А Харит бесил его особенно, конечно, этого человека необходимо остановить. Даже если его место и займет кто-нибудь другой, маловероятно, чтобы преемник унаследовал его размах и наглость. Согласно досье, Мустафа ибн-Харит был первоклассным мореходом и обладал редкой способностью к языкам. Он мог с одинаковым успехом читать проповеди чуть ли не в любом селении, расположенном на территории в два миллиона квадратных миль, поскольку знал более десятка местных языков и диалектов. Если устранить Харита, его место вполне может занять какой-нибудь откровенный охотник за рабами. Он примется устраивать набеги на селения, а за ним, в свою очередь, будет гоняться полиция. Но налетчику, тайком пробирающемуся по пустыне с тремя-пятью десятками рабов, трудно тягаться с Харитом, который не таится, действует в рамках закона и продает за год триста-четыреста рабов. Если нужно из двух зол выбрать меньшее, пусть уж лучше будет налетчик.

Дэйну хотелось взяться за это дело, но прежде, чем хотя бы начать к нему готовиться, следовало выполнить задание, полученное от военной разведки, — то самое, которое привело его в Эль-Джезиру, на базу бомбардировщиков, возглавляемую полковником Пэррисом.

Действительно, в штабе заметили возникшую на базе нехватку оборудования. В большинстве подобных случаев военные предпочитали наводить порядок собственными силами, но относительно данного инцидента ходили настойчивые слухи, что Пэррис продает не только старые винтовки. Согласно неподтвержденной информации, Пэррис намеревался продать все стратегически важные материалы, оказавшиеся в его распоряжении, включая сведения о том, где именно в Средиземноморье планируется разместить базы авиационного командования. Все те же слухи связывали с этим имя некоего советского агента и даже описывали, как это якобы должно произойти. Слухи были слишком настойчивыми, чтобы от них можно было просто отмахнуться, и Дэйна послали с ними разобраться, а для маскировки своих истинных намерений разгрести здешнюю бухгалтерскую отчетность.

Оказалось, что, несмотря на их настойчивость, слухи не соответствовали действительности. Дэйн не обнаружил никаких связей между Пэррисом, находящимся в Ливии, и предполагаемым советским агентом, которого якобы видели в Каире. Полковник был вором, но не предателем. Впрочем, точно таким же вором был и деловитый араб из Триполитании, от которого военная разведка получила эти сведения.

Похоже, его жадность намного превосходила количество ценной информации, которой этот араб располагал, и он просто принялся врать, чтобы вытянуть побольше денег. Так что с полковником Пэррисом все было ясно. Тем больше удивился Дэйн, когда обнаружил, что разнервничавшийся полковник сделал за него почти всю предварительную работу по делу Харита.

При таких обстоятельствах Дэйн решил не мешать полковнику действовать в том же духе. Тот явно с перепугу начинал быстрее соображать.

— Есть ли какой-нибудь способ узнать, где сейчас находится Харит? — спросил Дэйн.

— Я уже интересовался этим, — торопливо ответил Пэррис. — По предположениям французской и английской разведок, в этом году Харит отправился на промысел в Убанга-Шари и северный Камерун. Он использует в качестве сборного пункта Форт-Лами и уже оттуда продолжает путь через Судан.

— Вы быстро работаете, — сухо заметил Дэйн.

— Ну, найти Харита — не такая уж проблема. Вот собрать доказательства и притянуть его к суду действительно трудно.

Дэйн кивнул:

— Да, похоже, это и вправду самая сложная часть дела.

— Должно быть, Харит управляет чертовски хорошей организацией, — высказал предположение Пэррис. — И, конечно, он имеет возможность все это оплатить. Вряд ли он тратит больше пятидесяти долларов на дорогу и питание для одного человека. В Аравии за этого же самого человека он может получить долларов четыреста, а за красивую женщину — до полутора тысяч. Дьявольски высокая прибыль, даже если учитывать плату сообщникам и расходы на взятки. Однако опытный оперативник при достаточном финансировании операции и при поддержке других служб, пожалуй, мог бы с ним справиться — как вы считаете?

— Я считаю, что это было бы очень нелегко, — бесстрастно откликнулся Дэйн.

