Пустая кровавая дыра…

Младший Мэй Ханьсюэ был испуган и встревожен не на шутку:

— Сейчас же остановись. Ты же используешь силу своего духовного ядра, если продолжишь, твое духовное ядро будет…

— Ерунда! — резко оборвал его Сюэ Мэн.

Он уставился на Тасянь-Цзюня. Бывший старший соученик смотрел на младшего, бывший убийца смотрел на тирана, бывшие братья смотрели друг на друга. Столько лет и месяцев цветущей юности, жизни и смерти были перечеркнуты, и пусть лицо Сюэ Мэна было не таким, как прежде, но в его глазах вновь вспыхнул тот ослепительный свет, что сиял когда-то в глазах Птенца Феникса.

— Все, чему я, Сюэ Мэн, учился в своей жизни, было для сегодняшней битвы!

Младший Мэй Ханьсюэ лишился дара речи…

Стоило этим словам упасть, и в тот же миг Феникс прорвался сквозь облака. Бушующее пламя взвилось до небес!

И в этом пламени, казалось, можно было увидеть, как давным-давно юноша в легких серебристо-голубых доспехах оскалил зубы и закричал, обращаясь к другому молодому человеку, светлые волосы которого были собраны в хвост:

«Я хочу стать первым на собрании в Линшане!»

«Ха! Рано или поздно у меня тоже будет подобное непревзойденное божественное оружие! Что в этом такого необычного?!»

«Через пятьдесят лет, хотя нет, хватит и тридцати, под моим руководством Пик Сышэн расцветет и прославится на весь мир!»

Юный и прямой, словно зеленый побег бамбука, с голосом чистым и свежим, словно первые цветы персика, этот юноша был лишен страха. Он не боялся ни неба, ни земли, ни судьбы и открыто говорил о своих устремлениях и амбициях.

Пламя озарило полнеба над Пиком Сышэн. Сколько вчерашних дней сгорело дотла и стало пеплом… все осело и улеглось, и сейчас остался только Сюэ Цзымин.

Его взгляд ярко пылал и был тверд.

Он сказал:

— Я не стремлюсь к успеху и славе, лишь бы вернуть людей такими, как прежде.

Между тем битва захватила весь Пик Сышэн. Авангард штурмующей гору добровольческой армии уже вступил в схватку с марионетками Вэйци Чжэньлун. Позади атакующих магов стояли заклинатели, ответственные за поддержание магических барьеров, среди хаоса боя туда-сюда сновали воины-целители… Тысячи заклинаний и проклятий переплелись, и похожая на огромную черную черепаху горная вершина ярко засияла, захваченная пожаром войны.

Но даже несмотря на это, вспышка пламени от удара Сюэ Мэна привлекла всеобщее внимание. Сметая все на своем пути, огненный столб взвился к небесам! В этот момент мчавшийся быстрее ветра Чу Ваньнин оглянулся назад и почувствовал, как скорбь захватила его сердце. Он понимал, что Сюэ Мэн уже начал сжигать силу своего духовного ядра, и если ему не удастся быстро закончить это сражение, скорее всего, Сюэ Мэн пойдет по стопам Наньгун Сы.

— Дракон, восстань… я призываю тебя!

Он зажал между пальцами амулет с нарисованным на нем Заклятьем Парящего Дракона и, капнув на него кровью, подбросил в воздух. В тот же миг в безбрежном туманном море послышалось пение дракона, прорвавшись сквозь пелену дождя, великий светоносный дракон свечой взмыл в небесную высь. Голос его был подобен гулкому эху от удара колокола:

— Чу Ваньнин, зачем опять зовешь этого достопочтенного?

Чу Ваньнин нахмурил свои похожие на мечи брови и свирепо приказал:

— Лети к концу Дороги Мученичества, быстрее!

Светоносный бумажный дракон окинул взором полыхающие в пожаре истерзанные войной земли и без лишних вопросов сказал:

— Поднимаемся.

Оседлав ветер и рассекая дождь, человек и дракон стремительно летели сквозь бурю в направлении вымощенной телами мертвых людей Дороги Мученичества. С высоты полета Чу Ваньнин видел соединяющую миры дорогу, которая, сияя багряно-алым светом цвета хлещущей из перерзанной артерии крови, устремлялась в неизведанные земли.

