Он повернулся к сове, внимательно следившей за его действиями, и сообщил ей, что выхода, по — видимому, нет.

— Конечно, нет. Это же тупиковый путь.

— Тупиковый путь? Но куда он ведет?

— Как — куда? В тупик, разумеется.

— В тупик? Но мне никак нельзя попадать в тупик. Мне нужно найти волшебного коня…

— Боюсь, что здесь ты его не найдешь, — заметила сова.

— Но моя конечная цель — вовсе не конь, а волшебный золотой подсвечник.

— Золотой подсвечник? Это мне нравится. Золотой подсвечник — это очень хорошо, но у меня его нет.

— Ну, на самый крайний случай подошло бы даже волшебное кольцо.

Сова встрепенулась и захлопала крыльями:

— О! Кольцо! Кольцо у меня есть!

Она взъерошила клювом перья и, вытащив золотое кольцо с крупным сапфиром, отдала его сэру Оливеру. Тот повертел его в пальцах, любуясь камнем. Ему даже почудилось, что в глубине сапфира движутся какие — то неясные тени.

— Не гляди на него так долго, — сказала сова. — Лучше начинай творить заклинания. Волшебное кольцо — не красивая безделушка, а рабочий инструмент!

— Какой инструмент? Что я должен делать с этим кольцом? — воскликнул сэр Оливер.

— Разве тебя не научили, как с ним обращаться?

— Нет.

— Ну, что ж, в таком случае они допустили грубейшее нарушение правил, не предоставив тебе полной информации. Я думаю, у тебя есть все основания для того, чтобы подать жалобу.

Сэр Оливер растерянно оглянулся кругом. Жалобу подавать было некому. Разве что сове…

— Иди ты к черту со своими советами, — сказал он, начиная сердиться. — Как же я теперь смогу совершать славные подвиги, если в самом начале угодил в ловушку?

Сова снова взъерошила клювом перья и достала маленькую колоду карт, как фокусник в цирке достает из шляпы кролика.

— Можем сыграть партию — другую в дурачка. Это здорово успокаивает нервы. Вот увидишь, время пролетит совершенно незаметно! Ты в какого больше любишь играть — в простого или в переводного? А может, сыграем в двадцать одно? Или разложим пасьянс?

— Вот еще, — буркнул сэр Оливер. — Я с пернатыми не играю.

Сова ничего не ответила, просто начала тасовать карты, да так ловко, что ей позавидовал бы самый заядлый картежник. Склонив голову набок, она лукаво поглядела на сэра Оливера, и ему даже показалось, что сова подмигнула ему.

— Ну, ладно, — вздохнул сэр Оливер. — Давай сыграем.

Игра в дурака и раскладывание пасьянсов были его любимым занятием. Они часто помогали кое — как скоротать время. Вот только партнеры для партии в дурака находились довольно редко…

— Твой ход, — сказала сова.

А в это время в трактире — в том самом трактире, откуда всего несколько часов назад вышел через волшебную дверь сэр Оливер, — Аззи, сидя за столом в своей комнате на втором этаже, решил узнать, как продвигаются дела с постановкой безнравственной пьесы. Аззи достал хрустальный шар, который древние колдуны использовали для предсказания будущего и провидения того, что происходит на другом краю земли, протер шар носовым платком и стал не отрываясь глядеть в него. Однако поверхность шара оставалась тусклой; лишь отражение колеблющегося пламени свечей, стоявших на столе, порой зажигало в его глубине золотистые искры. Аззи недоуменно повертел волшебный шар в руках — и тут только вспомнил, что забыл произнести фразу, заставляющую шар показать то, что хочет увидеть его владелец.

— Покажи, чем занят сейчас сэр Оливер, — скороговоркой пробормотал Аззи.

Хрустальный шар вспыхнул изнутри голубоватым светом, и его поверхность постепенно начала проясняться. Аззи снова начал пристально вглядываться в глубину шара. Наконец его взору предстала такая картина: сидя прямо на земле в каком — то странном месте, то ли окутанном плотным туманом, то ли окруженном серой стеной, сэр Оливер играл в подкидного дурака с говорящей совой.

— Что это?.. Как такое могло случиться? — удивился Аззи.

Нужно было принимать срочные меры. Аззи решил позвать Аретино на подмогу. Сейчас Аретино был нужен ему, как никто другой.

