— Как-нибудь они обязательно схлестнутся, — с ледяным спокойствием произнёс ученик Урсулы. — Но это будет точно не на арене. По крайней мере, не на этой.

— А чем тебе, уважаемый, Кузгар не подходит? — обиженно пробурчал ликовавший в душе Джушукан, старавшийся не показать так и рвавшуюся наружу радость от победы русича. «Всё-таки не зря я столько сил и средств вбухал, чтобы доставить его сюда», — удовлетворённо думал брат владыки про себя.

— Тем не подходит, — бесстрастно ответил Зоривес, — что лицезрел я давеча во сне начало сего великого противостояния. И происходило оно отнюдь не на этом песочке.

— М-дя? А где же тогда? — удивлённо крякнул Эдиз.

— Затрудняюсь сказать, — как показалось, молодой волшебник слегка смутился, не без сумбура залопотав: — Но бился этот варвар с моим питомцем в другом месте!.. Если подсознательная память из вещего мутного сна не изменяет, сиганул бугуз на русича откуда-то сверху, похоже, что с дерева… Там лесная прогалина мне померещилась, с ручейком да небольшой заводью, в которой дикарь и ополаскивался, смывая обильно покрывавшую его с ног до головы кровь. Непонятно, свою или нет… Ну а далее не разобрать!.. Эх, ночные видения, конечно, расплывчаты… но врать не могут!.. По идее…

— Какая прогалина? Какой ещё ручей с заводью⁈ Заканчивай, маг, жрать всякую дрянь вроде дурман-травы да поганок бледных, — недовольно фыркнул император, — тогда и спать будешь спокойно, без странных сновидений! Ну а коль не желаешь свою обезьяну сюда тащить, значит, в таком случае и схватки меж бугузом и русом никакой не будет, ибо рыжий медведь до конца данных игрищ не доживёт! — Эдиз, холодно прищурившись, нервно покосился на Джушукана: — Организуй-ка ты так, братец, нынешние соревнования, чтоб этот нахальный берсерк бился каждый день! Сколько там наша веселуха длится? Неделю? Вот пущай без продыху и рубится!..

— Решил сгубить его? — Джушукан раздосадованно хрюкнул. — Ратибор уйму денег нам принести может…

— Плевать мне на деньги! — гневливо громыхнул владыка Ослямбии. — Я просто хочу, чтоб этот варвар подох побыстрее!

— Его сегодня неплохо исполосовали. Может, пущай залижет раны? Публика не поймёт… — уже без какой-либо надежды на успех попробовал применить последний, завалявшийся в загашнике аргумент ярый почитатель красного ялминского.

— Особо приближённые подхалимы вроде сановников да аристократии стерпят, как миленькие, а на мнение черни мне начхать ещё больше, чем на кругляши ценные! Ты меня услышал, младшой⁈

— Конечно, старший брат, — тяжело вздохнув, наконец, смирившийся с неизбежным Джушукан согласно кивнул, без всякого энтузиазма пробубнив: — Сделаем. Рыжий будет биться каждый день.

— С лучшими, кхе-кхе! — Эдиз неожиданно поперхнулся взятым им в рот любимым лакомством — крупной розовой виноградинкой и надрывно закашлял в кулак.

— Как скажешь, братец! — Джушукан слегка постучал по спине властелину Ослямбии. — Как скажешь…

Тот же день. Через миг после возвращения с арены…

— Ты что, безумец⁈ — Ельвах, от нетерпения аж приплясывавший на месте, тут же подскочил к Ратибору, как только тот воротился назад. — Чего творишь⁈ И как ты умудрился там не околеть, рыжий негодяй⁈ Немыслимо!..

— Не дождётесь!.. — буркнул на это могучий великан, жадно отхлёбывая прохладной водицы из робко протянутого Зекиром кувшинчика.

— Ну ты даёшь! — между тем восхищённо прощебетал Гюльбар, второй напарник Ратибора по сегодняшнему дебюту, также его поджидавший на входе. — Никогда такого не видел, хотя хаживал, как и алгуриец, в качестве обывателя на трибуну регулярно… Невероятно! Как ты сдюжил одолеть аж трёх львов?!.

