— По-моему самое красивое сейчас в долине — это козы, — сказала леди Барбара. — Если он подберется на расстояние выстрела и промахнется, я умру, а я знаю, что он промахнется.

— Не промахнулся же он, стреляя в Лашека прошлой ночью, — заметила Иезабель.

— Он наверняка целился в кого-то другого, — быстро парировала леди Барбара.

Лафайэт Смит полз довольно быстро. С многочисленными остановками, как советовала леди Барбара, он подполз к ничего не подозревающей добыче. Минуты казались часами. Одна и та же мысль точила его: он не должен промахнуться. Если не повезет — это будет ужасно, но будет еще ужасней, — а этого он боялся больше всего, — презрение леди Барбары.

И вот, наконец, он рядом с ближайшей из стада. Еще несколько ярдов, и он был уверен, что не промахнется. Низкий куст, росший прямо перед ним, скрывал его от глаз жертвы. Лафайэт Смит приблизился к кусту и переждал. Немного впереди он обнаружил другой куст, еще ближе к козе, тонкой козочке с большим выменем. Она выглядела не слишком аппетитно, но под такой неказистой внешностью, Лафайэт Смит знал, должно быть скрывалось сочное мясо для котлет.

Он подполз ближе. Колени его были ободраны, а шея болела от неестественного положения при незнакомом ему способе передвижения.

Он обошел куст, за которым пережидал, не увидев лежавшего козленка, спрятанного с обратной стороны заботливой мамашей, которая кормила его. Козленок увидел Лафайэта, но не сделал ни малейшего движения.

Он наблюдал за Лафайэтом, ползшим к следующему кусту, который был последним.

О чем думал козленок нам неизвестно, но сомнительно, что его поразила красота Лафайэта.

Наконец Лафайэт достиг последнего куста не видимый никем, кроме козленка. Он осторожно вытащил пистолет, так чтобы малейший шум не вызвал тревоги его потенциального обеда.

Слегка приподнявшись, пока его глаза не стали чуть выше уровня куста, он тщательно прицелился. Коза была так близко, что промах был практически невозможен.

Лафайэт чувствовал уже гордость, с которой он бросит тело убитой козы к ногам леди Барбары и Иезабель, и нажал на спуск.

Коза подскочила вверх, и когда она коснулась земли снова, то уже скакала на север в гуще своего стада. Лафайэт снова промахнулся. Он едва успел понять этот удивительный и унизительный факт, а когда встал, то что-то ударило его неожиданно и больно сзади ниже колен и привело его в сидячее положение.

Но сидел он не на земле. Он сидел на чем-то мягком, извивавшемся и корчившимся. Его удивленные глаза посмотрели вниз и увидели голову козленка, высунутую наружу между его ног — маленький Капра был страшно напуган.

— Промахнулся! — вскрикнула леди Барбара. — Как он мог?!

Слезы разочарования полились из ее глаз. Эшбаал, стерегший своих коз у северной части леса, насторожил уши и прислушался: какой-то незнакомый звук и так близко. Далеко в долине по направлению к деревне южных мидиан он слышал подобный звук, хотя очень слабо прошлой ночью. Четыре раза он прорезал тишину долины и больше не повторился. Эшбаал слышал его так же, как и его собратья в деревне Элиа.

Лафайэт Смит схватил козленка до того, как тот смог освободиться, и, несмотря на сопротивление, взвил его на плечо и направился обратно к девушкам.

— Он не промахнулся! — воскликнула Иезабель. — Я знала, что он не промахнется.

Она пошла с леди Барбарой навстречу Лафайэту Смиту. Леди Барбара была сбита с толку всем произошедшим.

— Прекрасно! — выкрикнула англичанка, когда они подошли поближе. — Вы действительно подстрелили его, не так ли? Я была уверена, что вы не промахнетесь.

— Я и не промахнулся, — заверил ее Лафайэт.

— Но как вам это удалось?

— Если такой факт можно допустить, — объяснил он, — то я сел на него. Дело в том, что он со страху попал под меня.

— Как бы там ни было, вы поймали его, — сказала она.

— И он гораздо лучше того, в кого я промахнулся, — заверил он их. — Та была худой и очень старой козой.

— Какой хорошенький козленок, — сказала Иезабель.

