Пурагелис же, бывший явно более сильным магом, чем его давняя знакомая, брякнув себе в иссиня-чёрную бороду очередное заклинание, преобразовал огненный лук в пурпурное копьё, а затем, совершенно невозможным и неестественным для простого человека прыжком с места, одним махом преодолел разделявшее их с Благаной расстояние и вонзил остриё волшебной сулицы в магический куполообразный щит, могучим ударом пробивая его на уровне груди язвительной ворожеи.

Светлая чародейка, явно не ожидавшая такого скорого подвоха от своей, казалось бы, только-только возведённой крепкой защиты, за долю мгновения собралась и успела выпустить практически в упор из посоха в лицо противника две призрачные голубоватые птичьи лапы с вострыми когтями, материализовавшиеся прямо в воздухе перед физиономией Пурагелиса. Но ответный магический удар слегка запоздал, ибо мрачный колдун даже не подумал останавливаться, смачно всадив огненно-красный наконечник волшебного дрота прямо в сердце Благаны. Та охнула, закачалась, выронила свой посох и, схватившись за пронзившее грудь копьё, спустя пару секунд рухнула на спину.

— Зараза! — взвыл от нестерпимой боли Пурагелис, которому прощальные гостинцы пожилой знахарки за мгновение-другое успели вполне осязаемыми когтями знатно исполосовать угловатую мордаху. — Дрянь какая, а!

Верный слуга Ахримана поспешно сцапал обеими руками уродовавшие его трёхпалые вороньи лапки, после чего злобно сжал пальцы, на кончиках которых быстро загорелось по огоньку. Через несколько секунд стряхнув с ладоней образовавшуюся там сажу, Пурагелис осторожно потрогал свою обезображенную, окровавленную ряху, добро исполосованную птичьими когтями, а затем подошёл к поверженной сопернице и гневно прошипел:

— Я упрашивал тебя, Благана, встать со мной рядом и сообща править миром! Все зримые и незримые богатства, вся сокрушительная мощь тёмного властелина была бы у нас в руках! Как и дарованное им бессмертие! Но ты выбрала спесивца Белотура, а вместе с ним и светлую сторону! Ты хоть представляешь, какую незаживающую рану мне нанесла⁈ Большего потрясения я в жизни не испытывал! Как ты могла так поступить со мной, каркуша⁈ Я обещал тебе невообразимое благоденствие, кое ни до, ни после не предлагал никому! Но ты отказала мне! Мне, первому и самому верному из слуг Ахримана на этом пыльном черепашьем панцире! Это был невероятный позор! За который, наконец-то, сегодня наступила долгожданная расплата! Прощай, Благана; несколько лет назад Мельванесу совсем чуть-чуть не хватило, чтобы тебя убить; но нынче я закончу енто его незавершённое дельце!

С этими словами Пурагелис выдернул из сердца поверженной целительницы магическое копьё, коротким заклинанием превратил его обратно в посох, а потом с силой вогнал заострённый конец волшебного жезла в лоб Благаны, легко проломив той череп. Пожилая ворожея как будто тяжело вздохнула, а затем резко обмякла, успокоившись навсегда. На этом долгий жизненный путь светлой чародейки оказался прерван.

Верховный маг Роковой Длани же с неприкрытым злорадством присел над павшей противницей и поднёс к её груди ладонь, с явным удовольствием наблюдая, как спустя пару мгновений из раны в сердце с крайней неохотой вылетает голубоватый эфемерный сгусток размером со средней величины яблоко.

— Не сопротивляйся, бесполезно! — радостно прогундосил тёмный некромант после того, как лазуревая субстанция очень медленно, явно не по своей воле всосалась в хищно изогнутую длань заморского колдуна. — Вот видишь, как всё обернулось? Твоя бесценная душа таки стала моей! Навсегда! И стоило столько веков кочевряжиться, дура упрямая⁈ Всё равно ведь я добился своего: ты принадлежишь теперь мне!

Пурагелис закрыл глаза и громко хрюкнул, при этом с удовольствием ощущая, как его магическая мощь, впитавшая в себя львиную долю волшебной силы Благаны, в разы увеличилась. Небрежно щёлкнув пальцами, глава Роковой Длани тут же затянул на своём лице невидимой целебной нитью кровоточащие раны, оставленные птичьими коготками, а после поднялся и довольно пробормотал:

— Ента я очень удачно сюда заявился; на одну пику нанизал сразу двух зайчиков; сграбастал, кого треба, да довеском Благану убаюкал! Теперича, получается, у меня вообще противников не осталось!.. Ну, само собой, за исключением одного… Но рыжий медведь, слава рылу Ахримана, не маг, да и к тому же совсем скоро сдохнет, посему на его счёт особо волноваться не стоит. Хотя и расслабляться всё-таки раньше времени не след! Начатое дело нужно завершить согласно плану!

