— Мне сказали, вы на Республике Скотт.

— Точно. Тут такое развивается, Рип… в общем, ты мне срочно нужен.

— Я?! Для чего? То есть мне, конечно, приятно, но чем я смогу вам помочь. Я же не дипломат.

— Все намного серьезнее, чем мы предполагали. Мне нужен рядом человек, на которого я смогу целиком положиться. Из всех, кого я перебрал… ты единственный, Рип. Извини, большего сказать пока не могу.

— Я польщен вашим доверием, но что нужно делать?

— Сейчас же соберись. Возьми катер в моем гараже, самый скоростной, и на всех парах давай ко мне. Сюда не звони. Ни при каких обстоятельствах. Ты не представляешь, на какие трудности мне пришлось пойти ради сегодняшнего разговора.

— Неужели все настолько плохо?

— Более, нежели ты можешь вообразить. А сейчас, прости, мне пора, жду, до встречи. — Абонент отключился.

Рип некоторое время сидел перед аппаратом, уставившись в пустоту.

«Сейчас… ко мне…», «более нежели можешь вообразить», «не звони». Рип не представлял, что могло произойти настолько серьезное, чтобы такой опытный дипломат и политик, как император Нихонии, нуждался в чьей-либо помощи. И не просто нуждался: «мне нужен человек, на которого я смогу целиком положиться…», что он этим хотел сказать? Неужели во всей делегации, а в ее состав входили и старые проверенные друзья, и офицеры императорской гвардии, Таманэмон не мог никому открыться.

Рип рывком поднялся из-за стола, нащупал в темноте одежду и быстро, как на учениях, облачился. Юноша на секунду задержался у ящика комода, где лежал портативный парализатор — память о прошлых временах. Решившись, Винклер открыл его и засунул оружие за пояс. Теперь он хоть немного, но защищен. Император ничего не говорил об оружии, но предусмотрительность еще никому не помешала.

Рип вышел в коридор и двинулся к спальне принцессы. Привычка бесшумно ходить была еще одним наследием прошлого.

Ночной дворец производил совершенно противоположное впечатление, чем при дневном свете.

Начиная с утра, когда солнце только появлялось из-за горизонта, и до позднего вечера императорский дворец жил своей собственной, немного, а может, много суетной, неповторимой жизнью. Если искать аналогии в природе, то больше всего он напоминал гигантский копошащийся муравейник. Причем не только, вернее не столько тем, что пребывал, как и его природный собрат, в постоянном движении, а тем, что здесь, как и в муравейнике, имело место строгое разграничение прав и обязанностей каждого из его жителей.

Вот, внимательно оглядываясь по сторонам, важно выхаживают солдаты. Им навстречу с ивовой корзиной спешит молоденький слуга. За слугой движутся придворные в роскошных одеждах. Вдоль коридора неподвижно, словно изваяния, стоят лакеи… своя жизнь. Свой мир. И многие нити этого мирка, как и большого мира за его стенами, сбегаются в совсем небольшую комнату в левом крыле здания — кабинет императора. Когда-нибудь этот кабинет займет сын Рипа. gg Рипа и Марико.

Рип не заметил, как подобрался к инкрустированным слоновой костью дверям спальни принцессы. Он тихо постучал. Звук эхом разнесся по безжизненным коридорам дворца.

— Кто там? — послышался сонный голос.

— Это я, Рип.

Замок щелкнул, и Марико в легком халате, наброшенном на ночную сорочку, предстала перед юношей.

— Рип? Который час? Что случилось? Винклер протиснулся внутрь и прикрыл дверь.

— Я зашел предупредить. Мне нужно срочно уехать. Сегодня ночью.

— Уехать? Куда? Зачем? — Девушка уже окончательно проснулась.

— В систему Норманд.

— Норманд? Там же сейчас отец.

— Десять минут назад я разговаривал с ним. Он просит меня присоединиться к делегации.

— Тебя… но почему ты, почему он мне не позвонил?

— Может, не хотел тебя лишний раз волновать. Даже не знаю. Хотя он этого и не говорил, но мне кажется, выбор пал на меня, потому что я знаю про Тай-Суй.

— Думаешь, им придется воспользоваться? И эта срочность. Ночью. Я полечу с тобой! — решительно подытожила принцесса.

