Я также убедился, что у нас есть посудомоечная машина. Мэрилин думала, что это глупо; в первый раз она решила, что это пустая трата денег. Она настаивала, что она единственная в доме, кто знает, как правильно мыть посуду, вручную, полотенцем. Щётки и чистящие средства с этим не справятся. Мы с детьми вечно перебирали тарелки в поисках чистых. Мы более 30 лет спорили об этом, пока я не скопил достаточно денег, чтобы перестроить кухню.

В тот день, после обеда, мы подписали план последних деталей и уточнений. Я не собирался заказывать ничего экзотического. Мне не были нужны итальянские мраморные столешницы; приличной Formica со скошенным краем было бы достаточно. То же самое касалось шкафов. Мне не была нужна матовая вишня ручной работы (которую бы заказала моя мама). Мне вполне походил обычный, стандартный светло-окрашенный клён от обычной мебельной фабрики. Я не сноб, но я ценил функциональность и практичность. Я выбрал ряд ящиков и шкафов, подходящих для разных типов сковородок, кастрюль и разделочных досок. Это было красиво, практично и комфортно – а на Better Homes and Gardens я не настаивал.

Затем мы все поехали домой. Стиль жизни джентльмена без определённых занятий радовал меня! Я поддразнивал свою жену заигрываниями, но Чарли не спал. Веселье и игры должны были подождать до ужина. Мэрилин занялась вязанием, я – прочёл пару журналов, а затем мы дурачились весь остаток дня.

Раньше я был на Гавайях дважды – однажды в первой жизни, а затем во второй раз, когда родители Мэрилин подарили нам поездку на свадьбу. В первой жизни мы оставались на Большом Острове, на курорте, и ни разу не покидали его за время путешествия. Во второй раз мы остановились в Гавайской Деревушке Хилтон, на пляже Вайкики около Дайамонд-Хед.

Эта третья (для меня) поездка была слегка другой. Может, Харлан и Анна Ли жили в раю, но они не жили на райском пляже. Харлан, оставаясь отличным парнем и прекрасным другом, всё ещё оставался обычным армейским капитаном с обычной капитанской получкой. Он получил это звание примерно в то же время, когда я ушёл в отставку. Они сказали, их жильё прямо на базе, а Бараки Шофилда находятся в основном в центре острова, а не на набережной. Я поговорил об этом с Тейлор, и оказалось, что она бывала там. Она посоветовала нам Royal Hawaiian – зачем останавливаться в том же месте, что и раньше?

Полёт на Гавайи – один из бесконечных полётов, потому что они очень долго принимают. По маршруту Тейлор мы добрались до BWI с самолётом Ллойда Джаррета, затем полёт без пересадок до LAX, где мы пересели на ещё один рейс – до Гонолулу. Неважно, что и как – полёт туда занимал весь день, как и обратный. Я понимал, что ещё пара лет – и мы сможем снять для этого целый самолёт, а не только для полёта на Карибы. Но сейчас это было бы слегка экстравагантно, если только не связано с бизнесом компании.

Меня также беспокоило, что скажет мой друг. Он знал меня как ещё одного неудачника-армейского капитана. Он знал, что я повредил колено и был отправлен на покой, хотя о своей прогулке по Никарагуа я ему не рассказывал. И он не знал, что у меня есть большие деньги. Рано или поздно он об этом узнает, и я надеялся, что это не испортит всё. Большую часть своей жизни я скрывал своё богатство, но теперь это становилось сделать всё труднее. Изначально о нём знали только мои юрист и бухгалтер; теперь сюда входила вся Бакмэн Гроуп, Мэрилин и её семья, Таскер и Тесса. Очень много это будет практически невозможно скрыть; я мог бы преуменьшить масштабы, но не отрицать сам факт.

Я только надеялся, что это не испортит нашу дружбу. Большие деньги меняют отношения людей.

Мы вылетели из Вестминстера ещё до рассвета, чтобы успеть на самый ранний рейс до Лос-Анжелеса. Мэрилин продолжала вопить от невозможности взять больше двух больших чемоданов, но я просто напоминал ей, что там, где мы остановимся, будет столько вещей, что можно будет устраивать прачечную. Сколько это будет стоить, я ей не сказал – к чему мне проблемы! Из-за разницы в часовых поясах мы были в LAX где-то в 11.00, а затем перешли на другой рейс. Это было чуть после полудня, и в итоге где-то в 5.00 (по моим часа) мы были в Гонолулу. Чтобы ещё больше запутать ситуацию, гавайцы отменили летнее время, так что по местному времени мы приземлились в 14.00. Даже с учётом мест первого класса и ангельского поведения Чарли – это всё ещё было невероятно утомительно!

