Источник: НАРБ. Ф. 4. Оп. 21. Д. 2085. Л. 126–129.
«Чужими», от которых следовало избавляться, изолировав, поместив в тюрьмы и лагеря, по данным исследователя З. Семашко, являлись:
1. Те, кто до сентября 1939 г. играл роль в руководстве Польским государством, общественно-политические деятели всех рангов и любых национальностей;
2. Кадровые офицеры армии и полиции;
3. Предприниматели, владельцы оптовых складов и магазинов, помещики;
4. Те, кто своими действиями и на словах выступал против СССР и Компартии{136}.
УНКВД разместилось в г. Барановичи. На конец 1939 г. в области были созданы следующие репрессивные структуры из состава Главных Управлений НКВД СССР:
1. Главного Управления пограничных войск НКВД СССР;
2. Главного Управления охранных войск НКВД СССР;
3. Главного Управления конвойных войск НКВД СССР;
4. Главного Управления железнодорожных войск НКВД СССР;
5. Главного Управления оперативных войск НКВД СССР;
6. Главного Управления военного снабжения НКВД СССР;
7. Главного Управления государственной безопасности НКВД СССР{137}.
Эти подразделения, построенные по образцу армейских и являющиеся отборными карательными формированиями, предназначались для борьбы на «внутреннем фронте». Партийные и советские органы, по данным различных источников, всячески содействовали НКВД. Подтверждений тому достаточно. По инициативе А. Мисюрова Барановичский облисполком рассмотрел вопрос о предоставлении жилья сотрудникам НКВД. Это предложение поддержал первый секретарь обкома партии Тур, которому принадлежит особая роль в вопросе формирования и становления, как это было принято тогда говорить, «карательных органов» Барановичской области. Решение было однозначным:
«…обязать товарища Гладышева (председатель Барановичского облисполкома. — А. Т.) не позднее 30.12.1939 г. обеспечить квартирами работников областного УНКВД»{138}.
Число представителей «особенной касты», нуждающихся в квадратных метрах, росло. Жилья не было. Но для НКВД находили. Выселяли на улицу законных владельцев, как это, например, было при получении «квартир командно-начальствующим составом 15-й бригады НКВД», прибывшим в область{139}.
В начале 1940 г. УНКВД насчитывал 26 районных отделов милиции (РОМ) и РО НКВД. Остро стоял вопрос подготовки «квалифицированных кадров». С этой целью 29.12.1939 г. создаётся областная школа милиции{140}. Первоначально развернуть ее планировали в г. Барановичи. Но, «ввиду недостаточности жилого фонда в г. Барановичи, разместили в г. Новогрудке, закрепив за ней помещения, находящиеся по улице Костельной № 67 и № 83–85»{141}. В 1940 г. на территории Барановичской области открывается ещё одна школа — оперативного состава НКВД. Разместилась она в г. Слониме{142}. Напрашивается закономерный вопрос: «Может, расширение сети учебных заведений, осуществляющих подготовку кадров для УНКВД по Барановичской области, способствовало улучшению криминогенной обстановки?» Едва ли. И утверждать это имеются основания. Вот что рассказывает О. Табола (VERITAS (Мінск). 2004. № 1. С. 9):
«Начались кражи. Крали скот, зерно. Когда один сельчанин заявил о том, что у него ночью украли коня, то получил обнадеживающий ответ: «Не переживай, отец! Твой конь дальше СССР не ушел!»
Необходимо отметить: в системе НКВД СССР еще в 1934 г. вместо ОГПУ создается Главное Управление государственной безопасности (ГУГБ){143}. Секретно-политический отдел НКВД БССР, созданный на базе секретного и информационного отделов ОГПУ в марте 1931 г., в 1939 г. имел 8 отделений. Одно из них занималось националистами{144}. В Барановичской области этот вопрос курировал лейтенант госбезопасности Политыко — заместитель начальника УНКВД{145}. Он же ведал и кадровыми назначениями.
