— Всем закрыть зенки и считать как велено! — тихо прошелестел Радосвет своим товарищам. — Под мою ответственность! Выполнять! Живо!

— Ты поедешь со мной, служивый. Позади, на крупе. Саженей семьдесят, не более, — Ратибор взлетел на Балагура. Его вороной явно нервничал, чувствуя повисшее в воздухе напряжение. — Дабы твои молодцы меня на выезде в дикобраза не превратили…

— Никто тебе в спину стрелять не будет, воин! — светло-серые зеницы начальника караула уверенно встретились с голубым пламенем, сверкнувшим в бездонных очах рыжебородого гиганта. — Даю слово!

— Что ж, посмотрим, чего оно стоит… — несколько секунд побуравив правильное, волевое лицо Радосвета хмурым взглядом, Ратибор не спеша направил своего вороного на выход, оставив позади зажмурившихся, считавших про себя до пятисот ватажников. Лишь чуть-чуть прибавив ход, он так же спокойно пересёк линию ворот и неторопливой рысью направился прочь из Змейграда, навстречу новым приключениям.

— Да как вы смеете его выпускать⁈ Это же тот самый головорез!.. Радосвет, ты ещё поплатишься за ента, пёс! Все в погоню, обормо…

Договорить суетливо подскочивший к выходу Божеслав не смог. Из тени близлежащего домишки стремительно вышел широкоплечий, высокий, ладно сложённый Звенимир, всеми уважаемый воевода Змейграда, а по совместительству и глава городской стражи, который молча, двумя резкими, сильными ударами в мордаху отправил своего шельмоватого заместителя на слякотную мостовую.

— Радосвет, его должность теперь твоя, — поднимаясь по крутой каменной лестнице на стену, бросил через плечо воевода, удостоив лишь презрительным взором ошалело затрясшего рылом бывшего зама, нелепо распластавшегося в грязевой кашице. — А этого вонючего прихлебателя воровской гильдии бросить в темницу! Давно я терпел, да всему есть предел…

— Слушаюсь, тысяцкий! — Радосвет пинком под рёбра по новой опрокинул навзничь попытавшегося подняться, ошарашенного Божеслава, начавшего было жалобно умолять о пощаде. — Ну что, скотина, кажись, отподличал ты своё! Не ной, тварь, не поможет! Сволоките в острог этого шакала плешивого!.. — рыкнул новоиспечённый заместитель командира городских ватажников.

— Радосвет отпустил его, как и условились. Но мы всё ещё можем достать этого рыжего шатуна, только прикажи… — Звенимир поднялся на стену и встал рядом с Таиславом, пристально наблюдавшим с верхотуры за неспешно удалявшимся прочь Ратибором.

— Нет! — владыка Змеиного княжества, крепкий муж лет пятидесяти на вид, в очередной раз повертел в руках письмецо, на котором виднелась вскрытая пломба в виде головы медведя, сжимающей в пасти двуручную секиру. — Святослав попросил отпустить своего лучшего воина с миром. Негоже отказывать в столь незначительной просьбе могущественному зятю. Тем более что этот Ратибор и нам подмогнул невероятно: мы чужими руками избавились от той дикой своры шакалья, что как кость в горле стояла у меня все эти годы! Да я и без прошения Свята дал бы уйти этому витязю! Каков боец, а⁈

— Он накликал на нас беду, рассорив с Тёмным Братством!.. — очи Звенимира ревниво сверкнули. Хвала чужака правителем явно пришлась не по нраву ближайшему соратнику властелина Гадючьего царства.

— Да не болтай ерунды! — Таислав неопределённо фыркнул. — Все знают, откель Ратибор к нам пожаловал и что ента его не первая заруба с тёмными псинами. Так что в случае чего доказать, что это были не мы, а Мирград, будет несложно, уверяю! Да и думается мне, ента резня в «Сброшенной чешуе» может стать началом конца гильдии воров и душегубов! От такого удара они вряд ли оправятся…

— Он меня видел сейчас, — буркнул сумрачно глава городской охраны. — Ну, когда я в тени примостился…

— Уверен?

— Да, государь! Он посмотрел прямо на меня. Правда, как на истукана, сделав вид, что не заметил… Скорее всего, он не понял, кто в тени скрывается. Мы же не пересекались с ним ни разу…

— Ну и не бери в голову! Кто ты такой, он не знает, потому и сказать, что отпустили мы его по велению воеводы, не сможет! Вот Радосвет и егошние бойцы, это другое дело! Ненужные свидетели! Как и возничий, что кирпичиков к новому фасаду моего дворца притарабанил…

— Радосвет со своими ватажниками будут молчать как немые! — проворчал угрюмо Звенимир. — А с возничим разберёмся…

— Люди твои, посему решай сам, — пожал плечами Таислав. — Если что, спрос-то с тебя будет. Ну а торгаша убрать ещё до полуночи! Он слишком много видел!

