Вместо злата они обнаружили огромные кучи навоза, из которых торчали человеческие останки, вместо камней драгоценных – обычные булыжники, завалившие каких-то бедняг. На полу черепа валялись, под сапогами кости трещали. По углам крысы бегали, да здоровенные!

Звенели цепи, в клетках, подвешенных под потолком, измученные люди были заперты. Они стонали и выли на разные лады, тянули покрытые струпьями руки, звали на помощь. Смрад стоял такой, что глаза слезились.

– Я не слышу его, – вдруг сказал Всеволод. – Пропал Елисей!

– Глупости не говори, – прорычал Лука, – за тобой он идет. Не смей оглядываться! Все это морок.

Владлен закивал, полностью поддерживая его. Глупо было думать, что Марена просто так их отпустит, не испытав. Эх, был бы здесь Рыж, мигом бы всех построил и боевой дух поднял!

– Хотите, я песню спою? – спросил Владлен, уворачиваясь от свисающего с потолка куска мяса.

– Ты решил наши мучения еще страшнее сделать? – Лука хмыкнул. – Иди себе, да не глазей по сторонам.

Когда последний зал позади остался, обрадовался было Владлен, но лишь Лука отворил двери, как вся его радость мигом улетучилась: не было больше унылого болота, исчезло, уступило место мороку страшному.

Дворец окружила огненная река, в ней, крича, люди заживо горели. Перекинут был через эту реку мост, да такой узкий, что и одному-то человеку по нему не пройти.

Владлен подошел к реке следом за Лукой и понял, что перил у моста нет.

– Что делать будем? – спросил он.

– Вперед пойдем, что еще? – Лука расставил руки в стороны и ступил на мост. – За мной иди, я на том берегу ждать буду. И не оглядывайся.

Мост под весом Луки раскачивался, горящие люди пытались хватать его за ноги.

С замирающим сердцем Владлен смотрел, как Лука мост пересекает, успокоился, только когда тот на твердую землю ступил.

– Я все еще не слышу его, – сказал Всеволод.

– Все это шутки Марены, – успокоил его Владлен. – Постарайся в огонь не свалиться, доведем мы твоего царевича до выхода.

Идти по мосту оказалось страшно. Тело вдруг тяжелым и неповоротливым стало, откуда ни возьмись ветер поднялся, огонь жег пятки. Владлен губу закусил и припустил бегом, рассудив, что чем быстрее он окажется на том берегу, тем лучше. До него донесся жалобный крик Всеволода, но он не обернулся, не поддался на уловку Нави, перепрыгнул последний кусок моста и приземлился аккурат за спиной Луки.

– А вот и я, – сообщил он.

– Рад тебя слышать, – в голосе Луки звучало неподдельное облегчение.

Всеволода они долго ждали, Владлен уже начал думать о том, что им делать, если тот в огонь свалится, но вскоре услышал голос спутника и успокоился.

– Сколько царевича ждать будем? – спросил Лука. – Пора бы и ему явиться.

– Не слышу я его, а вы? – спросил Всеволод. – Что, если он все еще на другом берегу? Или вовсе упал?!

– Тише, тише, – сказал Владлен. – Не выглядит твой царевич человеком, который огня испугается.

Они подождали еще немного, и Лука пошел дальше. Владлен за ним увязался, Всеволод, как ему показалось, тоже.

Путь их лежал через темный лес, в котором то и дело мелькали тени и ухали совы. Под ногами земля дышала, будто огромный зверь, в траве твари рычали, их глаза сияли алым. Тут уж даже Владлену не по себе стало, он зябко поежился и пожалел, что не может взять Луку за руку.

Когда впереди ворота замаячили, Лука громко выдохнул. Он прибавил шагу, Владлен, приплясывая, поспешил за ним, как вдруг захлопали крылья и раздался крик нечеловеческий.

– Я только хотел убедиться! Прочь, прочь!

Владлен обернулся и увидел стаю черных птиц, клюющих Елисея. Бросился было к ним, но Лука остановил его, другой рукой схватил Всеволода и выкрикнул:

– Ты что наделал?!

Царевич упал на землю, птицы исчезли, словно их и не было. Всеволод подошел к Елисею и дрожащим голосом спросил:

– Ты цел?

