– Спаси, господи! Вы правы, – сконфуженно согласился м-р Филандер. – Но что это с ним за джентльмен крерикального вида.

Джэн побледнела.

Клейтон беспокойно задвигался на стуле.

Профессор Портер нервно снял очки, подышал на них и надел их снова на нос, забыв протереть стекла.

Вездесущая Эсмеральда заворчала. Только один Тарзан не понимал ничего. И вот Роберт Канлер влетел в комнату.

– Слава богу, – крикнул он. – Я боялся наихудшего, пока не увидел вашего автомобиля, Клейтон! Пожар отрезал меня на южной дороге, и мне пришлось вернуться в город, а оттуда направиться на запад по этой дороге. Я уже думал, что никогда не доберусь до коттеджа.

Никто не выказал большого восторга. Тарзан наблюдал за Робертом Канлер, как Сабор наблюдает за своей добычей. Джэн Портер взглянула на него и нервно кашлянула.

– М-р Канлер, – сказала она, – это мосье Тарзан, старый Друг.

Канлер обернулся и протянул руку. Тарзан встал и поклонился так, как только один д'Арно мог научить джентльмена кланяться; но, казалось, он не заметил протянутой руки Канлера.

Канлер, по-видимому, не обратил на это внимания.

– Вот пастор, почтенный м-р Туслей, Джэн, – объявил Канлер, повернувшись к священнику, стоявшему позади него. – М-р Туслей, мисс Портер!

М-р Туслей поклонился и засиял.

Канлер познакомил его и с остальным обществом.

– Джэн, обряд венчания может быть совершен немедленно, – сказал Канлер. – Тогда мы сможем еще с вами поспеть на ночной поезд в город.

Тут Тарзан сразу все понял. Он посмотрел из-под полуопущенных век на Джэн Портер, но не шевельнулся.

Девушка колебалась. Комната была полна напряженного молчания. Все нервы были натянуты.

Все глаза обратились к Джэн Портер, ожидая ее ответа.

– Нельзя ли подождать еще несколько дней? – промолвила она наконец. – Я так потрясена! Столько пришлось мне пережить сегодня.

Канлер почувствовал враждебность, исходящую от всех присутствовавших. Это его разозлило.

– Мы ждали до тех пор, покуда я соглашался ждать, – резко ответил он. – Вы обещали выйти за меня замуж. Я не позволю дольше играть собой. У меня в руках разрешение, и тут вот священник. Идемте, мистер Туслей! Идем, Джэн! Свидетелей здесь довольно, даже больше, чем надо, – добавил он неприятным тоном. И, взяв Джэн Портер за руку, он повел ее к уже ожидавшему священнику.

Но едва успел он сделать шаг, как тяжелая рука опустилась ему на плечо, сжав его плотно стальными пальцами. Другая рука схватила его за горло и мгновение спустя так легко тряхнула его в воздухе, как кошка может трясти мышь.

Джэн Портер в ужасе и изумлении обернулась к Тарзану.

И когда она взглянула ему в лицо, то увидела на его лбу красную полосу, которую уже видела в далекой Африке в тот раз, когда Тарзан, из племени обезьян, вышел на смертный бой с большим антропоидом – Теркозом.

Она знала, это в этом диком сердце таится убийство, и с легким криком ужаса бросилась вперед, чтобы упросить обезьяну-человека отказаться от своего намерения. Но она боялась больше за Тарзана, чем за Канлера. Живо представила она себе суровое возмездие, которым правосудие цивилизованных стран наказывает убийцу.

Однако, прежде чем она что-либо сказала, Клейтон уже подскочил к Тарзану и попытался вырвать Канлера из его тисков.

Одним взмахом могучей руки англичанин был отброшен, полетев через всю комнату. И тогда Джэн Портер твердо положила белую ручку на кисть руки Тарзана и взглянула ему в глаза.

– Ради меня, – сказала она только.

Рука немного отпустила сжатое горло Канлера.

– И вы желаете, чтобы вот это жило? – спросил он с удивлением.

– Я не желаю, чтобы он умер от ваших рук, мой друг, – возразила она. – Не желаю, чтобы вы стали убийцей. Тарзан снял руку с горла Канлера.

– Освобождаете ли вы ее от обещания? – спросил он. – Это цена вашей жизни.

Канлер, с трудом дыша, утвердительно кивнул головой.

