Без тени сомнения, перед нами предстала женщина — об этом говорили и пышная грудь, и нежные черты прекрасного лица. Её кожа мерцала и переливалась, словно лунный камень. Янтарные глаза сияли ярче, чем у любого вотрийца, заострённые уши были длиннее эльфийских, а волосы отливали цветом летнего неба.

— Это не душа… — прошептал Вульн.

— Кто она? — тихо спросил я, отмечая, что наша гостья действительно не светится.

— Не знаю, — ответил он, едва шевеля губами. — Я впервые вижу нечто подобное.

Она вдруг что-то произнесла, но я не понял ни слова.

— Кто вы и откуда? — громко спросил Вульн.

Незнакомка плавно перетекла вперёд и, протянув руку, вдруг коснулась его лба. Вульн, к его чести, даже не дрогнул. Затем она перевела взгляд на меня и дотронулась уже моей головы.

— Человек с нашей силой, — произнесла она на зувийском.

— Кто вы и откуда? — снова задал вопрос Вульн.

— «Вы»… — медленно повторила она и вдруг улыбнулась: — Какой странный язык. Я здесь одна, мой друг.

До меня дошло, что она изучила зувийский только сейчас — после прикосновения.

— Так кто ты? — спросил я.

— Образ.

Незнакомка, кажется, потихоньку начала приходить в себя. Она оглядела храм, заострила внимание на молчаливом Ямгеме, который, должно быть, не видел её, и сказала:

— Моё имя Сар’кханис. Я представитель тех, кого вы называете древними.

Вульн переглянулся со мной и спросил её:

— Что значит «образ»?

— Слепок моего прежнего «я», — ответила она. — Не живая, не мёртвая. Всего лишь послание из прошлого.

— Как это возможно?

— Это одно из ремёсел, которое вам неподвластно.

— Ты упомянула послание, — сказал я. — Послание для кого?

— Для сородичей, что не ушли вместе с нами.

— Так… — выдохнул Вульн. — Давайте… давай по порядку. Куда вы «ушли»?

— Мы вернулись на родную планету.

На сей раз Вульн не сумел скрыть своего изумления:

— Что?..

— Мы покинули Антумн.

— В физической оболочке? — уточнил я.

— Да.

— Но как?

— Открыв портал.

Повисла секундная пауза, и Вульн попросил:

— Расскажи, как вы очутились здесь.

— Наша планета взбунтовалась, начались катаклизмы, — сказала она. — Нам нужно было найти тихое место, чтобы переждать тяжёлые времена — место, похожее на наш дом. Сила, что вы величаете Мраком и Нэйтааром, привела нас сюда, на Антумн.

— Как давно это случилось?

— Около семи тысяч лет назад, — ответила Сар’кханис. — Спустя четыреста лет мы вернулись обратно… По крайней мере, большая часть из нас.

— Выходит, этому храму не меньше шести тысяч лет, — произнёс я. — Это же вы его построили?

— Да, — подтвердила она. — Он простоит ещё долгие годы — наша сила укрепила его стены и своды.

Вульн обдумал эти слова и спросил:

— Кто сделал эти печати?

— Их сотворили мы.

— Так тёмные эльфы передали вам свои знания?

— Всё совсем наоборот, мой друг, — мягко улыбнулась Сар’кханис. — Это мы обучили вас — ещё до того, как был открыт портал.

— Что ты имеешь в виду?

— Твои предки жили бок о бок с нами, — ответила она. — Когда начались катаклизмы, они стали нашими спутниками на пути к Антумну. Твой народ предпочёл остаться здесь, найдя в этом мире свой новый дом.

— Я этого не знал… — растерянно произнёс Вульн. — В наших книгах никогда не упоминалось ничего подобного.

— Ты многого не ведаешь.

— Скажи… скажи мне, почему остальные печати пусты? Только твоя откликнулась на магию.

— Они пробуждаются по очереди, чтобы послание сохранилось даже спустя тысячелетия, — сказала Сар’кханис. — Раскройся все печати одновременно, слепки угасли бы задолго до нашего разговора. Моя печать предпоследняя в этой цепи, она пробудилась два столетия назад.

— Во всех печатях заключён твой образ?

— Нет, каждая хранит слепок своего создателя, но замысел у всех один: помочь потомкам, что остались на Антумне, помочь им вернуться домой, если они пожелают.

