Объявление как объявление, вроде все на месте, всего хватает и ничего лишнего. Однако что-то заставило Рипа задержать на нем взгляд. Какая-то деталь, несоответствие.

Он еще раз внимательно вчитался в темные строчки.

Число!

Конечно! 24 рамадана — это же день гибели родителей, но… на объявлении было написано «сегодня»!

Рип пулей вылетел из корпуса геологов. Ветер заметно усилился, но юноша не обратил на него ни малейшего внимания.

Как? Почему так получилось? Он мог бы поклясться, что установил таймер Тай-Суя на 23-е число. Тогда по какой причине машина выбросила его на день позже?..

Ветер немного освежил его мысли. Куда он бежит? Необходимо срочно остановить, вернуть родителей. Вин-клер вернулся в здание.

У порога стояло существо, хобот и большие уши которого придавали ему сходство с прямоходящим слоном.

— Где мне найти вашего начальника?

Собеседник махнул подвижным носом в сторону одной из дверей первого этажа. Матовой, с огромной табличкой, извещающей, что посторонним вход туда строжайше запрещен.

— Он там, но не советую, приятель, беспокоить его без надобности, особенно во время одного из этих экспериментов. Сегодня мистер Мррргнг не в духе, впрочем, как и всегда.

Винклер понесся к указанной двери.

Стены, пол и даже потолок лаборатории, куда попал Винклер, сплошь были заставлены всевозможным оборудованием. Между ним протискивались сотрудники в поношенных белых халатах.

— Мистер Мррргнг? — шепнул одному из аборигенов Винклер.

Рука указала на группу из десятка особей (людей и не людей) в темных очках, облепивших одну из машин.

Более грязным халатом, нежели у других, в ней выделялся среднего роста лысый гуманоид с пепельно-серой (под стать халату) кожей и носом вздернутым так, что обнажались все пять дыхательных отверстий.

По тому, как к существу обращались окружающие, в нем угадывался начальник. Уважительно и с некоторой долей опаски.

Рип подлетел к ученым.

— Можно вас? — дотронулся он до плеча сгорбленного руководителя.

— В чем дело, почему меня отвлекают?! — далеким от вежливого тоном ответил тот. Голос был низкий, гнусавый.

— Нужна ваша помощь. Очень срочно. Дело не терпит отлагательства…

— Все дела не терпят отлагательства, а особенно то, которым я занимаюсь в данный момент. Именно поэтому я просил беспокоить меня только в самых экстренных случаях.

— Но этот случай как раз и есть самый экстренный…

— Молодой человек, — среди гнусавости начал проступать металл, во-первых, на данной планете не может происходить что-либо достаточно важное, способное оправдать ваше вмешательство в ответственный эксперимент, а во-вторых, если не ошибаюсь, вы не принадлежите к моим людям, поэтому с возникшими затруднениями почему бы вам не обратиться к непосредственному начальству.

Пепельнокожий отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

— Полчаса назад лагерь покинул флайер, — Винклер начал терять терпение, — на нем двое ваших людей. Верните их.

— С какой стати я должен отдавать подобные распоряжения? Вообще кто вы, собственно, такой, чтобы вот так врываться посреди рабочего процесса… требовать…

— Нет времени на разговоры, — отчаялся Винклер, — если в ближайшее время вы их не вернете, они погибнут, если уже не поздно.

— Откуда, хотелось бы знать, такая информация?

— Потом я все объясню, говорю же, нет времени, прошу вас, поверьте. У вас же наверняка есть связь с летательными аппаратами. Воспользуйтесь ею.

— Юноша! — Голос из гнусавого стал почти суровым. — Не имею чести знать вашего имени, но требовать прекращения исследовательского, какого бы то ни было полета, только на основании ваших эфемерных умозаключений я не намерен! — Голос поднялся на тон выше. — А сейчас, если вы, конечно, не возражаете, я бы попросил вас покинуть лабораторию. Люди здесь, представьте себе, работают; более того, дабы им не мешали всякие праздношатающиеся субъекты с бредовыми идеями, то бишь посторонние, специально для этого на дверях висит табличка, где указано, что вход таким субъектам строжайше запрещен…

— Вы не понимаете! — закричал Рип. Присутствующие бросили свои занятия и начали с интересом подтягиваться. — Какой, к черту, эксперимент! Жизни двух людей грозит опасность…

— Вон! — взвизгнул ученый. — Сейчас же убирайтесь вон!

