— Такая польза, — Мирослав охотно поддержал обсуждаемую тему, — что как хлебанёшь пойла какого хмельного, так сразу половником по макушке тебе и настучат, дабы неповадно было! А то ишь, разошёлся давеча… Ну и то, что с норовом Жиля, так это же прекрасно, Емеля! Она уже заставила уважать себя с первого дня вашего замужества, а это значит одно: на равных вы будете, что не может не радовать и является несомненным плюсом…

— Ничего я не разошёлся!.. Так, погулял чутка, свадьба, как-никак… — пробурчал, скривившись, Емельян, голова которого совершенно явно всё ещё знатно побаливала. — А глава в семье должен быть муж! При условии, конечно, что он кормилец! Ну или просто поболее денег в дом приносит…

— А ты что, больше Жильки зарабатываешь? — вопросительно хмыкнул Яромир.

— Э-э-эм… — Емельян озадаченно почесал за ухом. — Хм!.. Ну да! Может быть… Хотя, вообще, не знаю… Не уверен… Наверно!.. Я и не интересовался…

— Ты учти, летописец, что Феофан, батька её, не вечен, и «Четыре копыта» рано или поздно отойдут Жиле, как егошней единственной дочурке. Репутация у трактира хорошая, расположение отличное, от завсегдатаев отбоя нет… Процветает, в общем, харчевня! Так что вопрос о том, кто сколько золотишка будет в семью приносить, открытый, как мне думается… — воевода с хитрым прищуром смотрел на озадаченного княжьего племяша. — Чего, не кумекал, что ль, на эту тему ещё ни разу?

— Не-а… Если только совсем мельком… — Емельян задумчиво забарабанил пальцами по столешнице. — Вообще, признаться, мне всё равно, сколько она там зарабатывает! Ежели бы нужен был мешок с деньгами вместо жинки, я тогда дядю попросил бы сыскать в спутницы жизни какую-нибудь объёмную девицу из этих, как их там… из пухлых наследниц одного из княжеств соседских…

— Твой лохматый пони галопом умчался не далее как три дня назад вместе со всеми упитанными княжнами прочь, за линию горизонта, так что вздыхать тяжко заканчивай! А заодно и коситься прекращай на вино с медовухой, — Святослав снова принял серьёзный вид. — Собственно, я опять не понял, мы тут что обсудить-то собрались? Первый день Емельяна после знатной попойки или всё же поход наш скорый, до которого, между прочим, всего ничего осталось!

— Оно тебе надо, Свят? — Мирослав осуждающе глазел на повелителя Мирградского княжества. — Жилось ведь нам спокойно, нет, понадобилось тебе связываться с этими северными проходимцами! Рат был против…

— Решения, Мир, принимаю тут я покамест, а не Ратибор! — Святослав сурово впился глазами в лицо русого меченосца. — Легко тебе со стороны рассуждать, спокойно княжеству жилось или нет! А мне кумекать необходимо о людях, о дружине! Вам же платить надобно всем, не воздухом, чай, питаетесь! Ты хоть представляешь, сколько уходит злата лишь на одно месячное жалование ватаги вашей⁈

— Ну ты ещё скажи, что зазря кругляши свои получаем, не отрабатываем…

— Отрабатываете, Мирка, ещё как отрабатываете! Но это не отменяет того, что казну городскую треба пополнять регулярно, дабы я мог и дальше выплачивать денюжку своим бравым витязям! А откель монет на это взять, боль моя постоянная головная, разумеешь⁈ — Святослав отхлебнул из кружки с пивом и устало откинулся на стуле. — А тут возможность представилась одним махом закрыть данный вопрос на несколько лет вперёд, понимаешь?

— Да всё я разумею, чего ты со мной, как с дитятком сопливым… — проворчал недовольно Мирослав. — Но это не отменяет того, что дельце гнилое да рискованное… Встаём на тонкий лёд мы, по которому ещё не хаживали… Как бы не провалиться!..

— Риск оправдан, друже, — просопел угрюмо в ответ Святослав, оглядывая сидящих за столом. — Ещё кто высказаться желает?..

