– Дай мне пару минут, и мы идём завтракать.

На завтрак были самые странные блюда, которые я ел, за долгое время. Хорошие, но странные. Мы ели в основном ресторане Royal Hawaiian, и тебе приносили обычные блюда – яйца, блинчики, бекон и всё такое – вместе с дарами тропиков, такими, как смесь соков апельсина, маракуйи и гуавы. Я заказал стандартные яйца с беконом слабой прожарки. Затем я заметил Мэрилин:

– Удивлён, что у них в меню нет Спома.

– Что за Спом? – ответила она.

Я улыбнулся и покачал головой.

– Ты столько лет жила рядом с Армией, и не знаешь, что такое Спом? Ты уверена, что вообще американка.

Мэрилин показала мне язык.

– Итак? Я вроде бы об этом слышала. Так что такое Спом?

Я криво усмехнулся.

– С-П-О-М. Сухожилия, потроха, ошмётки мяса! – это был стандартный армейский ответ. – На самом деле, никто не знает точно. Думаю, это всё, что остаётся, когда ты разделываешь свинью. Всё это размалывают и утрамбовывают в банки. Но это ещё не худшая еда на свете. Чёрт, мой старик ел скрэплл, вот это – худшая!

– Что такое скрэппл?

– Точно не уверен, но, судя по тому, что видел – это то, что не берут даже производители Спома!

– Фу! – скривилась Мэрилин, я согласно кивнул.

– Так или иначе, я говорил, что на Гавайях потребление Спома на душу населения – вчетверо больше, чем где-либо ещё? Причины этого восходят ещё ко Второй Мировой, – сказал я ей.

– И каков он на вкус?

– Консервированная ветчина, – пожал я плечами. – Я предпочитал нарезать ломтиками или кубиками, а затем жарить, – Бог знает, что ты готов съесть, болтаясь в Армии так долго. – Я съем только часть яиц; ты можешь взять остальное.

Как только мы вернулись в номер, на телефоне высветилось сообщение. Прежде, чем я смог его проверить, телефон зазвонил снова. Я был ближе, так что снял трубку.

– Крепость Одиночества, Супермен у телефона.

Из трубки донёсся громкий бас:

– Ёшкин кот! Если ты – Супермен, то я предпочту Лекса Лютора!

– Харлан, как твоё ничего?

– Как и всегда, болтается между ног. Ты только встал?

– Мы уже успели позавтракать. Сейчас вернулись.

– Ну, подъезжайте. Встретимся у главных ворот через полтора часа, – сказал он.

Я поглядел на жену.

– Дай нам час. Полчаса на дорогу и полчаса на то, чтобы вытолкать Мэрилин за дверь, – я повесил трубку и повернулся к Мэрилин, – Давай собираться и выходить.

– Ладно, но сначала поменяю подгузник, – она взяла Чарли и понесла его в спальню.

Мы уложились именно в названный мной час. Мэрилин собиралась не так долго, как я опасался, но нам нужно было получить машину у коридорного и сообразить направление. В итоге мы выехали на шоссе, которое заканчивалось Воздушно-Военной Базой Уилера и переходило в Виликина-Драйв. Харлан сидел в Ford Fairmont, затерявшемся в травах Виликина. Я побибикал ему, и он махнул в ответ, а затем сделал жест следовать за ним и тронулся. Я последовал за ним через ворота в жилой район. Он остановился у маленького домика на две квартиры; я припарковался рядом, и мы вылезли из машин.

– Черт, парень, да ты с каждым разом всё уродливей и уродливей! Я еле узнал тебя из-за этих пидорских усиков и бороднки! – сказал я.

– Когда настанет Хэллоуин, я куплю меч и повязку на глаз, и буду притворяться, что я пират. А ты всё такой же уродливый, как и раньше. Кому ты отсосал за такую классную тачку, а?

– Пошёл в жопу, – мы пожали руки, а затем он оглянулся и сказал: – Мэрилин, что ты всё ещё делаешь с этим парнем? Ты могла бы делать это и со мной, но гораздо лучше!

– Я постоянно ему это твержу, – она вручила мне Чарли и его кресло. – А где твоя лучшая половина? Мне нужны пиво и какая-никакая компания, кроме мужчин, – она поцеловала его в щёку и направилась в дом.

– Она о конкретных мужчинах или о мужском поле в целом? – спросил мой друг.

– Должно быть, и то, и то. Скажи «привет» нашему отпетому бандиту, – я поднял кресло, и Чарли с широко распахнутыми глазами воззрился на него.

