Нет, баста, давайте-ка лучше вернемся к нашему двигателю. Нам его еще часок-другой погонять нужно, чтобы узнать скорость опустошения накопителя в разных режимах…
Как раз на следующий день после завершения испытания этого чуда техники в Хольмград вернулся из своей поездки Бажен Рагнарович. Старый ушкуйник сразу по прибытию в Гельсингфорс загнал яхту в сухой док и занялся её доскональным осмотром, результатом которого стал относительно недорогой ремонт и несколько переделок, о которых, как и о стоимости мероприятий, будущий мой тесть лишь мельком упоминал в своих коротких телеграфных сообщениях. В марте же, закончив работы, Белов нанял временную команду и увел «Варяга» из Гельсингфорса, в Конуград[5], на новую стоянку. А оттуда уже, отпустив экипаж, поездом отправился в Хольмград.
– Как добрались, Бажен Рагнарович? – начал я разговор после сытного, «семейного» обеда, приготовленного расторопным Лейфом.
– Благодарю, неплохо. Совсем неплохо, – задумчиво проговорил в ответ ушкуйник, удобно устроившийся в кресле у «дровожорки» с трубкой в зубах. Выпустив облако ароматного густого дыма, хмурый Белов повернулся к сыну, сидящему вместе с Ладой на диване. – Лейф, принеси папку, что я оставил в холле.
Сын ушкуйника сорвался с места, приволок огромный кожаный бювар для документов, присмотревшись к которому повнимательней, я удивленно хмыкнул. На папку кто-то явно наложил не один наговор. Чего здесь только не было, и от огня, и от воды… даже на лихого человека была заготовлена пара ловушек… кажется.
– Значится так, Виталий. Я не привык ходить вокруг да около, так что приступим сразу к делу. – Мы еще до отъезда Белова в Гельсингфорс договорились о том, как будем именовать друг друга, так что никакого отторжения фамильярное, по местным меркам, обращение по имени у меня не вызвало.
– Слушаю вас, Бажен Рагнарович. – Кивнул я.
– Угу. Осмотрел я «Варяга», опробовал его, и скажу следующее. Ладный кораблик, крепкий. Но игрушка, и игрушка дорогая. Грузов на нем никаких не увезешь, разве что кое-какие пряности окупиться могли бы… или редкий чай. В общем, что-то небольшое и дорогое. Использовать же яхту в ушкуйном деле и того сложнее. Экипажу на ней всего полтора десятка человек, от мальца до кормчего. Да с дюжину пассажиров возьмет, ежели по двое в каюте считать. Защиты у яхты никакой нет, да и не рассчитана тамошняя установка на такую нагрузку. А это значит, что надо устанавливать второй комплект накопителей, да хоть пару стволов, иначе разметает, к морским чертям, эту скорлупку первым же попаданием, даже с малой дрекки, и мявкнуть не успеет. В общем, иных возможностей, кроме продажи, я здесь не вижу, – угрюмо резюмировал Белов, прихлопнув ладонью по бювару. – Тем не менее, Виталий, взгляните на бумаги, что я привез. Здесь полное описание яхты, её возможностей, оснастки, машин и наговоров. Ну и счета, куда ж без них.
В принципе, ничего другого я и не предполагал. Зачем мне нужна эта самая яхта, что я с ней делать буду? Другое дело, что без нее меня может ждать совсем другая проблема, и настроение моего собеседника, кажется, это только подтверждает. Насколько я успел узнать будущего тестя, слово свое он держит крепко, а значит…
– А что, Бажен Рагнарович, коли я эту яхту продам, вы опять про владных ушкуйников вспомните? – осторожно поинтересовался я, буквально загривком чуя, как сидящая в сторонке Лада затаила дыхание.
– Вы сначала её продайте. – Скривившись, хмыкнул Белов, уходя от прямого ответа, и скосил взгляд на напряженно прислушивающуюся к нашей беседе девушку. – Поверьте, Виталий, дело это непростое, даже учитывая, что в столице нашей куда больше склонного к подобным тратам люда, чем в любом торговом городе. Да и не стоит меня в предубежденности подозревать. Уж поверьте, зла своей дочери, я не желаю ни в коей мере и против счастья её не пойду. Иначе еще на Руяне сговорился бы с кем из ушкуйников и замуж выдал.