— Так и не разведали, кому караван-то принадлежит? Ну, который грабануть собрались… — Яромир вопросительно уставился на князя с Емельяном. Но слово взял Тихомир:

— Да каким-то западным странам, названий-то таких мудрёных не слыхивали у нас… — главный советник пренебрежительно скривился, звонко чихнув вдогонку. — Не стоит волноваться о такой пустяшности, ведь никто и никогда не узнает правду о том, кто раздербанил торгашей пузатых. А ежели даже и разнюхают каким образом непостижимым, — Тихомир протянул руку к подносу с добрым румяным поросёнком и отломал себе от тушки внушительный окорок, принявшись тут же уминать его за обе щёки, — сунуться к нам не посмеют! Ибо наверняка осведомлены, что лезть к русичам — себе дороже!.. И мы им в таком случае покажем, если чего! Э-ге-ге-й!.. — грозно потряс свиной голяшкой расхрабрившийся сановник.

— Уж ты-то покажешь… зад свой срамный!.. — еле слышно прошелестел Яромир. — Держитесь, вороги…

Тихомир впился зубами в отлично прожаренный кусок мяса, сделав вид, что не расслышал презрительного шёпота воеводы.

— Так! — Святослав хлопнул по столу ладонью и поднялся. — Как я понимаю, особых возражений да мыслишек свежих ни у кого нет более?.. — опершись кулаками о столешницу, он сверху оглядел сидящих перед ним друзей с племянником и главным советником, после чего не спеша подошёл к ближайшему окну и посмотрел вниз, на внутренний дворик. Там до сих пор суетилась прислуга, прибираясь после свадебного пира. Подмели да помыли вроде по кругу полы уже не единожды, но всё равно ещё порой, нет-нет да находили по углам недавно выбитые зубы северных гостей. Данную гулянку, без сомнения, варяги запомнят надолго, ведь шепелявить после неё начали многие из данов.

— Когда выползаем? — тихо спросил Мирослав. — Точная дата хоть известна?

— Ещё нет, — мрачно буркнул князь оборачиваясь. — Но Олаф сказал, что до конца месяца, край — самое начало следующего, должны выдвинуться, ежели не хотим, дабы мимо нас прокандыбали купцы… А то догонять их придётся, а оно нам надо? Лучше обождём лавочников в укромном месте…

— То есть где-то через две с половиной седмицы выступаем… — Яромир задумчиво кашлянул. — Надеюсь, с Ратибором всё в порядке будет! Успеет и плечо залатать, и воротиться… Пять дней пути до Зябкино, а ежели одному да налегке, без лишних привалов, то спехом и за четыре управиться можно…

— Ежели не успеет, без него уходим! — Святослав недовольно поморщился, поймав на себе косые взгляды трапезничающих приятелей. — А что делать?.. Дружина одного хоть и ждёт, коли это сам рыжий медведь, да только не в этом случае!.. Итак, сколько с собой берём людей, воды и провизии… — князь присел назад и приступил к обсуждению деталей предстоящего путешествия с Яромиром и компанией. — Сначала до Первой заставы допелёхаем, а оттудова уж выдвинемся далее, в печенежские угодья…

На четвёртый день…

Вот уже четвёртые сутки торопливой рысью Ратибор ехал на своём вороном коне по кличке Балагур по Кривому тракту, периодически переходя на шаг, стараясь таким образом не загнать красавца скакуна. Стояла середина августа: прекрасная пора, когда жара уже потихоньку отступала, а до вторжения прохладных осенних ветров было ещё ох как далеко. Помня наказ Добролюба, на редких привалах дюжий ратник на припасы съестные особо не налегал, лишь обильно отхлёбывая из бурдюков с водицей и делая трижды в день по глотку из всученной старым знахарем склянки с отваром пятнистого лотоса. Есть, признаться, и не хотелось. А вот рана на плече зудела всё сильнее и сильнее. У молодого богатыря совершенно явно поднялась высокая температура: могучий организм, как мог, боролся с медленно, но верно расползающейся по телу скверной. Перед глазами Ратибора периодически вспыхивала тёмная завеса, заволакивая ему то и дело закрывающиеся очи, которые в такие неприятные мгновения начинали сильно жечь да слезиться, как будто кто-то, давно ожидающий в Зябкино захворавшего бойца, доброй незримой луковицей перед его лицом водит туда-сюда. Это помогало ослабшему гиганту не заснуть в седле: упрямо сжав зубы, рыжеволосый витязь в очередной раз ущипнул себя за бедро и слегка пришпорил рысака, представив на миг, как довольно щерится из небесной выгребной ямы, куда его наверняка посадили боги, Мельванес, периодически при этом злобно похихикивая.