— Как ты можешь помочь? — спросил я. — Разве твой образ способен управлять энергией?

— Я могла обучить их.

— Вот как, — глухо сказал я, только сейчас подумав о таком очевидном варианте.

— Твоих сородичей здесь больше нет, — произнёс Вульн. — Мы ничего не слышали о древних уже очень и очень давно. Должно быть, оставшиеся или вернулись, или умерли.

— Прикосновение к вашим воспоминаниям открыло мне эту горькую правду, — сказала она, а затем вдруг добавила: — Однако здесь живут те, в чьих жилах течёт кровь моего народа.

Произнеся это, Сар’кханис пронзительно посмотрела на меня. Она коснулась моего лица и заговорила на чистом вотрийском:

— Ты, нэйтаарим, наше наследие. Ты никогда не постигнешь всей полноты нашего ремесла, но кое-чему я могу тебя обучить.

— «Обучить»? — недоверчиво переспросил я. — Чему?

— Я покажу, как стать частью Нэйтаара, — ответила Сар’кханис.

— А что именно…

— Не торопись, — прервала она меня с едва уловимой улыбкой. — Никто из нас не знает, как далеко ты зайдёшь. Если не оступишься вначале, овладеешь тем, что способно обуздать человеческое тело.

Я коротко кивнул и произнёс с почтением:

— Благодарю за доверие. Я готов стать вашим учеником, но сейчас мне нужно отлучиться.

— Знаю. Возвращайся в любое время.

Я перевёл взгляд на Вульна и коротко бросил:

— Мы закончили.

— Ямгем, верни господин Эйдана обратно, — тут же скомандовал он.

В мгновение ока меня затянуло в собственное тело. Я открыл глаза и медленно поднялся на ноги, ощущая лёгкое головокружение. Вульн какое-то время смотрел на круг, а затем глянул на меня:

— Как ваше самочувствие?

— Приемлемо.

— Первый раз — самый сложный.

— Это радует.

— Господин Эйдан, что Сар’кханис вам сказала? Я слышал вотрийскую речь.

— Она готова обучать меня.

Вульн удивлённо поднял брови:

— Чему же?

— Пока никакой конкретики.

— Что ж… Сам факт обнадёживает.

— Странно, что у вашего народа не осталось записей о древних, — поделился я своими мыслями. — Конечно, за семь тысяч лет многое могло произойти, но чтоб ни одного упоминания…

— Кажется, я знаю, почему, — вздохнул Вульн.

— И почему же?

— Сар’кханис не сказала об этом прямо, но, похоже, мы были на вторых ролях, — ответил он. — Я думаю… возможно, когда появился шанс начать всё заново, мой народ решил оставить прошлое позади. Это всего лишь моё предположение… Может быть, они посчитали, что лучше начать историю с чистого листа, чем хранить хроники о временах, когда нами правили другие.

— Новый мир — новая страница.

— Именно так, господин Эйдан.

Мы помолчали немного, погружённые каждый в свои мысли, и я наконец нарушил тишину:

— Простите, господин Вульн, мне необходимо явиться во дворец. Сегодня собрание Малого совета.

— Конечно, — кивнул он с пониманием. — Пожалуй, мы с Ямгемом воспользуемся моментом и немного отдохнём. Давайте продолжим в середине дня, если вы не против.

— Разумеется, — согласился я. — До встречи, господин Вульн.

Сегодня был тот редкий случай, когда Герт пришёл на собрание первым. Переступив порог комнаты, я склонил голову в поклоне:

— Мой король, доброе утро.

Он отвлёкся от разговора с Кельдаром и одарил меня приветливой улыбкой:

— Эйдан, хорошо, что ты пришёл пораньше.

— У меня есть новости.

— У нас тоже, — сказал он. — Дождёмся Виндера и начнём.

Наверное, поведай я сейчас о беседе с Сар’кханис, собрание бы тут же сорвалось. Решив повременить до окончания всех обсуждений, я молча занял своё место за столом.

Когда последним явился наш верховный маг, Виндер, Кельдар взял слово:

— Вчера вечером разведка доложила об успешном внедрении шпиона в Гилим. Господин Эйдан, речь о вашем человеке — Сарзоне.

— Как он? — оживился я.