Таблица № 15. НАЧАЛЬНИКИ РО НКВД БССР (1940).
| № п/п | РО НКВД | Начальник отдела | Специальное звание | Национальность |
| 1. | Слоним | Толкачев | лейтенант ГБ | русский |
| 2. | Щучин | Агасаров | лейтенант ГБ | чеченец |
| 3. | Лида | Легаль | ст. лейтенант ГБ | русский |
| 4. | Столбцы | Уланов | лейтенант ГБ | русский |
| 5. | Несвиж | Бузилиев | мл. лейтенант ГБ | узбек |
| 6. | Новогрудок | Габисония | лейтенант ГБ | грузин |
Источник: НАРБ. Ф. 4. Оп. 21. Д. 2085. Л. 18–24.
По мере того, как разворачивались структуры НКВД на территории области, система советского политического сыска активно включалась в работу. Эта работа велась в трех направлениях. Первое: создание массовой осведомительской сети, охватывающей все слои населения, отработки способов получения и обработки информации, а также ее распространение. Второе: отслеживание, разложение и ликвидация структурированной политической оппозиции: нелегальных партий и организаций, течений и групп. Собиралась информация о политической благонадежности как высших руководителей, так и рядовых членов компартии, направленных в Барановичскую область. Третье: отслеживание и ликвидация политического инакомыслия, прежде всего в среде творческой интеллигенции, рабочих, государственных чиновников. Четвертое: восстановление оперативной связи со старой агентурой.
Особо стоит остановиться на практике репрессивного блока. В апреле 1940 г., по материалам секретно-политического отдела НКВД БССР, подлежало аресту 132 человека по Новогрудскому, Несвижскому, Лидскому и другим уездам. Еще 68 человек находилось в «разработке»{146}.
Удар пришелся по белорусской интеллигенции — арестам подверглись несколько сотен учителей: М. Четырко, Ю. Декович, Н. Орса, В. Бахар, П. Анищик (Новогрудская белорусская гимназия){147}, П. Н. Гайдук (зав. сельской школой в д. Городище), С. Я. Галах (д. Столовичи), Г. С. Жаромский (школа № 2 г. Барановичи), Г. И. Клуйша (д. Чернихово), Р. И. Крамаж (д. Полонка), И. С. Польковский (СШ г. Барановичи), Л. О. Рутковский (д. Березовка), В. Б. Сикорский (СШ № 11 г. Барановичи), В. В. Цывля (д. Своятичи) и другие{148}. Следующая волна арестов прошлась по учащимся. Учебные классы на тюремные камеры поменяли Л. С. Гембицкий (студент Брестского железнодорожного техникума из Барановичей), Л. В. Гресь (СШ № 11 г. Барановичи), С. Л. Куликовский (техническая школа г. Барановичи), К. Ю. Некраш (дорожно-строительный техникум г. Барановичи), З. К. Турковский (СШ № 11 г. Барановичи), В. С. Углик (студент учительского института г. Барановичи), И. Ф. Шинтель (СШ № 11 г. Барановичи), Р. И. Борисевич (СШ г. Барановичи), В. И. Кухарчик (школа д. Заритово Ляховичского района){149}. Как сообщают выписки из приговоров 1939–1941 гг., все арестованные — и педагоги и их воспитанники — были приговорены к длительным — от 5 до 8 лет — срокам лишения свободы{150}. Надо сказать, что пик арестов в учебных заведениях области пришелся на 1940 год. Например, в г. Слониме в городскую тюрьму НКВД бросили учеников первой белорусской СШ (ранее польская гимназия им. Т. Костюшко № 922) только за то, что, по словам современников, 3 мая 1940 г., на день независимости Польши, кто-то на доске написал слово «Конституция»{151}. Факты репрессий против слонимских школьников и учителей подтверждают и советские источники. Так, бывшая уполномоченная ЦК ЛКСМБ Сима Самуиловна Дроздова (Карманова) в своих воспоминаниях «Мой комсомольский билет» сообщает:
