— Ну и натворили вы дел! — в сердцах воскликнул Мак. — Теперь все пропало! Вы спутали все мои планы! Зачем вы только вмешались! Я же говорил вам, что справлюсь сам!

— Я же хотел вам помочь, — сердито ответил Мефистофель и тут же пропал вместе со своим конем, словно его и не было.

Мак повернулся к Друэ, лежащему без чувств. Было похоже, что очнется он еще не скоро. Мак взял его под мышки и оттащил подальше от дороги, в кусты, прикрыв тело листьями папоротника. Затем пошел обратно к дому почтмейстера, где его ждала Маргарита с лошадьми. У него остался только один шанс спасти королевскую чету. Мост в Вареннах! Если Друэ не придет в себя еще несколько часов, ему хватит времени, чтобы приехать туда вовремя и освободить дорогу для королевской кареты. Если ничто не задержит их на мосту, королевская чета сможет благополучно добраться до Бельгии!

Заря едва занималась, когда Мак наконец подъехал к городу Варенны. В предрассветной мгле смутно вырисовывались темно — серые контуры каменных домов. Сонные солдаты Национальной Гвардии, охраняющие покой горожан, стояли на перекрестках, опершись на мушкеты. Предрассветную тишину нарушил громкий топот копыт по булыжной мостовой, стократно усиленный эхом от высоких каменных стен — Мак мчался по тесным кривым улочкам мимо дремлющих на своих постах солдат.

Проскакав галопом через спящий город, Мак выехал к мосту через реку Эр. Это был небольшой деревянный мост. На каменном основании стояли толстые сосновые балки, поддерживающие арку моста, под которой Эр медленно и плавно нес свои воды к морю.

Несмотря на ранний утренний час, мост был запружен крытыми повозками и телегами, груженными разным товаром. Усатые парни с длинными кнутами в руках переругивались друг с другом, пытаясь проехать вперед в этой немыслимой тесноте, и громко чертыхались, когда колесные оси их телег цеплялись за спицы колес соседних повозок. Топот, стук колес и скрип телег, крики возниц, ржанье лошадей — весь этот шум напомнил Маку день, проведенный в лагере франков под стенами Константинополя.

Было ясно, что громоздкой королевской карете ни за что не проехать по этому мосту. Может быть, почтмейстер Друэ успел поднять тревогу, а может быть, по какой — то другой причине, но путь к границе был прегражден. Однако Мак решил не отступать. Он направил своего коня прямо на повозки, преграждающие ему путь.

— Дорогу! — крикнул он. — Освободите мост! Дорогу важным особам!

Ответом ему послужила громкая ругань возниц. Поняв, что одними словами делу не поможешь, Мак взялся регулировать движение на мосту. Волшебные слова «именем Комитета общественного спасения» опять помогли ему. Он подавал команды, угрожал нахалам, подбодрял робких, метался туда и сюда между тесно стоящих телег, пытаясь навести порядок. Наконец, охрипнув от крика и изрядно устав от беготни среди повозок, Мак занял пост посередине моста и стал размахивать руками, указывая, кому куда ехать. Это напоминало работу полицейского, пытающегося ликвидировать «пробку» на улице современного города. Под ругань и крики возниц, свист и щелканье кнутов ему наконец удалось добиться своего: часть груженых повозок съехала с моста на пыльную дорогу. Однако все усилия Мака были напрасными: количество повозок не уменьшалось, а наоборот, увеличивалось. Глянув на противоположный берег реки, Мак увидел, что на мост въезжают все новые и новые телеги. Казалось, они собрались со всей округи — телеги, груженные сеном, повозки с зерном, фруктами, овощами, битой птицей, — словом, со всеми продуктами, которые производились во Франции и в соседствующей с нею Бельгии. Откуда только они взялись здесь, подумал Мак. Он сел на своего и с большим трудом переехал через мост. Маргарита следовала за ним.

Перебравшись на другой берег реки, Мак галопом поскакал вдоль дороги, по которой непрерывным потоком двигались к мосту все эти повозки и телеги. Он завернул за поворот — и осадил своего коня, раскрыв рот от изумления. Посреди дороги возвышалась исполинская фигура в белом; вокруг ее головы сиял радужный нимб, заметный даже в лучах зари. Повозки и телеги возникали перед нею прямо из воздуха, и она направляла их к мосту через Эр.

— Кто вы? — воскликнул Мак, овладев собою. — И что вы здесь делаете?