– Чёрт, он слишком славный, чтобы быть твоим сыном, – мы глядели, как Чарли наморщил своё маленькое личико, будто сосредотачиваясь на чём-то, а затем радостно расслабился. – Кажется, я знаю, что это значило.

– Это значит, что пора идти внутрь и искать его мать!

– На ланч мы сделаем сэндвичи, а позже устроим барбекю, – сказал Харлан.

– Звучит отлично!

Мы прошли через дом на задний дворик. Окна в доме были открыты, впуская свежий бриз.

– У вас нет кондиционера? – спросил я.

– Нет. И не нужен. То же и с батареей – нет и не нужна. Зато у нас есть камин, – ответил он.

– Камин?!

– Здесь всё построено ещё до войны, – осклабился Харлан, – и чертежи использовались с материков. А поскольку в офицерских домах должны быть камины, ну…

Я просто недоверчиво покачал головой. Звучит как идеальное армейское мышление.

Я вспомнил, как был на Большом Острове в первой жизни, видел там строительные нормы, и потом говорил Мэрилин, что если бы я просто утвердил такие чертежи – дома меня бы арестовали. Жилищное строительство по сравнению со Штатами было попросту маргинальным, но Раю этого хватало. Здесь никогда не было настолько холодно, чтобы замёрзнуть, и никогда не было настолько жарко, чтобы перегреться. Наводнений и метелей – не было. Большинство домов не были изолированы. Даже сам верхний слой почвы на Большом Острове был в какой-то дюйм глубиной, а затем начинались вулканические породы, а потому водопроводные и канализационные трубы многих домов просто проходили по земле. Не-блять-вероятно!

Я отдал Чарли его матери, а сам, схватив стул, вернулся на патио, куда вернулся и Харлан, прихватив пивка. Мэрилин схватила Чарли и принюхалась, а затем, хищно глянув, затащила нас внутрь.

– Я думал, его надо просто держать, – прошептал я.

– Ничерта подобного, Шерлок! – шепнула она в ответ.

Через открытую дверь приковылял Роско, одетый в подгузник и майку с шортами. Во рту у него была соска, и он глядел на меня с любопытством. Кто этот новый дядя в доме? Удовлетворившись, он двинулся дальше, к игрушечному домику Маленького Тики в углу.

– Он растёт как сорняк, – заметил я.

Когда я видел его в прошлый раз, он был не больше Чарли.

– Мне об этом расскажи! Хорошо, что я в форме, потому что у него больше энергии, чем у меня и Анны Ли вместе взятых.

– И у Чарли тоже. Он просто понял, как ползать, и не обходит вещи, а ползёт через них!

Мамы вышли из дома – Анна Ли несла Чарли, а Мэрилин пиво и холодный чай. Она поставила чай перед Анной Ли. Чарли был усажен на его сидение сбоку стола, и дамы подсели к нам. Я наклонил свою бутылку к хозяйке дома:

– Не выпьешь?

– Я не могу, – с улыбкой покачала она головой, – не должна, по крайней мере.

– А?

Анна Ли хитренько улыбнулась Харлану, но больше ничего не сказала. Мэрилин сообразила первой.

– О Боже мой! Поздравляю!

– О чём ты говоришь? – воззрился я на свою жену.

– Она беременна, дурачок!

Я покосился на старого друга, который ухмылялся в ответ.

– Полагаю, ты как-то к этому причастен?

– Вот и я так же сказал. А она всё время твердит, что воспользуется услугами стороннего подрядчика.

Я фыркнул и закатил глаза.

– Ну, поздравляю вас обоих. Теперь она от меня не отстанет.

– Верно! – протянула Мэрилин. – Нам нужно догнать их!

– Догнать их?! Я с ними даже дыхание перевести не смогу! – ответил я.

– Я могу преследовать её, пока ты преследуешь его.

– Тогда у нас это точно не получится, – показал я ей язык. – Уж явно не с моей ногой.

Мэрилин просто помахала передо мной средним пальцем.

– Забудь! И слышать об этом не хочу!

Закатив глаза, я отхлебнул ещё пива. Мэрилин и Анна Ли стали обсуждать вопросы детей и материнства, которые меня не интересовали. Я подвинул стул так, чтобы видеть их, но повернуться лицом к Харлану.

Он сделал так же. Мы поговорили о том, когда должен родиться ребёнок, а затем незаметно перешли на тему Армии.