Впрочем, в данный момент Тесею было не до девицы. Он углядел, что зелено-красные индикаторы тотального поиска Минотавра замерли, перечеркнувшись крест-накрест: чудовище засекли!

Верховный жрец из технических секретарей, в зелено-оранжевой форме, люминесцентных перчатках и плиссированной шапочке, записал ряд цифр на бумажке и передал ее Тесею.

— Координаты вам вот, — произнес он, и странная конструкция фразы в сочетании со свистяще-шипящим выговором выдали в нем нарочитого грубияна с Гнаги I.

Тесей вгляделся в цифры, закладывая их в память. На самом-то деле память у него была не ахти, надолго там ничто не задерживалось. Затем он вскинул на плечо рюкзак с оборудованием для поиска и убиения Минотавра и направился в предместье, откуда начинался след чудовища. На пути за город он позволил себе единственную остановку в бакалейной лавочке, где обменял свой охотничий аванс на наличные. Вы, наверное, сами догадались, что лавочка была греческой.

????????????? но большинство нынешних осложнений возникло вследствие его упущений. До того как он ввел принцип неопределенности и смешал в своем лабиринте все времена и страны, мы, эллины, справлялись с жизнью совсем неплохо. Наша история казалась слегка запутанной, однако в конечном счете развивалась по прямой, хотя множество людей прилагали все усилия, чтобы стало не так. После того, как Дедал расширил наши горизонты, разразилось великое смятение. До Дедала смятение тоже было, но самое обыкновенное.

Ныне я один из тех, кому на долю выпал Тесеев архетип. Меня унифицировали, и это не доставляет мне особого удовольствия. Но ведь в прежние времена, прежде чем Дедал решил, что Хьюм[268] прав, последовательность событий вовсе не подразумевала их причинной связи!

Биография Тесея, она же и моя: моего отца звали Эгей, и он был сыном Пандиона, отцом которого был, в свою очередь, Эрехтей, царь афинский. Эрехтея убил Посейдон, и сыновья царя передрались из-за престолонаследия. Выбор пал на Кекропа, но его принудили бежать в Мегару, а оттуда на остров Эвбея, где к нему присоединился еще один брат, Пандар. На трон взошел дедушка Пандион, но не сумел удержать власть в борьбе с собственным братом Метионом, а после смерти Метиона — с его сыновьями.

Дедушке пришлось также бежать из Афин в Мегару, где он женился на Пиле, дочери царя Пилия. Когда Пилию пришлось уехать на несколько лет, дедушка взял бразды правления в Мегаре в свои руки.

Но вот дедушка умер, четверо его сыновей пошли походом на Афины и вышвырнули сыновей Метиона. Потом победители бросили жребий, и моему отцу достался главный приз — сами Афины. Остальные поделили между собой отдаленные регионы.

Разумеется, в детстве я ничего этого не знал. Меня растили в неведении, кто мой отец.

Драматурги взяли за обыкновение описывать мое детство, сводя его к эпизоду с мечом, который мой отец Эгей оставил для меня под скалой. Но краткости ради я расскажу о другом, о чем вы, вероятно, не слышали: как и почему Эгей был лишен возможности признать меня.

Отец пробовал жениться дважды, но с сыном ему не везло. Первая его жена, Мелита, была привлекательна, но бесплодна, и вторая, Калсиопа, невзирая на сиплый голос и самоуверенность, оказалась ничуть не лучше. Отца это тревожило, он посоветовался с дельфийским оракулом и услышал, что ему не следует развязывать мех для вина, покуда он не взойдет на самое высокое место в Афинах, — если, конечно, его не прельщает перспектива в один прекрасный день умереть от горя. Эгей не мог взять в толк, на что намекает мудрый оракул.

Возвращаясь из Дельф, он сделал остановку в Коринфе, где произошли его известные встречи с Медеей. Затем он остановился в Троисене, где царствовал его давний друг Питфей. Там же был и брат Питфея, которого назвали тем же именем, что и город. Оба они недавно вернулись из Пизы и разделили власть с прежним царем Этием.

