При виде того, что фон Харбен исследует внешний край обрыва, Габула забился в самый дальний угол, обливаясь холодным потом. Его едва не парализовало при мысли, что хозяин выберет именно этот путь и велит ему спускаться по валуну. И все же, если бы фон Харбен пошел, Габула последовал бы за ним.

Эрих фон Харбен долгое время сидел, сосредоточенно размышляя и исследуя трещину. Если бы не валун, они спокойно спустились бы на следующий уступ, но такую громадину можно было сдвинуть разве что только зарядом динамита.

Фон Харбен перевел взгляд с валуна на валявшиеся рядом обломки скал, и тут его осенило.

— Иди сюда, Габула, — сказал он, — поможешь мне сбросить камни. Мне кажется, это единственная наша надежда выбраться из западни, в которую мы угодили по моей вине.

— Да, бвана, — откликнулся Габула и немедленно принялся за дело, хотя не понимал, для чего понадобилось сталкивать тяжеленные камни в каньон.

Грохот падающих камней привел Габулу в неописуемый восторг, и он с удесятеренным рвением принялся катить камни к обрыву.

— Только смотри не тронь вон те, а не то произойдет обвал и нас погребет заживо, — предупредил фон Харбен. — Тогда нам будет уже не до тайны Потерянного Племени.

— Хорошо, бвана, — отозвался Габула.

Взявшись за большой валун, он покатил его к краю.

— Гляди, бвана! — воскликнул он, указывая на место, где только что лежал валун.

Фон Харбен увидел отверстие величиной с человеческую голову, ведущее в расщелину.

— Благодари Ноемене, тотем твоего племени! — вскричал белый. — Вот это удача! Кажется, мы спасены.

Не теряя времени, они принялись расширять лаз, выбирая плотно лежавшие камни, блокировавшие расщелину с незапамятных времен, и выбрасывая их наружу.

Обломки скал с грохотом полетели вниз, ударяясь о камни.

Шум не остался незамеченным. Высокий стройный негр поднял глаза и окликнул своих товарищей, с которыми находился в лодке на болотистом озере на дне каньона.

— Большая стена падает, — сказал он.

— Всего-то парочка камней, — отозвался другой. — Ерунда.

— Такое бывает только после сильного дождя, — сказал первый. — А предсказание говорит, что большая стена рухнет.

— Может, это демон, что обитает в расщелине, — предположил третий. Нужно скорее рассказать хозяевам.

— Подождем еще, может, что и увидим, — сказал первый. — Если мы поспешим доложить, что с большой стены упала парочка камней, нас поднимут на смех.

Между тем фон Харбен и Габула расширили проем настолько, чтобы можно было протиснуться. Через отверстие белый человек увидел неровные стены расщелины, выводящей к следующему выступу. Эту часть спуска можно было уже считать преодоленной.

— Спустимся по одному, Габула, — сказал фон Харбен. — Я пойду первым. Внимательно наблюдай за мной и делай все, как я.

— Да, бвана, я полезу за тобой, — сказал Габула. — Постараюсь повторять все твои движения.

Фон Харбен протиснулся в расщелину, уперся о стены руками и ногами и медленно начал спуск. Несколько минут спустя Габула увидел, что хозяин достиг уступа живой и невредимый, и, хотя негра пробирала дрожь, он не колеблясь последовал за ним.

— Вот он, демон! В облике человека! — заволновался чернокожий воин в лодке, завидев вышедшего из расщелины фон Харбена.

Схоронившись за высоким густым папирусом, негры наблюдали. Несколько мгновений спустя на уступе появился Габула.

— Ну уж теперь-то мы должны поспешить с известием к хозяевам, — сказал один из негров.

— Нет, — возразил первый. — Возможно, они демоны, но выглядят, как люди. Подождем, пока не выясним, кто они и почему здесь оказались.

Следующий этап спуска был гораздо проще, так как склон стал более пологим. Многочисленные валуны загораживали вид на озеро и каньон. Как правило, спуск был легче между более высокими валунами, скрывавшими от скалолазов долину, и тогда наблюдатели в лодке теряли пришельцев из поля зрения.