— Нет! — Ответ Рипа прозвучал даже слишком резко. — Ты останешься во дворце.

— Это еще почему! Постоять за себя в случае чего я сумею. А если я окажусь рядом с тобой и отцом, мне будет намного спокойнее.

— Зато мне не будет. Послушай, Марико, — Рип взял ее за плечи, — в твоих способностях никто не сомневается. Если ты останешься здесь… Когда я и отец будем знать, что с тобой все хорошо, что тебе ничего не угрожает… Одним словом, так лучше и легче для всех нас. Поверь.

— Но я не хочу отпускать тебя одного. У меня не очень хорошее предчувствие. Серьезно, мне почему-то кажется, что мы расстаемся очень надолго.

— Женские страхи, — как можно мягче сказал Рип и притянул девушку к себе. — Ну подумай, что может произойти. И потом, император в случае чего присмотрит за мной, — пошутил он.

Девушка улыбнулась.

— Все равно страшно. Умом я понимаю, что ты прав, но сердцу не прикажешь. — Она встрепенулась. — Сейчас я позвоню отцу и скажу, что мы летим вместе.

— Не будем отвлекать правителя, — Рип помнил указание императора, — у него и так сейчас наверняка дел по горло. Вот увидишь, ты не успеешь даже соскучиться, как мы вернемся в Нихонию.

— Ладно. — Девушка отстранилась от жениха и направилась в глубь комнаты к шкафу с одеждой. — Если я не могу лететь, то хотя бы провожу тебя до звездолета.

— Вот это замечательно, — улыбнулся Рип.

Через пять минут Рип и Марико двигались к дворцовому ангару, где в полной готовности всегда находилось с десяток космических кораблей, от самых маленьких одно-двухместных до гигантов, на которых отправлялись целые делегации. Завидев приближающуюся принцессу, охрана у дверей ангара замерла по стойке «смирно».

Из всех Рип выбрал небольшой кораблик, на котором они однажды путешествовали с правителем. Наряду с прекрасными полетными характеристиками корабль обладал одним несомненным достоинством — неприметностью, в отличие от других обитателей дворцового гаража.

Такие корабли, не большие, не маленькие, в меру потрепанные, не очень дорогие, в превеликом множестве курсировали по всей галактике. Обладателю его ничего не стоило затеряться в любом порту, на любой планете, а это, как понимал Рип, сейчас было далеко не маловажно.

— Когда прибудешь на место, сразу позвони, — напутствовала принцесса.

— Обязательно. При первой же возможности, — пообещал Рип.

Дежуривший в эту ночь наземный наблюдатель за космическим пространством был трижды разбужен сигналом тревоги.

В обязанности наблюдателя входило отслеживать все летательные аппараты, ближе десяти километров приближающиеся к императорскому дворцу. Ночью покой правителей особенно важен, и летать кому ни попадя, да и вообще летать, возбранялось.

Наблюдатель сладко зевнул.

Конечно, спать на посту не совсем хорошо, но кто узнает… И потом, если человеку всю смену напролет сидеть, уставившись в экран радара, то спрашивается, на кой черт требовалось устанавливать всю эту ультрасовременную и сверхчувствительную аппаратуру. Посадили бы уже на дереве повыше, бинокль в руки, на, мол, следи. А раз есть машины, получается, человек не очень-то и нужен. Разве кнопки переключать. Рассуждая так, или примерно так, молодой человек откинулся в удобном кресле и спокойно отдался сладким грезам царства сна. В экстренных случаях аппаратура все равно должна была разбудить.

И она разбудила. Первый раз, когда небольшой летательный аппарат поднялся от дворца и почти по прямой взмыл в небо.

Наблюдатель кинул взгляд на экран и сонно потянулся к переговорному устройству.

Через секунду, удостоверившись, что это будущий императорский зять решил отправиться на ночную прогулку (ему-то чего не спится?), наблюдатель блаженно потянулся, смежил так и не успевшие до конца открыться веки и принялся досматривать прерванный ночным путешественником сон. Сон он не досмотрел. Во всяком случае, ему казалось, что не досмотрел, ибо, как известно, сны длятся не более нескольких секунд. Когда наблюдатель, разбуженный сигналом тревоги, открыл глаза во второй раз, он машинально отметил, что со времени первого вызова прошло чуть больше сорока минут.