— А ну, пошли вон отсюдова, мздоимцы несчастные! — взорвался Ельвах, срывая переполнявшую его злость на счетоводе и писаре. — Повезло вам с этим бесшабашным увальнем на одной стороне оказаться; по плану организаторов, вы должны были сдохнуть в первый же день! И что мне теперь с вами, непутёхами, делать? Отребье канцелярское! А ну, упелёхали тудысь, к прислужникам!.. Чай, на что-нибудь да сгодитесь!.. Скажите, от меня, найдут вам работёнку… И да, загляните к Озанику! Свистните, что уже треба его услуги! Пущай в ожидальню подгребёт. Кажись, добрый лекарь сейчас нашему русичу не помешает…

— Да обойдусь! — хмуро гыркнул Ратибор, присаживаясь на лавку и лениво наблюдая, как умчались прочь Зекир с Гюльбаром, явно спешившие побыстрее исчезнуть с сердитых глаз разбушевавшегося главного смотрителя. — Не впервой.

— Не сомневаюсь… Покочевряжься ещё мне тут! И ты вообще понимаешь, дурашка, что сейчас наделал? — Ельвах зло буравил колким взором «рыжего медведя», измазанного с головы до пяток песком и кровью. В том числе и своей. — Какого врага нажил⁈

— Можно подумать, до этого дня мы с Эдизом друзьями значились! — едко фыркнул Ратибор, откидываясь к стенке и позволив-таки шустро прибежавшему на зов целителю Озанику, довольно тощему куцегривому шалмаху средних лет, начать обтирать свой торс мокрой полотняной тряпкой, смывая грязь, кровь и пот.

— Ну, теперь-то уж точно вы с императором миром не разойдётесь!.. Он не забудет и не простит…

— Это кто ещё кому не простит!.. — Ратибор мрачно сплюнул на пол, затем ровно присел и выпрямился, допуская таким образом врачевателя к своей спине. — Я сам злопамятный, кувалдой Сварога ему промеж зенок!

— Не ведаю, что там ранее между вами было, но теперь, после твоей сегодняшней выходки, могу сказать с большой долей уверенности, что до конца нынешних игрищ ты не дотянешь, ибо после таких дерзких речей долго не живут! — плешивый надсмотрщик нервно покосился на знахаря, бросившего грязную тряпку в ведро с водой и принявшегося бегло осматривать раны Ратибора, потом снова перевёл внимательный взгляд на молодого богатыря, извиняющимся тоном продолжив: — Сразу тебе скажу: насчёт львов — моя идея, я подкинул Эдизу данную мыслю. Как-то изворачиваться надо было, правитель требовал немедля найти тебе противника! Ну я и решил убить одной пращой двух сусликов разом: скорая смерть от когтей да клыков в такой ситуации — благо для тебя, ибо имеешь все шансы рано или поздно угодить в печально известную императорскую пыточную… Ну и мне польза от твоей гибели, ибо болтаешь много!.. — Ельвах на миг конфузливо потупил взор, впрочем, тут же по новой воздев пылающие праведным гневом глаза, в коих, помимо ярости и осуждения, мелькнуло нечто, очень похожее на тщательно скрываемое восхищение. — Ты сам-то разумеешь, что теперича всё равно что ходячий мертвец?.. То есть проще говоря, уже покойник! Эдиз тебя в порошок сотрёт!..

— Это точно! Ты, конечно, совсем без башки, русич!.. Но себе не изменяешь, признаю!.. — раздался знакомый голос у входа в зал ожидания, в котором и происходил сей, весьма занимательный диалог. Обычно вернувшиеся здесь не задерживались, дабы не толкаться с только-только собирающимися на арену, но в этот раз Ельвах сам же и нарушил установленный распорядок, выцепив дюжего ратника при возвращении. — Но как ты иберийцев, между прочим, не перстом деланных, в одну харю покромсал, а опосля и львов, это вообще сумасшествие! Я тоже лопухнулся; знал ведь, на что ты способен, но не решился с кем-нибудь на деньги поспорить, что сладишь сразу с тремя хищниками! Э-эх, только на охотниках за беглыми рабами дукатов поднял!.. Но зато — целое лукошко круглы́шек златых насыпали, что знатно увеличило моё благосостояние! Надеюсь, вы в душе возрадовались сему приятному факту не менее пылко, чем я сам да обширное облачко смазливых девиц, с нетерпеливым трепетом поджидающих меня во всех борделях Нурязима, — говоривший, оказавшийся не кем иным, как тысяцким Зелимом, быстро прошлёпал к Ратибору с Ельвахом и врачевателем, тут же поинтересовавшись у последнего: — Как он?

— Жить будет. Но с таким буйным норовом не уверен, что долго, — пожевав губами, неторопливо прошамкал Озаник. — Из повреждений же у нашего вспыльчивого великана в основном царапины, но имеется и парочка довольно глубоких ран. Добро его полоснули когтями!.. По-хорошему в лечебницу ему надобно, под мой присмотр. Отлежаться бы с недельку-другую…