– …Правда, как меня самого ошарашили, я тоже не углядел, – короткий перерыв, чтобы откашляться. – Очнулся от тряски в телеге. Из-за мешка не видно ни зги. Долго плелись. Сначала запахи леса, потом предгорий, затем лагеря – когда сюда приехали. Как кули нас вытащили. Лишь в камере развязали. Сюдыть мы вторыми прибыли. Раньше только Витал и Села. – Рыжеволосая девушка вздрогнула при произнесении имени.

Очередная мысль заставила меня почувствовать себя безнадежным тупицей. Зачем я мучаюсь? Сила отозвалась болью, но я держал многомерный… вернее всего, нож – малый размер, зато большая плотность силы. Прикосновение к металлу. На прут ушло секунд пять – семь. Только мне нужно вырезать минимум три десятка.

– Чё говорить? С какой стати сказывать? Знаю я свои права и…

– Ваши права – это прекрасно, на них никто не покушается. Поэтому, позвольте, продолжу я, – перебил бабищу негромкий говор господина. Беспощадная вежливость, подкрепленная тяжелым взглядом человека, готового убивать, сотворила чудо и победила хамство. – Позвольте представиться: Виконт Чекани. Прибыл на внеплановый аудит мануфактуры по производству шерсти. Дебетовый приход, указанный аристократами, не… – виконт оборвал себя и виновато улыбнулся: – Прошу прощения, профессиональное. Так вот, захватили меня по пути от станции в город. Доставили в компании с госпожой Парии, – почтительный кивок в сторону скромно одетой женщины. – Случилось это третьего дня…

По моему внутреннему ощущению прошлая Ветвь кончилась. Воспоминания о случившемся должны вернуться к призракам. Тогда почему нет зова от Рейма?

– …Мы – последние, если не считать привезенной сегодня бедняжки. Однако, прежде чем меня сюда притащили, удалось услышать кое-что достойное вашего внимания. Один из возниц сопровождал местное начальство, когда переносили госпожу Ларин, – желал получить оплату за наши души. Притом второй разговаривал с кем-то из местных. Дословно не передам, у болтуна дефект речи, не все понятно…

Кусок решетки с лязгом рухнул на пол.

– Ко мне! – рявкнул я. – Поспешите.

Первой, что не удивительно, подлетела бабища с молодкой. С треском махров прорвалась наружу и, направляемая моей рукой, исчезла в мареве вместе с родней. Затем дед вытолкнул до последнего цеплявшегося за него пацаненка, и я направил его в марево. Следом двигалась молодая парочка: дрожащая девушка и хромающий парень вошли одновременно. После шла женщина – с легким поклоном. Господин виконт – с почтительным кивком. Замыкал шествие натужно кашляющий старик.

Когда я сам прошел сквозь Пробой, то пошатнулся от навалившейся боли – переброска массивного груза не меньшее испытание, нежели прыжок на дальнее расстояние. Спасенные сидели на камнях, прикрывая глаза. Несмотря на поздний час, яркость мира все равно зашкаливала. При этом невозможно было не заметить, насколько люди бледные.

– Наконец-то, ребятки! Уж думал…

Раскатистый взрыв оборвал неизменно доброжелательную речь Онина. Я не оборачивался. Открыл Пробой без раздумий и шагнул. Появился в разгромленной комнате. Четверо на ногах. Головы присутствующих подняты вверх. Почти десяток тел на полу. Лишь одно знакомое, в крови. Гулко ухнуло сердце в груди. Три прыжка для меня слились в одно намеренье – успеть. Шелест вытаскиваемых клинков и взводимых курков. Для меня подобное не важно. Главное – схватить за плечо свою цель. Треск. Потолок проседает. Падение в новый Пробой. Второй мой удар сердца ознаменовал наше появление на скале. Грохот разбитого камня нагнал нас.

– Рейм, что случилось? – Голос у меня дрогнул.

Беглый осмотр парня. Одно ножевое ранение в правое плечо. Две дыры от пуль в животе. В левой ноге – одна. Подпалин, уколов от дротиков и ссадин без счета. Большая часть костей грудины сломана, словно после многочасового избиения. Осколки костей пробили органы. Много крови. Какой же я дурак, раз отказался от брони…

– Ошибся, друг мой. У кого-то проснулась память о Ветви, – кровь пузырится на устах Рейма. – Пришло слишком много. Убил всех. Сам не выдержал. Лорн?.. – Глаза парня мутнели.