– Цел, – откликнулся тот, – вот только не вижу ничего.

Он поднял голову, и Владлен увидел, что вместо глаз у него две открытые раны. Лука зарычал, Всеволод упал на колени перед Елисеем и схватил его за руки.

– Что же я наделал?!

– А я сказала, – из-за деревьев выплыла Марена, – что нельзя вам оборачиваться.

– Я думал, что он отстал! – Всеволод вскочил, подбежал к женщине и хотел было за платье ее схватить, но та не дала, рукой махнула и отбросила его прочь. – Верни как было! Всеми богами тебя заклинаю, верни!

– Не вернуть ему глаз! – повелительно сказала Марена. – Сам виноват!

– Тогда возьми мои глаза! – взмолился Всеволод. – Отдай ему мои глаза!

– Ты что делаешь?! – возмутился Лука, но Владлен за локоть его схватил и не дал вмешаться. – Пусти!

– Его это дело, – тихо сказал Владлен, – не вмешивайся. Мы помочь ему обещали, так дай ему сделать все правильно.

Марена долго на Всеволода смотрела, потом достала из кармана маленький нож, какими травы срезают, и сказала:

– Больно тебе будет, мальчишка.

– Пусть так, – упрямо ответил Всеволод, – что хочешь делай, но царевич видеть должен!

– Не нужно! – выкрикнул Елисей.

Он на ноги поднялся, руками перед собой шарил, пытался найти Всеволода.

– Не отдавай мне свои глаза, прошу тебя! Как мне жить, зная, что ради меня ты зрением пожертвовал?!

Всеволод подошел к нему, взял за руку и твердо сказал:

– Жалеть я только об одном буду: что не увидел, как ты трон отца занял. Мои друзья помогут тебе, ведь так?

– Так, – откликнулся Лука.

– Так, – подтвердил Владлен.

– Давай, Марена.

Юноша к богине подошел, она крыло отрастила и закрыла его от посторонних глаз. Закричал Всеволод, да так жалобно, что у Владлена поджилки затряслись. Он Луку за руку схватил и изо всех сил его пальцы сжал.

Марена отошла от Всеволода, приблизилась к Елисею и обняла его крылом. Долго она ворожила над ним, шептала что-то, песню пела тягучую, а потом отпустила его, спрятала нож и сказала:

– Вот ваша плата за то, что вы Навь увидели. Не должны живые спускаться сюда, забирайте своего царевича и уходите, а коль вернетесь, навсегда здесь останетесь.

Лука помог Всеволоду подняться и повел его к выходу. Владлен же к царевичу приблизился, взглянул на него и обомлел – как же странно видеть знакомые глаза на чужом лице!

– Как жить мне теперь? – жалобно спросил Елисей.

– Долго и счастливо, – ответил Владлен, – всей своей жизнью доказывая, что жертва Всеволода оправданна.

Вышли они из ворот, зубастая пасть захлопнулась за их спинами. Елисей слезы утирал, Лука упрямо Всеволода за собой тащил. Не такой конец Владлену виделся, не так они должны были в Ярилов Град вернуться. Но теперь делать нечего, придется помочь царевичу трон занять и изгнать ведьму из этих земель.

В палатах князя ее встретили дружинники с мечами наперевес. Но и она не одна пришла – за ее спиной стояли двенадцать Светозарных и три святые сестры. Хочет князь или нет, а впустить ее придется.

– Эти пусть здесь остаются, – сказал дружинник. – Князь Николай только тебя привести велел.

– Глава Святого Полка тоже должен на встрече присутствовать. – Рослава поманила к себе Святослава. – А остальные, так и быть, пусть здесь ждут.

Дружинники нахмурились, но позволили им пройти через резные двери.

Князь сидел за длинным столом, кафтан на нем был красный, расшитый золотом. Выглядел он молодо, но морщинки у глаз и опущенные уголки губ выдавали его истинный возраст. Он указал на стулья по обе стороны от себя и устало сказал:

– Давно нам встретиться следовало.

Рослава чинно поклонилась и села, Свят занял место напротив. С тех пор как он с ее замыслом согласился, она нарадоваться на него не могла – покладистый, исполнительный, верный, словно пес. Всего-то и надо было поворожить немного, наслать на него думы темные, впустить в его сны кошмары да поговорить по душам.