– Там говорит кто-то, – прошептала Марья, отходя от двери.

– В темноте? – Свят заглянул в окно, но ничего не увидел.

Стучать он не стал – вышиб дверь ногой и ворвался внутрь. Испуганная женщина взвизгнула, от нее отделилась густая тень и юркнула в щель под дверью. Схватив что-то со стола, Татьяна прошмыгнула мимо Свята и бросилась наутек.

– Иди за ней! – выкрикнул он.

Марья кинулась вдогонку, на ходу доставая оружие.

Свят тоже обнажил меч. Крадучись он подошел к двери и прислушался – ничего. Змей мог и через окно вылететь, может, его уже и нет в спальне.

Свят сил у нового Бога попросил, так, на всякий случай, вдруг Он еще не отвратил Свой лик.

Он вошел в комнату и заметил возню под одеялом. Решительно сдернув его с постели, он отступил, не в силах поверить своим глазам.

Варна. Варна и Дарий сплелись в объятиях и предавались любви. Он видел их так отчетливо, будто они и впрямь здесь, перед ним. Кожа Дария блестит от пота, а она… Она извивается под ним, сладострастно стонет и царапает его спину.

– Знаеш-шь, что они делают прямо с-с-сейчас?

Шипящий шепот наполнил комнату. Свят отступил от постели, опустил меч, попытался отвести взгляд, но не смог. Сладкие стоны оглушали его, сердце готово было выскочить из груди.

– Ей так хоро-ш-шо с ним… Так, как с-с тобой не было.

Спальня Татьяны превратилась в крошечную комнату богом забытого постоялого двора. Света от единственной свечи хватало, чтобы разглядеть их лица, чтобы увидеть, как она закусывает губы, как он дрожит от напряжения.

Нет, нет, всего лишь морок, жалкая попытка Змея отвлечь его!

Он взмахнул мечом, но наваждение не исчезло. Дарий наклонился к Варне и провел языком по ее шее, от плеча к уху, прикусил мочку – и она протяжно застонала.

– Прочь!

Лезвие меча прошло сквозь морок, не причинив тому вреда. Они любили друг друга, словно звери, и Свят отпрянул, сдерживая тошноту.

– С-с-спроси ее… С-с-спроси ее об этой ночи.

Из углов выползли тени. Они окружили Свята, окутали, словно кокон, и он вдруг понял, что Змей не лжет, что эта кошмарная картина правдива.

Он вскинул меч, и Святое Пламя объяло сталь. Размашистым ударом он отогнал тени прочь, а затем вонзил клинок в спину Дария – и морок рассеялся, рассыпался искрами, взвился к потолку огненным вихрем.

Одеяло загорелось, Свят вырвал меч и, спотыкаясь, побрел к выходу. Перед глазами стояло ее лицо, ее раскрытые губы, ее привольно раскинутые ноги, бесстыдно обнаженные груди и глаза, блестящие глаза, затянутые поволокой похоти.

Он упал на одно колено, воткнул меч в землю и оперся на него.

Сколько это будет продолжаться? Как долго она будет мучить его?!

– Святослав! Плащ!

Он медленно стащил плащ с себя и отбросил в сторону. Горящий меч, словно факел, освещал запущенный двор и удивленное лицо Марьи. Она сделала шаг к нему, но Свят вскинул руку, останавливая ее.

– Глава…

– Что с ней? – хрипло спросил он.

– Не знаю, она в лес бросилась, а я… Давай помогу!

Он оттолкнул Марью с такой силой, что девчонка упала. Она посмотрела обиженно, в глазах показались слезы, будто вот-вот разрыдается. Ну и пусть. Пусть плачет.

Духовно стреноженный, он вынул меч из земли, рукой затушил Святое Пламя и побрел прочь.

Дарий забрал все, что было ему дорого. Неужели он не мог просто сдохнуть в том лесу?! Неужели Рослава не могла оставить его гнить в круге силы?!

Когти безумия рвали Свята изнутри. Сколько бы он ни пытался, что бы ни делал, Варна всегда выбирает другого! Раз за разом, снова и снова! Эта пытка длилась два десятка лет, и он никак не мог вырваться из порочного круга любви и ненависти.

