, чем подоспеет подкрепление.

Все четверо надели подводные костюмы и уже натягивали шлемы по дороге к коридору, который вел в воздушную комнату. Брайен в это время уже дошел до конца тронного зала. Он первый понял, что их настигли воины; бросившись на пол, он избежал смерти, а воины ринулись в тронный зал.

Когда все остальные увидели их, они подумали, что на этот раз пропали, но Херкуф указал им следовать за ним к воздушной комнате. Тарзан не имел ни малейшего представления о том, что тот собирается делать. Он знал только, что они не успеют пройти через воздушную комнату, как их настигнут воины Атки. И тогда они окажутся как крысы в ловушке. У него не было никакого желания оказаться в таком положении. Он лучше повернется спиной к стене и начнет драться. Может быть, он сможет задержать хоть немного воинов и дать остальным возможность скрыться. Так он думал, поэтому остался в тронном зале и приготовился драться. Остальные, обернувшись, увидели, что Тарзан остался. Д'Арно занял место рядом с ним, несмотря на его протесты. Херкуф бежал к воздушной комнате, а Лавак мог бы для своей безопасности следовать за ним, но предпочел остаться рядом с товарищами.

Пока Херкуф спешил к воздушной комнате, воины задержались в тронном зале, пораженные зрелищем кровавого побоища, открывшегося их глазам, смущенные тем, что те трое, которых они увидели, оказались птомами. Но наконец, не видя никаких других противников, командир отряда приказал наступать. В это время Херкуф, которого не было видно, возился с какими-то рычагами в воздушной комнате.

С криками воины приближались к трем смельчакам, стоящим у выхода. Они предвкушали легкую победу. Аналогичные мысли пришли и к трем несчастным, решившим противостоять эшерианцам. Воины окружили Тарзана, Лавака и д'Арно. Тарзан встретил их командира трезубцем и ножом, д'Арно и Лавак, стоящие рядом с Тарзаном тоже были полны решимости дорого продать свои жизни. И вдруг сзади хлынул поток воды.

Херкуф думал и действовал быстро, используя единственный возможный для них выход. Открыв обе двери воздушной комнаты, он позволил водам озера хлынуть во дворец.