— Понял, повелитель. Сделаем!.. — княжий воевода слегка поклонился, развернулся и шустро потопал вниз по лестнице, как поднялся.

— М-дя уж, удачно всё складывается… Но, к сожалению, не для тебя, зятёк… — пробормотал задумчиво оставшийся в гордом одиночестве Таислав, всё продолжая всматриваться в повисшую за стенами его города непроглядную темень, в которой только что исчез рыжебородый воин. — Слишком много ты ошибок роковых наделал, друже… И последняя из них будет стоить тебе княжества, Свят. И жизни. Не только твоей, но, похоже, и всех, кто тебе дорог. Или почти всех… Э-эх, зря ты Великий караван Ослямбии распотрошил, ох, зря…

Спустя трое суток после событий в Змейграде

— Ну чего, обормоты, всё хорошо, что хорошо кончается? — Ратибор, за миг до этого грозным рыком поинтересовавшись у замешкавшейся хозяйки, где их обед, окинул затем смущённых приятелей насмешливым взглядом. — Хотя оставлять вас в дальнейшем одних, конечно, очень нежелательно, это я уже понял… Нет, ты мне всё-таки скажи, Емеля, как можно заблудиться, двигаясь по Степному тракту до «Лисьей норы»⁈ Вот как⁈ Надо всего лишь было ехать по стёжке, никуда не сходя! Ну ладно, пужанулся собственной тени, дёрнул в бурелом шустрым зайцем, случаются в жизни оказии… Но когда отпустило, назад-то воротиться не судьба, а? Неужель ента так трудно⁈ Или ты никак не мог найти кустик, который подходит под цвет твоей белоснежной задницы? М-де уж, вот ведь обалдуй! Слухай, а может, няньку тебе нанять? Ну, чтоб по нужде и обратно за ручку водила одного бестолкового княжьего племяша, дабы впредь среди трёх сосен не заплутал этот бедокур более? — рыжебородый витязь перевёл ироничный взор с нахохлившегося Емельяна на сидящего рядом сконфуженного Володия. — Ну а тебе есть чего молвить, купчишка новоявленный? Ладно, этому блаженному стихоплёту вошь сердитая под хвост залезла, но ты-то куда вслед за ним ломанулся⁈ Бросив при этом посреди дороги свою повозку с лошадьми! Золотишко-то хоть, что выручил в Змейграде, надеюсь, догадался с собой прихватить⁈

— Угу… Обсуждали ж мельком уже, не дави на больную мозольку по новой… — Володий тяжело вздохнул и смурно покосился на насупленного Емельяна, решившего покамест молча похлебать щей и не мешать товарищам охаивать его русую маковку. — С панталыку сбил меня… кое-кто, не буду перстом тыкать в эти белобрысые кудри! Как заверещит, что за нами погоня и надобно срочно в лес сигать, пока не нагнали да взад не воротили, к змеелюбам… А я спросонья ещё, чутка задремал на облучке! Слышу, а позади и правда кто-то по тракту коня погоняет! Наш высокородный, голубокровый барин тут же спрыгнул с кибитки и к-а-а-а-к помчит в чащу, будто молнию оседлал! Мне аж почудилось, что даже пятки заискрились у этого скорохода!.. Ну я куль с добром нажитым сцапал да с перепугу и драпанул следом…

— М-дя, а покумекать, что ента мог быть я, у вас извилинки не хватило, да? Одна на двоих, похоже, и та не в башке!..

Нелепая ситуация, приключившаяся на обратном пути с тремя путниками, всё никак не давала покоя Ратибору, который не знал, следует ему плакать или смеяться от невероятной комичности данной глупейшей истории. Почувствовав, что скоро нагонит Емельяна с Володием, рыжебородый богатырь пришпорил Балагура, из самых лучших побуждений спеша присоединиться к плетущимся впереди друзьям. Те же, за время поездки накрутив себе незнамо чего, с перепугу решили, что их кто-то преследует то ль из непонятно как выживших членов Ночного Братства, то ль из стражников Змейграда. Результатом панической атаки стало то, что два приятеля споро унеслись на своих двоих в лес, бросив телегу посреди дороги. Но это ещё было бы полбеды, кабы они не преминули в довесок заблудиться в окружавшей Степной тракт чащобе, и Ратибор, вскоре появившийся на ухабистой стёжке, битых часа полтора потратил, разыскивая непутёвых оболтусов, идя по их следу и голося при этом на всю округу. Огневолосый боец, чего скрывать, сам испужался не на шутку, ибо поначалу никак не мог понять, всё ли в порядке с его товарищами, зачем они ломанулись безумными зигзагами в бурелом и что вообще за напасть случилась на Степном тракте. Ну а когда разыскал да вызнал, в чём дело, сначала осерчал, а после расхохотался так, что успокоиться не смог до сих пор, хотя они втроём вот уже минут тридцать назад как добрались до «Лисьей норы» и принялись за трапезу, расположившись по привычке за одним из столиков у стены.