Один из них лишний. Пришло время признать, что это он, Свят. Теперь Варна и Дарий не расстанутся, собственной свободой он выторговал у Рославы новую жизнь для Дария и теперь ужасно об этом жалел.

Лучше бы Свят дал ему умереть.

Его вырвало желчью. Утерев губы, Свят рассмеялся.

– Они сожгли два стада.

Рослава подняла взгляд от бумаг и посмотрела на равнодушное лицо Псаря.

– Останови их.

Он кивнул и вышел. Оказавшись одна, она поднялась из-за стола и подошла к окну.

Такого сопротивления от Мрачного Взвода ведьма не ожидала. Охотники тревожились – послания приходили в Ясностан каждый день, небо над городом почернело от воронов. Тем не менее люди продолжали сопротивляться.

К княжеству шли сотни мертвецов; скоро они достигнут стен города, и князь увидит, что ситуация стала безвыходной. Тогда он передаст правление Святому Полку, и она, Рослава, поведет Светозарных в бой, на священную битву против нечисти. Белые плащи станут единственной сдерживающей силой для мертвецов, мало-помалу власть перейдет в их руки, и тогда они смогут беспрепятственно очищать безымянные земли от каждого неугодного, от каждого еретика. Прикрываясь Словом нового Бога, они будут сеять хаос, убивать и сжигать обвиненных в колдовстве, Зверь получит свои души, а она, Рослава, получит свободу.

Были и другие земли, там, за княжеством, и они тоже рано или поздно падут, но это не ее забота. К тому времени она и ее сестры будут далеко отсюда, где-нибудь за морем, и Зверь не тронет их до самой смерти. Так он сказал.

Охотники чинили препятствия, но с каждым днем мольбы о помощи в их письмах становились всё отчаяннее. Им не одолеть древнюю силу, что влечет заложных к Ясностану.

Весной Мать Сыра Земля просыпается, ее сила обволакивает все вокруг. Но вместе с Землей просыпаются неупокоенные духи и мертвецы, желающие отмолить свои грехи. Весенней ночью в храм придут покойники, чтобы мертвый священник провел службу и отпустил их души в лучший из миров.

Все, что потребовалось сделать ведьмам, – наложить чары на городской храм, чтобы он приманивал нежить. Ясностан заполонят мертвецы, погибнут сотни людей, и именно тогда ее замысел начнет исполняться по-настоящему.

Рослава вышла из комнаты и заглянула в мастерскую чуть дальше. За единственным пустым столом, склонив голову, сидел Злат. Она тенью проскользнула внутрь и встала за его спиной.

– Как наши дела? – спросил он, не отрываясь от скрупулезной работы с золотом.

– Ты берешь все самое дорогое.

– Разве иконы не должны выглядеть так, будто приход потратил на них последние деньги?

– Новый Бог любит золото, – подтвердила Рослава. – Но старайся расходовать его бережно. У тебя хорошо получается.

Она наклонилась и провела пальцем по искусно вырезанному безликому образу существа, которого люди почему-то стали почитать. Мало им было старых богов, они придумали себе нового.

– Правда? – Злат придирчиво осмотрел работу. – У Алены выходит лучше.

– У Алены тонкие пальцы и острый глаз.

– Так как наши дела? – повторил вопрос Злат.

– Идут своим чередом.

– А что Свят?

Рослава задумчиво обвела взглядом мастерскую и медленно ответила:

– Сломлен.

Ей донесли, что с последней охоты он вернулся сам не свой. Свят никогда не был приветлив и добр к людям, а теперь вовсе не выходил из комнаты и предпочитал передавать все указания через Марью. Что бы ни произошло во время их вылазки, это сыграет ведьме на руку.

– Ты так и не расскажешь, почему мы просто не можем его убить? – Злат развернул стул и вальяжно в нем развалился.

– Потому что у Зверя другой замысел. – Она провела пальцами по его щеке и мягко улыбнулась. – Запасись терпением.

– Я жду слишком долго! Неизвестность мучает меня, сводит с ума! Расскажи мне…

Рослава приложила палец к его губам и покачала головой. Нет, сейчас не время. Злат должен сыграть свою роль, и для этого ему не нужно знать слишком много.

– За ним постоянно бегает эта надоедливая девчонка. Вчера я хотел навестить брата, но она сторожит его покои, словно верный пес. – Злат хмыкнул. – И откуда она только взялась?