В этот миг раздавшийся со спины характерный свист брошенного копья прервал злобливые думы яростного приспешника Тьмы. Молниеносно развернувшись, Пурагелис отбил посохом в сторону кинутую в него лёгкую сулицу, а после требовательно выставил вперёд правую руку. Спустя мгновение неведомая сила могучими незримыми путами обездвижила, а затем притянула к тёмному волшебнику метнувшего копьё Бронислава.

Верный служка Ахримана схватил широкоплечего ратника за горло и без труда поднял в воздух так, что мыски тысячника лишь слегка касались толстого напольного ковра.

— Я бы мог прихлопнуть тебя, словно вошку, но, пожалуй, ты мне сгодишься. Передашь своему князю от меня послание: а именно то, что его горячо любимая жёнушка — теперь моя пленница! И коли он хочет снова её лицезреть, пущай плывёт на Чёрный континент! В одну моську, без сопровождения! Иначе будет жену по частям сшивать! Я — Пурагелис, верховный маг Роковой Длани, уяснил? И мы с Марфой будем с нетерпением ждать его в Кросмареке, столице Вельберии. Точнее, совсем недалече от неё, а именно в моём базальтовом замке! В общем, найдёт, коли мякиш во рту имеется! А покась, — Пурагелис пренебрежительно прислушался к топоту множества ног, раздавшихся на лестнице. Спешащие на помощь ватажники, наконец-то собравшиеся с мыслями, явно сообразили, куда нужно ломиться в первую очередь. — Я вас покидаю. Ибо за чем явился, то получил. И даже больше, ха-ха! Куда больше!

Тёмный маг отпустил Бронислава, бездвижным кулём рухнувшего на пол, а затем, перешагнув через главу дворцовой стражи, прошествовал в княжеские покои, где его всё так же безропотно ожидала загипнотизированная супруга Ратибора.

Короткое заклинание, и вот в опочивальне правителя, аккурат у изголовья широченной двухспальной кровати заклубился знакомый магический портал.

— Залазь! — тут же велел зачарованной красавице Пурагелис, при этом кивнув на волшебный проход. Та беспрекословно выполнила указание тёмного некроманта и шагнула в колдовскую дверь, спустя мгновение растворившись в клубящейся чёрной дымке. Через секунду за Марфой последовал и верный слуга Ахримана, безмерно довольный как собой, так и, собственно, сегодняшним, очень удачным деньком.

Ворвавшиеся же спустя миг в спальную дружинники лишь зазря запулили копьями по растаявшему в воздухе тёмному облачку; магический портал закрылся.

— Проклятье! Не уберёг!.. — между тем с трудом прохрипел лежащий на полу в коридоре Бронислав, к которому медленно, но верно начала возвращаться возможность двигаться и говорить. — Вот дерьмо-то, а!..

Спустя два с небольшим дня после визита Пурагелиса в Мирград

— Давай следующие!.. — хрипато отдал приказ Ратибор, с довольным прищуром наблюдая за тем, как только что выпущенные снаряды из десятка камнемётов поразили Башню Страха, бывшую обитель Урсулы. Иглообразная тура выдержала уже не один червонец залпов, но всё ещё стояла. Хоть уже и очень неуверенно, значительно накренившись в сторону крепостной стены. — Ща пульнём ещё разик-другой, и енто демоническое строение рухнет, к бабке не ходи!

Время перевалило за полдень. Правитель Мирграда, час назад славно отобедавший нежной бараньей корейкой, нынче пребывал в благодушном настроении. Оттого и решил устроить себе давно задуманное им развлечение. Именно по его указанию на восточную окраину Нурязима, к тёмной магической башне прикатили катапульты, а также сволокли со всего города каменные статуи Ахримана, коими Ратибор со свойственной дюжему ратнику безапелляционностью велел заряжать притащенные осадные машины. Массивные изваяния тёмного властителя не очень хорошо подходили для метания, порой пролетая мимо цели, но это лишь ещё больше раззадоривало «рыжего медведя»; снаряды в виде изваяний свинорылого бога, понятное дело, чемпион Кузгара не жалел. Тем более что их, мягко говоря, немалое количество позволяло, как говорится, разгуляться с размахом; статуй Ахримана в столице Ослямбии было не счесть.