Юноша быстро отошел. Себе он мог признаться. Он боялся. Боялся, что среди еще теплого и дымящегося месива увидит обгорелый и искаженный до неузнаваемости труп. Или два.

Первый и единственный раз, когда он увидел бы родителей. По счастью или по несчастью, этого не произошло.

Сейчас над обломками колдовал взрывник экспедиции, единственный из всех более или менее сведущий в этом деле. Копоть и сажа покрывали инопланетянина с большой куполообразной головы до кончиков восьми конечностей, которые служили ему одновременно руками и ногами.

Кроме того, Рутхунт, так, кажется, звали инопланетянина, когда-то работал экспертом в полиции. В данной ситуации, наверное, он один чувствовал себя более или менее в своей тарелке.

Поодаль от Рипа стоял бледный как мел начальник экспедиции и тихо переговаривался с длинным субъектом в грязной робе.

Рип двинулся к собеседникам.

— Удалось что-нибудь выяснить?

Начальник экспедиции удивленно посмотрел на вопрошающего.

— Как вы здесь оказались? Еще утром вы же были в госпитале?

Рип и забыл, что для этих людей он присутствует на планете уже два дня.

В эту попытку к Винклеру пришла первая удача. Впервые машина перебросила его, куда он заказывал. Но этот день был следующим днем после катастрофы.

Он очутился на планете двадцать пятого числа, ровно в десять часов двенадцать минут по местному времени, то есть спустя положенный двенадцатиминутный промежуток после своего исчезновения.

Сейчас, стоя над ямой, где его родители обрели последнее пристанище, Рип чувствовал, как рушатся его последние надежды.

Начальник экспедиции почувствовал настроение юноши.

— Трупов мы пока не обнаружили, — тихо сказал он. Ничего удивительного. В таком аду, как взрыв флайера, людей, вероятно, разнесло на атомы.

— Так вот в этом-то все и дело… — видимо, как продолжение прерванного появлением Рипа разговора проговорил длинный. — Мои люди облазили все пепелище и нигде не нашли даже кусочка плоти величиной с сантиметр.

— Они сгорели, — начальник экспедиции кинул грустный взгляд в сторону воронки, — сгорели заживо.

— Даже в этом случае кое-что, но осталось бы. А здесь совсем ничего. Такое ощущение, что на флайере вообще не присутствовало живых существ.

— Это невозможно. До прекращения связи я лично разговаривал с ними.

Рип внимательно вслушивался в диалог. Уж кто-кто, а он точно знал, что люди в летательном аппарате были.

— Может, они почувствовали неладное и катапультировались, — предположил тощий.

Начальник покачал головой.

— Хотелось бы, чтобы это оказалось правдой. Однако вы не хуже меня знаете, что еще до отправки экспедиции каждому под кожу вшивается маячок. Страховка при несчастном случае. Он постоянно генерирует сигнал, мы можем найти если не человека, то хотя бы, не приведи господи, труп. Когда произошел взрыв, передатчики Винклеров умолкли.

— Есть вероятность, что они вышли из строя?

— Сразу оба? Невозможно. В любом случае вчера и сегодня наши ребята на флайерах прочесывают близлежащую территорию. Пока безрезультатно. По этой местности не ступала нога человека.

— Тогда я не представляю, как объяснить отсутствие останков на месте катастрофы. Просто не знаю, что и думать…

Произошедший феномен имел интерес только с научной точки зрения. Живых людей он вернуть никак не мог. Рип собрался было отойти, но тут увидел, как, перекатываясь на своих восьми конечностях, в сторону беседующих движется подрывник экспедиции.

Существо на ходу оттирало два из восьми щупалец от сажи. Начальник обратился к эксперту:

— Какие новости, Рутхунт, установил, в чем поломка?

Инопланетянин, казалось, пребывал в нерешительности. Наконец он заговорил. Голос у него оказался тихий, шелестящий.

— Мистер Неркарарян, можно вас на минуточку, для конфиденциальной беседы.

Начальник насторожился.

— В чем дело, что-то не так?

— Как сказать, отойдем.

Начальник раскланялся с Рипом и с тощим и двинулся вслед подрывнику.