— Ох, — произнес незнакомец в белом. — Вы не должны были меня видеть!

В тот же миг за спиной Мака материализовался Мефистофель на черном коне, извергающем пламя из ноздрей.

— Михаил! — воскликнул он, обращаясь к своему сопернику. — Что ты делаешь?!

— Ничего особенного, — угрюмо ответил архангел Михаил, — я просто отправил в Варенны несколько повозок с зерном и овощами…

— Которые заняли весь мост через реку Эр, преградив путь всякому, кто попытался бы переправиться на другой берег, — язвительно заметил Мефистофель. — Рынок в Вареннах, конечно, будет очень богат, но, боюсь, доктор Фауст, участник нашего спора, останется внакладе. Ты вмешиваешься в естественный ход событий, Михаил, а подобные вещи даже архангелу не так — то легко сходят с рук!

— А разве демону позволено то, что не позволено архангелу? — в тон Мефистофелю сказал Михаил. — Я сделал то же, что и ты.

Мефистофель сердито сверкнул глазами на Михаила:

— Я думаю, нам лучше продолжить этот разговор без посторонних свидетелей.

Михаил озабоченно глянул на Мака и поджал губы:

— Ты прав. Смертные не должны подслушивать наши споры.

И оба духа тотчас исчезли, словно их никогда здесь и не было.

Мак поскакал обратно к мосту через Эр. Он был полностью перегорожен повозками и телегами всех видов и размеров. Меж большими повозками помещались маленькие тележки; казалось, не только всадник или пешеход не сможет пробраться между ними, но и муха не сможет пролететь. Мак спешился и протиснулся меж ближайшими двумя телегами, осыпаемый громкой бранью возниц.

Крича, ругаясь, толкаясь и уворачиваясь от ударов кнута, он добрался наконец до середины моста. Маргарита следовала за ним, словно тень. Взобравшись на высокий воз, Мак опять попытался наладить движение. Но тщетно он выкрикивал команды и размахивал руками. На мост въезжали все новые и новые повозки. Крестьяне торопились на рынок в Варенны, привлеченные сладкими речами Михаила, посулившего выгодные цены тем, кто успеет приехать рано утром. Каждый стремился обогнать соседа. На мосту возникла настоящая давка.

Когда на перегруженный мост въехал огромный воз, груженный вяленой рыбой — уловом балтийских рыбаков, — деревянные опоры не выдержали. Раздался громкий треск, и мост вздрогнул. Мак успел добраться до берега как раз вовремя, чтобы избежать холодной ванны. Через несколько секунд толстые сосновые сваи покачнулись, и мост начал медленно оседать. Возникла паника; истошно закричали люди, испуганно заржали лошади, заревели быки. Мост рухнул через несколько секунд. Повозки, телеги, люди, лошади полетели в светлые воды Эра. Еще несколько минут до ушей Мака доносились всплески воды, людские вопли и рев перепуганных животных, затем все стихло. В наступившей тишине стал слышен топот лошадиных копыт и стук колес — это приближался королевский экипаж.

Мак бросился к карете.

— Ваши величества! — задыхаясь, прокричал он. — Еще не поздно!

— О чем он говорит? — удивленно спросила королева. — Мост рухнул. Мы пропали.

— У меня есть один план.

— Какой план? Прошу вас, говорите!

— Вашим величествам нужно выйти из кареты. Мы наймем лошадей и поскачем сначала обратно по дороге, ведущей в Париж. Это собьет погоню со следа. Затем мы свернем на другую дорогу и доберемся до бельгийской границы.

Людовик повернулся к королеве:

— Что вы скажете, мадам?

— Мне эта затея кажется слишком рискованной, — призналась королева.

Король долго размышлял, а королева считала этот план не слишком удачным, но в конце концов их величества согласились — больше им ничего не оставалось делать. Мак помог им выйти из кареты. Они стояли возле своего просторного экипажа, и вид у них был отнюдь не королевский. Еще бы, ведь царственная чета, выезжавшая на верховые прогулки в сопровождении пышной свиты, не привыкла ходить по мокрым от утренней росы лугам. Мак поспешил на почтовую станцию, чтобы нанять лошадей. Он все еще надеялся избежать ареста. В конце концов, никто не знал, что король и королева находятся здесь. Никто, кроме Друэ, которого Мак оставил лежать без сознания возле старой, заброшенной дороги в Сен — Менехольде.