— Не говори об этом, — закричала леди Барбара. — Мы не должны думать об этом. Помни, что мы умираем с голоду!

— Где мы будем его есть? — спросил Смит.

— Прямо здесь, — ответила англичанка. — Здесь много сухого валежника. У вас есть спички?

— Да. А пока я исполню свой долг. Поищу другую дорогу. Лучше бы я убил старую козу. А это похоже на убийство ребенка.

На противоположной стороне леса Эшбаал снова удивился, так неожиданно увидев коз, которых он искал, бежавших ему навстречу.

"Странный шум напугал их, — решил про себя Эшбаал. — Возможно, это какое-то чудо. Коз, которых я искал, заставили возвратиться ко мне".

Когда они подбежали ближе, натренированный глаз пастуха осмотрел их. Их было не так уж много в заблудившемся стаде, поэтому он мог без труда пересчитать их.

Не было козленка. Эшбаал был пастухом, и поэтому ему ничего не оставалось делать, как отправиться на поиски. Он осторожно пошел вперед, опасаясь шума, который слышал ранее.

Эшбаал был невысокий коренастый человек с голубыми глазами, с копной светлых волос и с бородой. Черты Лица его были правильны и по-своему красивы. Он был одет в кусок козлиной шкуры, правая рука оставалась свободной, как и ноги, так как одежда не доходила до колен. Он нес с собой грубый нож и дубинку.

Леди Барбара занялась кулинарной деятельностью после того, как Лафайэт разделал тушу козленка и заметил, что кроме приготовления яиц вкрутую его познания в кулинарии слишком поверхностны.

— И кроме того, — сказал он, — у нас нет яиц. Следуя указаниям англичанки, Смит отрезал несколько кусков от туши и нанизал их на палочки, которые леди Барбара приказала ему вырезать на соседних деревьях.

— Сколько времени потребуется, чтобы зажарить это? — спросил он. — Я могу съесть мясо сырым, даже целого козленка.

— Мы съедим ровно столько, чтобы могли двигаться, — сказала леди Барбара, — остальное завернем в шкуру и возьмем с собой. Если мы будем экономны, нам хватит его на три-четыре дня.

— Да, вы правы, — заметил Лафайэт. — Вы всегда правы.

— Вам нужно съесть больше, — сказала она ему, — потому что вы не ели дольше, чем мы.

— Ты тоже долго не ела, Барбара, — сказала Иезабель. — Мне нужно меньше всех.

— Мы все должны наесться сейчас, — сказал Смит, — давайте хорошо поедим, — подкрепим свои силы, а затем разделим на части на несколько дней. Может быть, я сяду еще на что-нибудь, когда мы съедим это мясо.

Все рассмеялись. Скоро куски мяса были готовы, и вся троица приступила к еде.

Занявшись утолением волчьего голода, никто из них не заметил Эшбаала, который остановился за деревом и наблюдал за ними. Он узнал Иезабель, и неожиданный свет появился в его голубых глазах.

Другие же были загадкой для него, особенно их странная одежда.

Но в одном Эшбаал был убежден: он нашел своего козленка, и в его сердце закипел гнев. Потом он еще некоторое время наблюдал за ними, затем тихо возвратился в лес, и, когда он был вне их видимости, бросился бежать.

Окончив еду, Смит завернул остатки туши в шкуру козленка, и все трое снова отправились на поиски расщелины. Прошел час, потом другой, и снова их усилия не увенчались успехом. Они не нашли входа в расщелину, не заметили фигур, подкрадывавшихся к ним все ближе и ближе — два десятка приземистых, желтоволосых мужчин во главе с Эшбаалом, пастухом.

— Мы, должно быть, прошли ее, — сказал наконец Смит, — она не может быть так далеко к югу.

Но эта иллюзорная расщелина находилась только в сотне ярдов дальше на юг.

— Мы должны поискать другой способ выбраться из долины, — сказала леди Барбара, — дальше к югу есть место, на которое мы с Иезабель бывало смотрели из нашей пещеры, где по скалам очень удобно подняться вверх.

— Давайте попробуем, — предложил Смит. — Взгляните-ка сюда.

Он указал на север.

— Что? Где? — спросила Иезабель.

— Мне показалось, что я видел голову человека за скалой, — сказал он. Да, вот он снова. Боже мой, посмотрите на них. Они вокруг нас.