— Вы их вернете, — процедил Рип.

— Ни за что! — гордо вздернулся серый нос.

— В таком случае вы сами вынудили меня.

Рип вытянул из-под мышки бластер и поднес его дуло прямо к вздернутым дыхательным отверстиям.

— Сейчас же возвращайте их обратно.

— Да как вы смеете, вам это так…

— Быстро! — рявкнул Рип в лицо существу. — Кто из вас радист? - обратился он к окружающим. Поднялась одна дрожащая рука.

— Связывайся с флайером, надеюсь, ты понял, что сказать.

— Я не могу этого сделать, — ответил гуманоид, назвавшийся радистом.

— Что ты там мелешь! — Рип начал выходить из себя. — Если не хочешь, чтобы мозги вашего шефа украсили оборудование лаборатории, скажи тем, на флайере, чтобы возвращались.

— Вы можете выполнить свою угрозу и украсить, как изволили выразиться, содержимым моего черепа все что угодно, однако это ничего не изменит. Ваша просьба невыполнима, — обрел дар речи заложник.

— Почему? У них что, нет рации или забрались слишком далеко?

— Ни то и ни другое. Слышите, какой ветер?

Рип прислушался. Действительно, за стеной прилично завывало.

— И что с того?

— Песчаные бури довольно частое явление в этом районе планеты…

— Они не смогут вернуться из-за бури?

— Буря еще не началась, однако, если вы не знаете, на Угрюмой повышенное содержание железа. Оно присутствует буквально везде, особенно в песке. Точнее, это не песок, а мельчайшие осколки…

— Кончайте лекцию! Что вы хотите этим сказать?

— Эта пыль, поднявшись, экранирует любое электромагнитное излучение…

— В том числе и радиоволны?

— Совершенно верно.

У Рипа опустились руки.

— Но должен же быть хоть какой-то выход, как-то же вы поддерживаете связь с вашими летательными аппаратами.

— В подобных условиях нет. Я не понимаю вашего волнения. Через полчаса, когда выполнят задание, они вернутся и все будет…

— Они не вернутся, — устало проговорил Рип. — Никогда не вернутся… Впрочем, постойте, — рука юноши вновь отвердела, — у вас еще есть флайера?

— Конечно, в распоряжении экспедиции имеется…

— Где вы их держите?

— На площадке, за ангаром…

— Как можно отыскать Виктора и Сандру?

— Они должны следовать курсом юг-542, на автопилоте, однако в настоящих условиях вы можете легко разминуться, к тому же, чтобы другая машина услышала вас, нужно подойти достаточно близко…

Последнее говорилось уже удаляющейся спине Винклера.

Нихония. Хонс. Императорский дворец. За несколько дней, или через двадцать три года после описываемых событий.

— Что же, с помощью Тай-Суя я могу отправиться в любую точку?

— Практически да. Но я бы не советовал забираться достаточно далеко как во времени, так и в пространстве, неизвестно еще, как установка поведет себя на больших дистанциях.

— Риск не вернуться?

— И это тоже. Впрочем, думаю, последнее еще не самое страшное, что может приключиться. — Император Нихонии, астероидов, комет и так далее и тому подобное седобородый Таманэмон Дэнтедайси поднялся со своего места и подошел к инкрустированному золотом и драгоценными камнями бару в углу роскошного кабинета правителя.

Разместившийся напротив императора в ореховом кресле Рип Винклер в очередной раз заерзал, устраиваясь поудобнее. Кресло было насколько красивое, настолько же и неудобное.

Император колдовал с бутылками. Этого пышущего здоровьем человека с пружинистой походкой юноши сейчас уже никто не осмелился бы назвать стариком.

И уж конечно, никто не узнал бы в нем того полуголодного оборванного узника, которого они нашли в подвале дома генерала Гордона, подумать только, каких-то три месяца назад. Перед Винклером стоял уверенный в себе, сильный мужчина. Средний рост, тренированное тело, отросшие за время плена борода и волосы аккуратно подстрижены и уложены. На щеках румянец.