— Это правда, — признал Пэррис. — Конечно, вам нужно быть очень осторожным. У вас есть какой-нибудь план?

— Я прикинул несколько вариантов.

— Так вы беретесь за это дело?

— Да, — сказал Дэйн, выполняя решение, принятое им несколько месяцев назад. — Берусь. Но мне нужна дополнительная информация.

— Я уже обратился с запросом в лондонский Комитет по борьбе с рабством и попросил, чтобы они сообщили все, что им известно, — сказал Пэррис. — Если я могу еще чем-нибудь помочь, вы только скажите.

— Вы и в самом деле быстро работаете, — признал Дэйн. — По правде говоря, вы действительно могли бы еще кое-что сделать для меня.

— Скажите, что вам нужно, и я вам помогу.

— Хорошо, — утвердительно кивнул Дэйн. — Во-первых, мне нужен список работорговцев, осужденных за последние пять лет. Список должен быть максимально полным, насколько это вообще возможно. Кроме того, мне потребуется список всех лиц, которые за последние пять лет привлекались к суду по обвинению в работорговле, даже если их и оправдали. Третий список должен включать всех лиц, подозреваемых в работорговле. И мне необходимо подробное описание каждого человека из этих списков и все, что о нем можно узнать.

— Это довольно большая работа, — с сомнением произнес Пэррис. — Если исходить из хартумского рапорта, в Северной Африке насчитывается более пятидесяти работорговцев. За последние пять лет могло быть вынесено несколько десятков приговоров по этим делам и произведено бог весть сколько арестов. А если начать расспрашивать полицейских, кого они подозревают…

— И тем не менее мне нужна эта информация, — твердо произнес Дэйн. — Причем не только по Северной Африке. В список должны входить имена всех известных или подозреваемых работорговцев по всему континенту.

— Вы имеете в виду всю Африку?!

— Именно.

На мгновение полковник ошеломление застыл.

— Послушайте, Дэйн, — выдавил он наконец, — чтобы собрать подобную информацию, мне придется связаться с полицией всех стран континента. То есть нужно будет отправить около тридцати запросов.

— Скорее около сорока, — поправил его Дэйн. — Но, поскольку генерал Дойл проявил такси интерес к этому вопросу, я уверен, что вас это не смутит. Особенно после того, как вы уже оказали мне немалую помощь.

— Хорошо, я соберу сведения, которые вы просите, — согласился Пэррис. — Но на это потребуется время.

— Времени у меня полно, — сказал Дэйн. — А пока вы будете составлять эти списки, я продолжу проверку ваших бухгалтерских счетов.

— Ясно, — проронил Пэррис. — Ну что ж, Дэйн, поскольку это дело исключительной важности, я привлеку к нему всех клерков базы. Черт побери, я привлеку к нему всех людей, способных написать свое имя. Можете не сомневаться, они у меня заработают как миленькие.

— Я высоко ценю вашу помощь, — улыбнулся Дэйн. — Как вы полагаете, сколько времени это займет?

Полковник Пэррис быстро что-то подсчитал в уме:

— Думаю, мы справимся за три дня. Или я получу эти списки, или я тут всех понижу в чине. Но послушайте, а на кой черт вам это нужно? Вы думаете, что Харит может заниматься работорговлей под другим именем?

— Сомневаюсь, — ответил Дэйн.

— Тогда зачем вам эти списки?

— Они могут пригодиться.

— Ну ладно, — согласился Пэррис. — Пожалуй, вы правильно делаете, что предпочитаете держать свои планы при себе. В таких делах следует соблюдать особую осторожность. Вам еще что-нибудь нужно?

— Только одно, — сказал Дэйн. — Как только списки будут готовы, мне понадобится полететь на Тенерифе.

— Тенерифе? На Канарские острова?

Дэйн кивнул.

— Не понимаю, — озадачился полковник. — Конечно, Канары расположены совсем рядом с Африканским побережьем, но я никогда не слыхал, чтобы там занимались работоргов… Погодите, я понял! Вы не хотите прилететь в Форт-Лами на военном самолете. Не хотите лишний раз привлекать к себе внимание, так ведь?