Преодолев второй уступ, фон Харбен и Габула вышли к тропе, проложенной сквозь густую растительность. Пышная листва деревьев указывала на обилие воды. Вскоре фон Харбен, спускавшийся первым, обнаружил родник, откуда вытекал ручей, бежавший вниз.

Утолив жажду и передохнув, они вновь двинулись в путь, следуя вдоль ручья и не встречая особых препятствий.

В течение всего времени они практически не видели ни озера, ни дна каньона, и когда наконец оказались внизу, то остановились, любуясь открывшимся пейзажем.

Заболоченное озеро было так густо усеяно водяными растениями, что фон Харбен не сумел определить его истинных размеров, ибо зелень камышей и окружающих лугов сливались воедино. Открытые участки воды представляли собой извилистые дорожки, ведущие в разных направлениях.

И пока фон Харбен с Габулой разглядывали этот незнакомый, таинственный мир, за ними из лодки пристально наблюдали чернокожие воины.

С такого расстояния негры были не в состоянии толком разглядеть пришельцев, однако вожак уверил их, что это не демоны.

— Почему ты так решил? — спросил один из негров.

— Если демон захотел бы спуститься с большой стены, то не стал бы выбирать самый трудный путь, — ответил вожак, — а превратился бы в птицу и слетел бы вниз.

Задавший вопрос негр сконфуженно поскреб затылок, сраженный неоспоримостью аргумента. Не найдя ничего лучшего, он предложил тотчас же пойти и рассказать об увиденном.

Первые же шаги по покрытому травой лугу показали фон Харбену, что это опасное болото, из которого можно выбраться только с большим трудом. Вернувшись на твердую почву, он принялся искать иной путь в глубь каньона, но вскоре обнаружил, что по обе стороны ручья болото простирается вплоть до подножия нижних уступов, которые, хоть и не очень высокие, все же являлись непреодолимым препятствием.

Можно было бы повернуть назад и поискать дорогу в каньон в западном направлении, однако это предприятие казалось сомнительным, а кроме того он и Габула едва не падали с ног от усталости. Поэтому они предпочли поискать по возможности более легкий путь.

Фон Харбен обратил внимание на то, что впадавший в болото ручей имеет довольно быстрое течение, а это означало, что дно, видимо, свободно от ила, и если ручей не слишком глубок, то его вполне можно использовать как дорогу.

Проверяя свое предположение, фон Харбен погрузился в воду, держась за один конец палки, тогда как Габула держал другой. Вода доходила ему до пояса, дно же было твердое.

— Полезай в воду, Габула. Глядишь и доберемся до озера.

По мере их продвижения вперед уровень воды не особенно поднимался. Пару раз им встретились глубокие ямы, которые они преодолели вплавь, а были и места, где вода едва доходила до колен. Так они двигались вперед, не видя берега, а лишь прибрежные заросли папируса высотой в сорок-пятьдесят футов над уровнем воды.

— Что-то я не вижу там суши, — сказал фон Харбен, — но зато мы можем воспользоваться корнями папируса, они вполне нас выдержат. Постараемся пробраться к западному берегу озера. Когда мы спускались, я заметил, что местность там возвышенная.

Достигнув зарослей папируса, фон Харбен забрался на прочный корень, и в тот же миг из чащи вынырнула лодка с воинами цвета эбенового дерева, потрясающими оружием.

Лукеди из племени багего принес молока в сосуде из выдолбленной тыквы. Перед входом в деревенский шалаш его встретили два дюжих воина-охранника с копьями.

— Ниуото прислал для пленника молоко, — сказал Лукеди. — Он очнулся?

— Иди посмотри, — сказал один из часовых. Лукеди зашел в шалаш и при тусклом свете увидел силуэт белого мужчины-гиганта, сидевшего на грязном полу. Негр уставился на него во все глаза. У пленника были связаны за спиной руки, а лодыжки ног стянуты прочной волокнистой веревкой.

— Я принес пищу, — сказал Лукеди, ставя тыкву на землю рядом с пленником.

— Как же мне есть со связанными руками? — спросил Тарзан.