– Вы обещаете уйти и никогда больше ее не тревожить?

Канлер опять кивнул головой. Лицо его было еще искажено страхом смерти, которая так близко к нему подошла.

Тогда Тарзан отпустил его совсем; Канлер, шатаясь, направился к двери. Еще мгновение – и он ушел, а за ним вышел и пораженный ужасом пастор.

Тарзан обернулся к Джэн Портер.

– Могу я минуту поговорить с вами наедине? – спросил он.

Девушка кивнула головой и направилась к двери, которая вела на узкую веранду гостиницы. Она ушла туда, чтобы там объясниться с Тарзаном, и потому не слышала последовавшего разговора.

– Стойте! – крикнул профессор Портер, когда Тарзан направился идти вслед за Джэн.

Профессор совершенно терялся от неимоверного темпа событий, сменившихся за эти несколько последних минут.

– Прежде чем входить в дальнейшие разговоры, милостивый государь, я желал бы получить объяснение того, что случилось. По какому праву вы, милостивый государь, решились вмешаться в отношения между моей дочерью и м-ром Канлер? Я обещал ему ее руку, милостивый государь, и, не взирая на то, нравится ли он нам или не нравится, обещание необходимо сдержать.

– Я вмешался, профессор Портер, – ответил Тарзан, – потому, что ваша дочь не любит м-ра Канлера, она не желает выйти замуж за него. Для меня этого вполне достаточно.

– Вы не знаете, что вы сделали, – сказал профессор Портер. – Теперь он без сомнения откажется жениться на ней.

– Непременно откажется, – заявил Тарзан выразительно и энергично, и добавил:

– Вам не следует бояться, что гордость ваша может пострадать, профессор Портер! Вы будете иметь возможность уплатить этому Канлеру все, что вы ему должны, в ту же минуту, как вернетесь домой.

– Ну, ну, милостивый государь! – воскликнул профессор Портер. – Что вы этим хотите сказать?

– Ваш клад найден, – заявил Тарзан.

– Что, что вы сказали? – крикнул задыхаясь профессор. – Вы с ума сошли! Это невозможно.

– Однако, это так. Сокровища ваши украл я, не зная ни ценности клада, ни кому оно принадлежит. Я видел, как матросы зарывали его; я по-обезьяньи вырыл его и снова закопал, но уже в другом месте. Когда д'Арно сказал мне, что это такое и что эти деньги ваши, я вернулся в джунгли и достал его. Этот клад причинил так много преступлений, страданий и горя, что д'Арно счел лучшим не пытаться привезти его сюда, как я намерен был сделать. Вот почему я привез только аккредитив. Возьмите его, профессор Портер, – и Тарзан, вынув из кармана конверт, передал его изумленному профессору. – Тут двести сорок одна тысяча долларов. Клад был тщательно оценен экспертами, но на случай, если у вас могли бы появиться какие-либо сомнения, д'Арно сам купил его и хранит для вас.

– К без того уже огромной тяжести нашего долга перед вами, – сказал профессор Портер дрожащим голосом, – вы добавили еще одну величайшую услугу. Вы даете мне возможность спасти мою честь.

Клейтон, вышедший из комнаты минуту спустя после Канлера, теперь вернулся.

– Извините, – сказал он, – я думаю, что лучше попытаться добраться в город еще засветло и выехать с первым поездом из этого леса. Туземец, только что приехавший верхом с севера, сообщил, будто пожар медленно движется уже в этом направлении.

Заявление Клейтона прервало дальнейшие разговоры, и все общество направилось к ожидавшим моторам.

Клейтон с Джэн Портер, профессором и Эсмеральдой заняли автомобиль Клейтона, а Тарзан взял с собою ассистента.

– Спаси, господи! – воскликнул м-р Филандер, когда мотор их двинулся за автомобилем Клейтона. – Кто мог когда-либо считать это возможным! Последний раз, когда я видел вас, вы были настоящим диким человеком, прыгавшим среди ветвей тропического африканского леса; а теперь вы везете меня по висконсинской дороге во французском автомобиле. Господь бог мой! Но ведь это в высшей степени замечательно!

– Да, – согласился Тарзан и, после некоторого молчания, добавил: – Филандер, можете ли вы припомнить подробности относительно нахождения и погребения трех скелетов, лежавших в моей хижине на краю африканских джунглей?