– Бедный мальчик… – донес порыв ветра со стороны спасенных.

Точно, лишь мальчишка! Я почти забыл, кто он. И кто та душа, затерянная в обломках. За спиной голоса, которые я более не хочу… а может, боюсь слышать? Бросил взгляд через плечо. Девять человек.

– Рокировка, – вложил я в холодеющую руку товарищу перстень. – Полтора часа.

– Выполняю…

Ледяной цветок расцвел в душе. Мгновение – мозг словно парализован. Еще несколько долгих секунд – тело застыло, сведенное судорогой. Лишь сердце натужно гнало кровь, пытаясь заставить жить… а затем я шумно выдохнул. Все прошло, осталось лишь легкое онемение в членах…

Сморгнул. Онин стоял в нескольких шагах. Рейм тоже находится рядом. Живой. Здоровый. Мы по новому кругу оказались в горах. На сей раз в предгорьях – небольшое возвышение, откуда можно подняться или к водной стремнине, в будущем водопадом ниспадающей в долину, или спуститься к дороге, ведущей во всю ту же долину. Чем хорошо место – далеко от наблюдателей Группировки.

– Рейм?

– Я в порядке, друг мой. Спасибо. Дать вероятностную справку?

– Будь добр. – Приятно работать, не разъясняя каждое движение.

– Шансы на абсолютный успех – порядка сорока четырех процентов. Шансы на относительный успех, с приоритетной целью – достигают восьмидесяти трех процентов. Шансы на относительный успех, без приоритетной цели – около семидесяти девяти. Время выбрано удачно. Хорошая предварительная подготовка.

– Юрий, какого… вы творите? – Взгляд Онина прояснился после возвращения воспоминаний, и он забубнил: – Ты понимаешь, что ограничиваешь себя во времени? Чтобы успеть заложить взрывчатку, нам придется снимать секреты Группировки до смены караула. Если они не вернутся – пробудятся воспоминания о Ветви у всех в особняке. Ты уверен в необходимости подобной спешки? Выигрыш времени – минут двадцать максимум! Вроде в предыдущие разы прошло не так паршиво…

Как же он раздражает. Дать бы ему по… Нет. Нельзя. Рано портить отношения. Просто я согласен со статистикой Рейма – работая не разделяясь, пока Лорн с остальными пленниками, мы обладаем максимальными шансами на успех. Вот только объяснять, а значит, спорить, нет ни желания, ни, главное, времени.

Я открыл Пробой. Взял Рейма за плечо. Мы шагнули в помещение с пленниками, невольно запустив несколько бабочек.

– Где девушка, которую сегодня привезли? – громыхнул о своды голос временщика.

Ответить никто не успел – Мефи спрыгнул с шеи парня. Через несколько секунд зверек потявкивал и скребся в единственную закрытую камеру. Дверь была заперта на обычный механический замок, без технических наворотов. Похоже, Группировка не успела подготовиться к приему важной гостьи.

Я открыл новый Пробой точно в помещение охраны. Световая глушилка привычно выполнила свою работу. Следом – слаженный хор выстрелов. Я забрал ключи. Как-то даже рутинно… хотя лучше так, чем с сюрпризами.

Запоздало мне пришла мысль: взять кого-нибудь из охранников в плен для выяснения принципа работы замка общей клетки. Проклятая спешка! Ладно, оставлю идею для следующего захода. Работаем с чем есть. Я создал Пробой. При выходе перекинул ключи Рейму. Обернулся к заключенным:

– Граждане, прошу внимания. Я пространственник-оперативник Юрий Сломов. – Я коснулся правого уха. – Со мной временщик Рейминар Рогозер. Мы прибыли для возвращения вас домой. Если хотите выбраться отсюда живыми, необходимо беспрекословно подчиняться нашим указаниям. Иначе не гарантируем безопасность.

– Она в порядке… – не столько крик радости, сколько выдох облегчения от камеры. – Милая, теперь ты больше не одна.

Я метнулся к узилищу. Увиденное мной… Одежда Лорн потрепана, но цела. Никаких следов насилия. Однако девушка, сжавшись в клубочек, обняв колени и уткнувшись в них лицом, сидела в центре камеры, мерно покачиваясь и бормоча что-то невнятное. Растрепанные волосы укрывали ее словно саван.