Аззи трижды хлопнул в ладоши:

— Где мой курьер?

Дверь в комнату тихонько отворилась, и на пороге показалась маленькая тонкая фигурка.

— Нужно как можно скорее передать эту записку Аретино, — сказал Аззи, склоняясь над куском пергамента, на котором он стал вычерчивать какие — то письмена своим острым ногтем. — Отправляйтесь прямо сейчас, да смотрите, не мешкайте в дороге.

Аззи сложил записку вдвое и не глядя ее протянул курьеру.

— Где мне искать этого Аретино? — спросил тот.

— В Венеции, где же еще! — ответил Аззи. — Готов поспорить, что он все еще пирует на мои денежки!

— А можно мне воспользоваться заклинанием, чтобы быстрее добраться до Венеции?

— Конечно.

— Тогда дайте мне какой — нибудь талисман, который перенесет меня туда.

— Вообще — то в заключенном с вами контракте четко оговорено, что вы сами обеспечиваете себя всеми средствами передвижения, в том числе и волшебными. Но, с другой стороны, время не ждет. Возьмите универсальный талисман вон там, на столе.

Курьер подошел к столу и, захватив из хрустальной чаши полную горсть талисманов, сунул их в карман.

— В Венецию! — громко крикнул он и исчез.

В спешке Аззи не узнал в своем посланце Квентина, решившего не упускать свой шанс вмешаться в эту историю, пока взрослые занимаются своими делами.

А в это время в Венеции Пьетро Аретино предавался всем земным наслаждениям. Сумма, полученная от Аззи в качестве аванса за постановку безнравственной пьесы, была достаточно велика, и недостатка в деньгах он не ощущал. Аретино уже давно хотелось устроить такой пир, чтобы весь город долго вспоминал о нем, расхваливая щедрое гостеприимство и богатую фантазию хозяина. И поэтому в доме Аретино уже несколько дней подряд — как раз с того самого дня, как Аззи покинул Венецию — слышались звуки задорной музыки, голоса подвыпивших гостей, женский смех и топот танцующих ног.

Чтобы веселье в доме не прекращалось ни днем, ни ночью, Аретино пригласил немецких музыкантов, которые обязаны были играть сутки напролет. Музыканты знали свое дело: писк скрипок, гудение альтов и нежные звуки флейт не смолкали ни на минуту; однако и в вине они тоже понимали толк и пили наравне с гостями. Пир был в самом разгаре, когда в шумной гостиной среди мужчин в расстегнутых жилетах и девиц с растрепавшимися локонами появилась одна весьма необычная фигура. Конечно же, то был посланец Аззи, крепко прижимавший к груди свиток пергамента.

Он был невелик ростом, этот посланец, и, пожалуй, слишком юн для столь серьезных поручений. Мальчик, едва вышедший из детской, да к тому же еще одетый в длинную ночную рубашку, отделанную кружевом. Однако держался он с недетской серьезностью. Сознание важности возложенной на него миссии придавало ему смелости и решительности. С трудом переведя дыхание после головокружительного перелета над Альпами, совершенного при помощи волшебного талисмана, Квентин — это был, конечно же, он — объявил о цели своего визита, попросив немедленно проводить его к хозяину дома.

Когда слуга провел мальчика в комнату, где находился Аретино, Квентин отвесил прославленному драматургу учтивый поклон и подал пергамент.

— Аретино, я принес вам послание, — объявил он своим чистым, звонким голосом.

— Послание? — удивился тот. — А нельзя ль немного погодить со всякими там посланиями? Мы тут веселимся…

— Это от Аззи. Он просит вас немедленно прибыть к нему.

— Понятно. Ну, а ты сам кто такой?

— Я один из паломников. Видите ли, сударь, так получилось, что моя сестра Киска… вообще — то ее полное имя Присцилла, но дома все зовут ее Киской… моя сестра Киска уснула, и я решил выйти из комнаты, где мы спали. Я совсем не хотел спать, сударь. Я и сейчас этого почти совсем не хочу, — прибавил он торопливо, очевидно, испугавшись, что в столь поздний час его вполне могут отправить в постель. — Я осторожно вышел из комнаты и поднялся по лестнице на верхний этаж. Там была одна комната… Я увидел, что дверь в нее приоткрыта. Я вошел в эту дверь, и меня отправили к вам с посланием.