Всё это было сказано спокойным и даже вежливым тоном, вот только слышалось за ним нешуточное раздражение от того, что кто-то мог заподозрить старого ушкуйника в такой подлости и… растерянность? Вообще, несмотря на первую нашу, вполне себе феерическую встречу с Беловым, в последующем мой будущий тесть показал себя человеком весьма уравновешенным, спокойным и не склонным к буйству.
– Я понял, Бажен Рагнарович. – Кивнул я. – Простите за дурную шутку. Но всё же вы говорили, что дали покойной супруге слово, и я не думаю, что было бы правильно его нарушить.
– То мое дело, Виталий. – Сдвинул брови Белов. – Или вы уже на попятную идти собрались?
– Ни в коей мере. – Я покачал головой. – И вообще, я о другом. Не желаете выслушать для начала?
– Отец… – тихо проговорила Лада, и Бажен махнул рукой.
– Куда уж я теперь денусь. – Пожал он плечами. – Говорите.
– Как я понимаю, условие было поставлено с тем, чтобы ваша дочь не оказалась замужем за… скажем так, необеспеченным человеком, я прав?
– Само собой. – Кивнул Бажен Рагнарович.
– Ну что ж. Я, конечно, небогат, но кое-какие деньги у меня водятся, – проговорил я. – Есть и яхта. Пусть это не полноценный ушкуй, но неужели все подряд руянские корабли несут на себе пушки?
– Нет, конечно, – вякнул было Лейф, но тут же сник под суровым взглядом отца.
– Тогда предлагаю поступить следующим образом. Мы продадим яхту, но лишь после свадьбы. Таким образом будет соблюдена и воля вашей покойной супруги, и ваша дочь будет замужем за обеспеченным человеком.
– Виталий, а вы понимаете, что в случае, не дай бог, развода вы лишитесь половины выручки за яхту? – не обращая никакого внимания на возмущенный писк Лады, проговорил Белов.
– Бажен Рагнарович, я не буду убеждать вас в невозможности такого исхода, это было бы глупо. В жизни всякое может случиться. Но знаете, в моих краях есть такая поговорка: «Легко пришло, легко ушло». Эта яхта – мой трофей, причем трофей нечаянный, я за ним не гнался и на него не рассчитывал. Так что…
– Точно ушкуйник. – Покачал головой Белов и вдруг расплылся в искренней улыбке. – Но хитер. Не волк, лис, сущий лис. Порадовал старого… Ладно уж. Уговорили вы меня, Виталий. Действуйте, как решили.
– Замечательно. – С облегчением вздохнул я. – Ну а раз так, то предлагаю сразу после торжества отправиться в небольшое морское путешествие. Надо же хоть раз на «Варяге» пройтись…
От радостного вскрика Лады у меня чуть уши не заложило.
– Хм, и далеко путешествовать собираетесь? – Приподнял бровь Белов, когда радость Лады несколько поутихла. Поднявшись с кресла, ушкуйник вытащил из бювара кипу бумаги и направился к обеденному столу. Разложив на нем листы, на поверку оказавшиеся довольно подробной картой Европы от Средиземного до Варяжского моря, он подозвал нас.
– Далеко не получится. Боюсь, в дальние страны меня Особая канцелярия не пустит. По крайней мере, в ближайшее время. – Развел я руками, разглядывая карту. – А вот по соседям ближним почему бы и нет? Отправимся из Конуграда. Заглянем на Готланд, потом в Стекольну, Гельсингфорс, а там можно и в обратный путь, через Колывань и Мемель.
Этот маршрут я придумал не случайно, вспомнилась мне одна из наших недавних бесед с Высоковскими, где мы обсуждали привлечение исследователей для работы над различными узлами будущего электромобиля.
– Интересно… – Пыхнув трубкой, кивнул Белов. – И не жалко вам будет таких сумм? Путешествие-то не на сто рублей потянет, а?
– Да черт бы с ними, с деньгами. – Отмахнулся я. – Когда еще удастся такую прогулку устроить…
– И то верно, – согласился Бажен Рагнарович. – Только предлагаю, для начала, зайти не в Висбю, а на Руян, оттуда в Карлскруну… Там будет проще получить адрес. А уж потом можно будет и до Готланда прогуляться…
– Адрес? – не понял я.
– Ну да. Право заходить в любые порты иностранного государства без досмотра груза. Конечно, Свеаланд и Венеды это не галлийские Порты и Нордвик Дан, отношение к русским кораблям там много доброжелательнее, но всё же законы лучше соблюдать… – ответил Белов.
