— Проклятие! — воскликнул МОПЖВО. — Как это некстати!

— Но вы же можете починить ее с помощью своих бесконечно продублированных ремонтных систем, ведь так?

— Боюсь, что нет, — сказал МОПЖВО. — Это необъяснимый недосмотр когда-то сконструировавших меня инженеров. Черт подери! Пора возвращаться к старой чертежной доске.

— Мне очень жаль, — сказал Мишкин.

— И мне, — согласился МОПЖВО. — Мы могли бы идеально подойти друг другу, если бы вы не были так привередливы.

МОПЖВО повернулся, не произнеся больше ни слова, и захромал прочь. Со стороны он выглядел хрупким, трогательным и немного смешным. Сразу после его ухода с ближайшего дерева упали три листика.

Орхидиус наблюдал за всей этой сценой. Мишкин спросил его, что он думает по этому поводу.

— Мне непонятен один момент, — сказал Орхидиус.

— Какой?

— Насчет трех упавших листиков. Почему они упали именно в это мгновение?

— Может, это было просто совпадение? — предположил Мишкин.

— Мне приходилось слышать, как машины разговаривают, а животные им отвечают, — сказал Орхидиус. — Люди появлялись и исчезали загадочным образом, явно имея свои тайные цели. Все имеет свое значение. Но три листика, падающие именно тут и именно сейчас! Вы слыхали что-либо подобное?

— Лично меня больше интересуют чудеса, — сказал Мишкин.

— Меня тоже, — согласился Орхидиус. — Но мы с вами по-разному относимся к вопросу о том, что такое чудо.

— А что вы ищете? — полюбопытствовал Мишкин.

— На самом деле — не знаю, — признал Орхидиус. — Но надеюсь, что интуитивно узнаю это, как только найду. А что ищете вы?

— Не помню, — ответил Мишкин. — Но думаю, что узнаю эту штуку, когда увижу.

— Возможно, так даже лучше: не знать, что ты ищешь, — глубокомысленно заметил Орхидиус. — Знание способно помешать поискам.

— А я и не знал, что так бывает, — сказал Мишкин.

— Вы полагаете, это заблуждение? — нетерпеливо спросил Орхидиус. — Мне всегда хотелось впасть в настоящее заблуждение. Так сказать, заблудиться по-настоящему.

— В жизни не видал такого легкомыслия! — не выдержал робот.

— А я полагал, что легкомыслие — вполне допустимый путь к спасению, — мягко произнес Орхидиус. — Так это или нет, но это мой путь. А теперь мои искания влекут меня дальше. До свидания, джентльмены.

На опушке леса Мишкин и робот увидели хижину, на двери которой красовалась корявая надпись: «Гостиница „На четырех ветрах“». На пороге стоял Орхидиус, одетый в домотканую рубаху и кожаные штаны. Он поприветствовал путников.

Мишкин удивился, встретив своего друга здесь в роли хозяина гостиницы, но Орхидиус заверил его, что нет ничего более естественного. Он рассказал, как пришел сюда. Он устал, ему хотелось пить, а больше всего его терзал голод. Набрав трав и овощей, он сварил суп. Затем поймал кролика и потушил его.

Пришло еще несколько человек, усталых и голодных. Орхидиус поделился с ними тушеным кроликом, а они помогли ему построить хижину. Стали приходить другие люди. Орхидиус их кормил. Иногда у них были деньги, иногда не было, но обычно они тем или иным способом расплачивались за еду. Им казалось совершенно естественным, что гостиница должна быть именно здесь, а не где-нибудь в ином месте, и что ее должен содержать Орхидиус. Им даже в голову не приходило, что Орхидиус просто шел мимо, как и они сами, и что его, возможно, тоже ждут другие места и другие обязанности. Они считали Орхидиуса естественной и необходимой частью местного пейзажа, поскольку верили, что если путники нуждаются в гостинице, то она просто обязана появиться. А согласно вселенским законам, в комплект каждой гостиницы входит ее хозяин.