Анна Ли и Роско ждали нас у входа; Роско спал в коляске. Как только мы вышли, она подскочила и замахала нам рукой. Я был слишком усталым, чтобы делать что-то, кроме как помахать в ответ, но Мэрилин сунула мне Чарли и понеслась обниматься с подругой. Я тащился за ней, нагруженный сыном и огромной сумкой для пелёнок. Клянусь, я мог бы уместить его внутри!

– Привет, Карл! Рада тебя видеть! О Боже, это, должно быть, Чарли! – взволнованно воскликнула Анна Ли. – Ох, я хочу поглядеть на него!

Я протянул его ей.

– Ну, он здесь. Не стесняйся, бери его. Можешь отослать обратно через 17 лет или около того, – я сунул жене сумку с подгузниками. – Твой сын воняет. Думаю, ему нужен новый подгузник.

– Хорош отец! – ответила Мэрилин, она улыбнулась взволнованно проснувшемуся Роско. – Привет, Роско! Помнишь меня? Это я, твоя тётя Мэрилин!

Роско поглядел на кишащий жизнью терминал и издал оглушительный вопль. Я закатил глаза.

– Вы двое хорошо управляете потомством. Давайте уберёмся с дороги – так куда безопаснее, – женщины повели детей в ванную, а я выкопал багажные бирки и ждал их возвращения.

Они вернулись, в лучшем случае, минут через 15. Анна Ли повела нас к зоне выдачи багажа, и слава Богу – указатели не имели никакого смысла. Она указала мне на ленту. Мы получили два чемодана Мэрилин, мой рюкзак, одну свёрнутую сумку и чемодан с коляской Чарли. Я увидел большую часть вещей и вытащил чемоданы с ленты, а затем поставил их перед Мэрилин:

– Гляди за ними. Мы получили ещё не всё.

Я протолкнулся через толпу обратно к ленте – как раз вовремя, чтобы увидеть, как мой рюкзак исчезает на другой её стороне. Пришлось ждать ещё пару минут прежде, чем он снова появится и я смогу его схватить.

Я протолкнулся обратно и встал перед дамами, которые благоразумно оттащили всё к стене. Бросив рюкзак на пол, я размял спину. А затем наклонился и обнял Анну Ли:

– Рад тебя видеть.

– И я тебя! Ох, Карл, твой сын очарователен!

Я поглядел на Чарли, теперь сидящего в его коляске. Большую часть полёта он проспал, и теперь с любопытством оглядывался по сторонам. Рядом с ним сидел Роско, полутора лет, который перестал возиться и увлечённо пил смесь из бутылочки.

– Правда? Очарователен? – я поглядел на Мэрилин. – У нас где-то был очаровательный ребёнок? Может, в аэропорту перепутали?

– Ты ужасный человек, – ответила она. – Не знаю, почему я вышла за тебя!

Я просто развёл руками, показывая отрезок где-то в фут длиной.

– Ты правда хочешь, чтобы я ответил?

Мэрилин возмущённо пискнула, а Анна Ли рассмеялась.

– Ты говоришь в точности, как Харлан! – сказала она.

– Эй, я видел твоего мужа в душе, ещё в тренировочном лагере. Знаешь, что говорят о чёрных парнях? Это просто неправда! – в ответ раздалась новая порция писков и смеха.

– Я передам ему это. Так, где вы остановились?

– Royal Hawaiian, – я выкопал документы. – Ты знаешь, где это?

– Конечно. Вы арендовали машину?

– Полагаю, да. А где твоя худшая половина?

– На службе. Вы увидитесь завтра, он взял отпуск на пару дней.

Прокат автомобилей был не на территории аэропорта, и нам пришлось ехать дотуда на автобусе. Я похватал столько сумок, сколько мог унести, и ковылял с ними. Дамы взяли каждая по сумке и толкали коляски. В какой-то момент Анна Ли и Роско отошли, пообещав встретиться с нами на их машине. Почти 20 минут занял путь от автобуса до стойки в офисе, где мы обнаружили, что полноразмерный Форд, который я резервировал, недоступен. Однако, я мог снять полноразмерный Линкольн за небольшую доплату. Что за рэкет! Я слишком устал, чтобы переживать из-за этого, а если бы я спорил – вероятно, не снял бы и Линкольн. Я подписал бумаги и получил ключи.