Как Рип ни старался, совершенно невозможно было разобрать, о чем они там шептались.

Рутхунт что-то эмоционально втолковывал руководителю. Тот сперва молча слушал, затем перебил подрывника, видимо, на полуслове и, возбужденно жестикулируя, начал отвечать. Судя по всему, начальник был не очень доволен услышанным. Они еще некоторое время спорили, пока не разошлись, видимо, каждый при своем мнении.

Руководитель широким размашистым шагом направился в сторону лагеря, периодически прикладываясь к кислородной маске, подрывник же так и остался стоять на месте.

Заинтригованный Рип решил воспользоваться состоянием инопланетянина.

Подобравшись ближе, он услышал, как тот бурчит себе под нос:

— …старый осел. Он будет учить меня делать свое дело. Да я больше взрывов видел, чем у него волос на теле… Дейтрия на 80 % выше нормы. Следы рондия и сицилиума. Полуразложившийся ксилонон… да и тот кусок… Он имеет такое же отношение к флайеру, как… — Инопланетянин посмотрел в сторону удаляющейся спины начальника и произнес что-то на своем языке. Судя по тону, далеко не комплимент.

— Добрый день. — Рип подошел вплотную. Инопланетянин скосил на него один из своих блюдцеобразных глаз и недружелюбно буркнул на том же языке.

— Чего надо? — перешел он на галакто.

— Вы только что говорили с начальником экспедиции?

— Ну говорил.

— Я знаю, вы нашли что-то странное в обломках, — Рип указал на яму, чего там быть не должно.

— Допустим.

— Но вас и слушать не стали. Разве не так?

— Если и так, то какое ваше дело?

— Расскажите мне, в чем там дело, и я обещаю не только поверить, но и помочь вам.

— Вы кто? — прищурился инопланетянин.

— Понимаете, я… очень хорошо знал погибших. Я был их другом, мне нужна правда.

— Это не ко мне. За правдой обращайтесь к высшему разуму, если таковой имеется, в чем я лично в последнее время сильно сомневаюсь.

Существо развернулось на своих ногах с явным намерением покинуть Рипа.

— Постойте! — Винклер схватил его за одно из щупалец.

— Молодой человек, — вырвав конечность, произнес Рутхунт, — обо всех результатах анализа я должен сообщать непосредственному начальству и никому более. Если вам так нужно, обратитесь к начальнику экспедиции, этот безмозглый мешок с костями как раз недалеко отошел, и вы успеете его еще догнать, если он сочтет нужным удовлетворить ваше любопытство, то… Существо подняло четыре из восьми щупалец. — Одним словом, прощайте, свой долг я выполнил.

Рип лихорадочно искал выход. Наконец он решился.

— Это не праздное любопытство.

— Простите, — обернулся тот к юноше.

— Я сказал — это не праздное любопытство. Вы знали погибших?

— Допустим. Видел несколько раз…

— Посмотрите на меня внимательно.

— Смотрю, и что я должен увидеть?

— Неужели вы не замечаете сходства?

— Я не настолько хорошо знаю людей, чтобы воспринимать какие-либо отдельные черты…

— Я родной брат Виктора Винклера.

— Да? — Существо задумалось.

— Я прилетел сюда в надежде сделать брату и его жене приятный сюрприз, — начал врать Рип, — но когда прибыл на место, застал только трупы. Мы почти год не виделись. Поэтому вполне естественно мое желание узнать как можно больше.

— Мне понятны ваши чувства, — серьезно подытожил Рутхунт. — Это примерно как если бы я потерял одного из своей стаи-выводка, впрочем, вам, людям, не понять отношений между нигиру внутри одной стаи. Они намного глубже…

Рип терпеливо выслушал длинную речь-лекцию существа. Наконец, когда оно выговорилось, юноша получил возможность задать свой вопрос.

— Теперь вы скажете мне, что вы там все-таки увидели и что вывело из себя начальника экспедиции?

— Этот идиот не видит дальше своего обонятельного органа, который вы именуете носом. Я ему сразу сказал, На пепелище повышено содержание дейтрия, рондия и сицилиума, а главное, я нашел остатки ксинолона.