Через некоторое время Орхидиус согласился с этой точкой зрения. Он повесил объявление о том, что гостинице требуется горничная. Он жаловался, что кролики теперь пошли не те, что прежде. Он подозревал в каждом посетителе санинспектора. Он строил планы расширения гостиницы, собирался купить автомат, делающий мягкое мороженое, и добиться привилегий от Говарда Джонсона. А кроме того мечтал посадить вокруг гостиницы пальмы и устроить скрытую подсветку.

— Но как вы ухитрились вляпаться в эту историю? — спросил Мишкин.

— Тогда это казалось вполне разумным, — ответил Орхидиус. — Да и сейчас кажется таковым.

— Мне, пожалуйста, одноместный номер с душем, — попросил Мишкин. — И канистру бензина для моего робота.

— Обычного или особого? — спросил Орхидиус, потом внезапно разрыдался и написал записку: «Гостиница закрывается по причине того, что ее хозяин вновь последовал своим Путем». Он повесил записку на дверь и ушел в неизвестном направлении, не взяв с собой ничего, кроме телевизора на батарейках и пары золотых слитков.

Мишкин и робот пошли дальше. По дороге им попалось дерево, на стволе которого было вырезано: «Здесь был Орхидиус, идущий своим Путем».

На другом дереве красовалось: «Этот Путь принадлежит Орхидиусу».

На третьем: «Вы все — лишь эпизодические роли в фильме, имя которому — „Жизнь Орхидиуса“».

— Что-то мы слишком часто встречаемся, — заметил Мишкин. — Вам не кажется, что мы — одна и та же личность?

— Ни в коем случае, — отрезал Орхидиус. — Вы логичны, реалистичны, целеустремленны, у вас есть собственная личность, собственная история и даже некоторые характерные черты, в то время как я — абстрактный образ, который скользит по миру без причин и целей.

— Мой путь предопределен свыше, — сказал Мишкин. — Это тоже необычно. Со мной происходит слишком много всяких событий. Я не могу противостоять переменам.

— И я не могу. Возможно, мы неправильно действуем.

— Вы оба действуете правильно, — подал голос робот, — и вы — один и тот же человек и в то же время — разные люди, и вы идете одним путем, даже если пути ваши разные.

— А не мог бы ты объяснить, что все это значит? — спросил Мишкин у робота.

— Нет, не могу, — ответил робот. — Роботам позволено иметь лишь небольшой запас мудрости, а я сейчас израсходовал все, что мне было отпущено на неделю.

Всю неделю робот был в состоянии лишь поочередно переставлять ноги. Он не мог ни смазывать себя, ни выполнять простейшие поручения и даже на самые простые вопросы отвечал до смешного нелепо.

Через неделю он восстановился и мог бы объяснить, что все это значило. Но Мишкин не стал ни о чем спрашивать. Мишкин любил, чтобы его еда была хорошо приготовлена, а одежда — тщательно выстирана. Ему не хотелось менять хорошего слугу на мудреца сомнительной квалификации. А робот и сам не возражал.

— Великий Скотт, Макгрегор, я верю, что каким-то необъяснимым образом мы прошли через лицевую сторону поперечника пространственно-временного континуума и действительно вернулись на Землю и теперь видим все через измененные топологические пропорции, что свидетельствует о тончайших переменах, происшедших в нашем восприятии реальности!!!

Особые технические приемы, пробудитесь!

Загипнотизируйте себя и станьте собою. Возбудите свои центры восприятия. Не подчиняйтесь сигналам, исходящим от бесчувственных старых сенсоров. Доверьтесь вашему внушению. Доверьтесь вашему самовнушению. Доверьтесь вашему автоматическому самовнушению. Новые технические приемы зависания подсознания позволят вам подсознательно автоматически загипнотизировать себя, даже не подозревая об этом!!!

Обходитесь без наркотиков при переживаниях, которые стимулируют наркотическое стимулирование переживаний, которые можно достичь только посредством общения с Высшим Сознанием.