Из-за того что гора Хоу теперь находилась очень близко к вратам в мир демонов, пораженное демонической аурой небо было затянуто багровыми и бледно-лиловыми облаками, а хлеставшего в мире смертных дождя здесь просто не было.

Светоносный дракон спикировал вниз. Почти коснувшись земли, он обратился золотым светом и вернулся в амулет. Твердо встав на ноги на Дороге Мученичества, Чу Ваньнин сделал глубокий вдох и поднял глаза…

— Ты пришел? — раздался ясный глубокий голос. Ши Мэй стоял в самом конце дороги, а за его спиной, извергая бушующее пламя, полыхали демонические врата. Из-за того что Сюэ Мэн и братья Мэй временно ограничили Тасянь-Цзюня, защитный барьер вокруг него исчез. Услышав шум за спиной, Ши Мэй повернулся к нему половиной своего прекрасного лица и искоса взглянул на Чу Ваньнина. — Ты и правда очень способный.

Легкий ветерок растрепал его волосы на висках. Ши Мэй снова устремил взгляд на отбрасывающие причудливые блики и тени огромные демонические врата.

— Пространственно-временные Врата Жизни и Смерти распахнуты настежь, однако вместо того, чтобы, пока еще есть время, закрыть их, ты всем сердцем стремишься помешать моему племени вернуться домой…

Чу Ваньнин не собирался попадаться на эту уловку:

— Три великих запретных техники некогда были созданы Гоучэнь Шангуном. Демоническая аура увеличит их мощь в несколько сотен раз. Дело вовсе не в том, что я не хочу отпустить прекрасных костяных бабочек в их родной мир, просто, как только врата в Царство Демонов будут открыты, демоническая аура хлынет в этот мир и Пространственно-временные врата Жизни и Смерти распахнутся еще шире.

Ши Мэй немного помолчал, а затем холодно усмехнулся:

— В конце концов, я и правда не могу обмануть тебя.

Чу Ваньнин больше не собирался тратить на него время, в его ладони вспыхнул яростный золотой свет. Увидев, что он собирается использовать Тяньвэнь, чтобы ударить Ши Мэя, наперерез ему бросился кто-то из заклинателей. Оказалось, это была Му Яньли. Своим божественным мечом она смогла отразить его удар!

— Я не позволю тебе прикоснуться к нему, — Му Яньли подняла глаза, освещенные исходящим от ее меча светом, и хрипло продолжила: — Он достаточно настрадался.

— Сестра Му… — пробормотал Ши Мэй.

Неизвестно, как ей это удалось, но в этот момент за ее спиной стояло больше ста марионеток Вэйци Чжэньлун, готовых завершить строительство Дороги Мученичества. Увидев, что положение вновь стало критическим, Чу Ваньнин ринулся вперед, чтобы сначала остановить эту группу марионеток. Но Му Яньли была быстрей и со скоростью молнии преградила ему путь.

— Посторонись! — крикнул Чу Ваньнин.

Му Яньли холодно усмехнулась:

— С какой стати мне уступать тебе дорогу? В мире совершенствования никогда не заботились о судьбе прекрасных костяных бабочек, так почему, возвращая костяных бабочек домой, нужно считаться с вашими жизнями? — на этих словах она подняла свой короткий меч и ударила себя в грудь.

И в тот же миг там, где она стояла, вспыхнуло ужасающе мощное платиновое солнце… Поставив на карту все, Му Яньли разрушала свое духовное ядро, чтобы обрести сильнейшую боевую мощь!

С рождения в ней текла божественная кровь, и пусть ее было совсем немного, этого оказалось достаточно, чтобы после уничтожения собственного духовного ядра она получила невероятную мощь, способную свернуть горы и заполнить ими моря. Теперь в непродолжительном бою по боевой мощи она, возможно, превосходила даже Тасянь-Цзюня.

— Что всемогущие образцовые наставники, что самые знаменитые семьи, стоящие на страже праведного пути… — взгляд Му Яньли стал мрачным и решительным,— тысячи лет все они пили кровь и ели плоть других людей! Вы готовы на все ради того, чтобы стать бессмертными и вознестись!

Духовная мощь ее меча была настолько яростной, что Чу Ваньнину пришлось приложить все силы, чтобы противостоять ее атаке. Хотя в этой женщине не было ни капли крови прекрасных костяных бабочек, более того, ее можно было считать отдаленным потомком богов, она рисковала жизнью, чтобы помочь демонам вернуться домой.