У Питфея были трудности с дочерью Эфрой. С моей будущей матерью. Если бы Эфра вышла замуж за Беллерофонта, как намечалось первоначально, моя жизнь сложилась бы совершенно иначе. Однако Беллерофонт попал в передрягу, и его пришлось выслать. Мама оказалась в затруднительном положении. Она должна была родить сына, чтоб исполнить свое божественное предназначение, но подходящего супруга не находилось. Приезд моего отца оказался подарком судьбы. Хотя отец, понятное дело, так на это поначалу не смотрел.

Питфею удалось напоить отца допьяна и уложить к Эфре в постель. После чего, по преданию, с моей матерью вступил в связь еще и бог Посейдон. Возникает интересный вопрос: а что, если я на самом деле сын Посейдона? Это сделало бы меня полубогом — в древней Элладе такой статус считался весьма завидным.

Так или иначе, Посейдон отрекся как от меня, так и от матери. Упоминаю о возможности божественного отцовства лишь потому, что она зафиксирована в источниках.

Папа велел маме, если будет ребенок, помалкивать о том, от кого. Смысл простой — он пытался уберечь ее от пятидесяти детей Палласа. Тот был братом старого недруга отца, Метиона. И если только проведал бы, что мама ждет дитя от Эгея, то непременно попробовал бы убить ее во имя своих собственных притязаний на афинский трон.

Вот так получилось, что я вырос в Троисене и, хотя не ведал своей родословной, тем не менее подозревал, что мне уготовано великое будущее. Все это происходило до того, как Дедал построил свой лабиринт, ввел принцип неопределенности и предоставил мне возможность прожить много жизней, и все по-разному.

Множество осложнений воспоследовало за тем, как Дедал построил свой Великий Лабиринт для царя Миноса, правителя Атлантидского Крита.

До того в течение долгих веков продолжался классический период. Золотой век Афин. Боги, Гомер, Платон и все такое прочее.

Лишь один человек во всем круге античности понимал, что привычному стилю жизни вот-вот придет конец. Дедал был способен превратить этот стиль в нечто иное. Его с полным правом можно назвать первым современным человеком.

Компьютерные исследования подсказали Дедалу, что Кноссос, Крит, вся цивилизация Атлантиды должны вылететь в трубу вследствие неотвратимой природной катастрофы. Сделанные Дедалом выводы просочились в свет, и в царстве Миноса начались беспорядки. Люди полагали, что подобные виды на будущее просто нетерпимы.

Минос не спорил и созвал семь мудрецов Эллады для мозговой атаки. Мудрецы выдвинули идею лабиринта и порекомендовали поручить это дело Дедалу.

Итак, Тесей ищет Минотавра в лабиринте, который Дедал возвел для Миноса давным-давно, в дни расцвета Атлантиды.

Вокруг день, день без особых примет, похожий на любой другой в истории лабиринта.

Лабиринт, или все вверх ногами, — магическое творение, испытательный полигон для героев, место, где сосуществуют самые разные реальности в многократных повторах. Лабиринт — высшее достижение атлантидской научной алхимии, роскошный памятник цивилизации, уже склоняющейся к закату и обреченной на гибель в природной катастрофе, а в то же время обреченной на вечную жизнь благодаря искусству Дедала.

Базовая ситуация достаточно проста. Тесей должен разыскать Минотавра, кошмарного монстра, получеловека-полузверя. Разыскать и убить, а затем найти дорогу обратно в привычный мир.

Эта ситуация проигрывалась множество раз с самыми разными результатами и с разными исполнителями в ведущих ролях. Я отнюдь не единственный Тесей — их было без счета и будет без счета. Я всего-навсего текущий исполнитель и к тому же повествователь, хотя на деле отнюдь не я сочинил повесть в целом. Немного позже я это объясню. Однако в настоящий момент я — Тесей, профессиональный охотник за минотаврами или, вернее, один из длинной цепи Тесеев — а они приходили сюда с тошнотворной регулярностью с тех самых пор, как Дедал ввел принцип повторяемости в схему лабиринта, более сложного, чем мир, в котором его построили.