О да, легендарная сокровищница артефактов и впрямь поражала воображение своей красотой и великолепием. Она напомнила мне полураспустившийся бутон чайной розы, отлитый из стекла и золота. Чей изощренный ум проектировал эти ажурные арки и воздушные мостики, чьи искусные руки чеканили это высокое крыльцо и створки изящных ворот, распахнувшихся, словно половинки морской раковины?..

– Его двери открыты! – с некоторой долей подозрения обнаружила я. – Там…

– Иди же, – настойчиво подталкивала меня драконья царица. – Тебя там ждут! Но – лишь тебя одну!

И тогда я вложила оружие в ножны, а затем прикоснулась к перстню «Пожиратель пространства», активируя портал.

– Вам нужно вернуться домой, друзья, – ласково попрощалась я со всеми, одного за другим отправляя их в мерцающий проход межпространственного коридора, – ждите меня в Силе…

– На, – протянул мне свою любимую помаду Ланс, – мне она пригодилась – авось и тебе понадобиться!

– У тебя лицо в пыли. – Марвин протянул мне свой изрядно замурзанный, жутко скомканный носовой платок. – Вытрись!

Я хмыкнула, провела по лбу мятым комочком ткани и с благодарностями сунула оба подарка к себе в карман.

– Я позабочусь о малыше Люции, будто о родном, – трогательно пообещала Ларра, подсаживая к себе на спину Кса-Буна, нежно баюкающего моего притихшего сыночка. – Не беспокойся о нас, принцесса!

Наконец они ушли. Наверно, они унесли с собой очередную частицу моей души, делая меня пустой и легкой, словно излившее дождь облако. Отныне мне предстояло сражаться с судьбой в одиночку, надеясь только на свою смелость и свое отчаянное сумасшествие. Я ощущала себя полумертвой от горя потери, немного успокаиваясь сакральной фразой: «Все, что не убивает нас сразу, делает нас сильнее», – точно так же, как и после гибели Астора. Ведь тогда я тоже не имела права проявлять слабость. Все повторялось… Вот и сейчас мне нужно идти вперед, всегда вперед!

До моего слуха вдруг долетели три ритмичных колокольных удара, шедших из глубины Храма и настоятельно зазывающих меня внутрь.

«Ну что ж, – мысленно усмехнулась я, отметая последние сомнения и колебания, – похоже, неугомонная госпожа судьба желает разыграть очередной миракль[135], отводя мне в нем далеко не последнюю роль. Прочитать сценарий я не успела, а посему – держитесь, я обещаю: буду импровизировать на ходу…»

И, придерживая бряцающее оружие, я бестрепетно шагнула на крыльцо…

Я проследовала через анфиладу просторных светлых комнат, соединенных между собой ажурными серебряными арками. Храм купался в лучах полуденного солнца, причудливо преломляющихся на его янтарных стенах и потоками жидкого пламени растекающихся по золотому полу. Мне казалось, будто я ступаю по плоти некоего мифического существа, пробуждающегося ото сна, размеренно вздыхающего после долгого забытья и неторопливо вспоминающего, как это приятно – дышать, видеть, осязать… Преданное забвению хранилище артефактов возвращалось к жизни.

Храм выглядел пустым и необитаемым. Ни единого звука не нарушало тишины его залов, ни одна нога, кроме моей, не топтала легкой кованой лестницы. Выполненный в форме устремленной к облакам башни, Храм спиралью извивался вокруг золотого стержня, нанизывая на него этаж за этажом, ярус за ярусом. Преодолев десяток ступеней, я попала в новое помещение и восхищенно расширила глаза, потому что эта комната оказалась до отказу забита самыми редчайшими артефактами, когда-либо существовавшими на земле. Затаив дыхание и усмиряя стук бешено колотящегося сердца, я беззвучно скользила между прозрачными витринами, благодаря знаниям Оружейницы безошибочно распознавая выставленные в них раритеты. Вот знаменитый скипетр древнеегипетского бога Собека – властителя вод. Резной жезл венчал огромный аквамарин, переливающийся всеми цветами радуги. Именно это сокровище похитил у фараона Рамзеса хитрый иудей Моисей, чтобы провести свой народ через пустыню, выйти к горе Синай и раздвинуть воды Красного моря. В соседнем стеклянном отсеке покоился выполненный в виде шлема венец Амона, коим некогда увенчали Александра Македонского, объявив его сыном бога. Шлем многократно усиливал экстрасенсорные способности любого человека, позволяя ему видеть прошлое и будущее. А рядом с ним стояли громовое копье скандинавского аса Одина, совершеннейший накопитель энергии, и обвитый змеями кадуцей[136] Гермеса – бездонный носитель информации. Черная жемчужина Кришны, призванная убить каждого человека, произносящего хоть слово лжи, и золотая эгида[137] Афины Паллады, способная отразить любой клинок. Огромный двуручный меч-кладенец, якобы принадлежавший какому-то крестьянскому сыну по имени Илья из деревни под городом Муромом. Походный бунчук Джебэ-нойона[138], согласно легенде сделанный из гривы единорога и приносящий победу в бою. Не уверена, насколько точно сия версия соответствовала правде, но вот по цвету и фактуре – волосы на бунчуке[139] идеально подходили под масть одного моего весьма говорливого знакомца. А далее – всякое и всяческое прочее… Следующие полки заполняли еще более древние предметы, упоминания о которых дошли до нас в виде сказок и преданий: портативный излучатель лжевизуальной завесы – шапка-невидимка, самоходные ускорители движения – сапоги-скороходы, антигравитационная платформа – ковер-самолет, призывающая крыс дудочка, компас в виде клубка ниток. И еще многое и многое другое. Второй зал занимали артефакты и амулеты, созданные демиургами, родные братья и сестры моего перстня «Пожиратель пространства». Но меня интересовали отнюдь не эти удивительные сокровища, а проход, ведущий на Радужный уровень. Внезапно мой натренированный слух уловил легкий шорох. Я мгновенно повернулась на каблуках, выхватывая из-за пояса кинжал и занося его для удара…

Передо мной стоял молодой, худой до истощения мужчина, облаченный в белое жреческое одеяние. Ритуальный балахон болтался на его тощем теле настолько свободно, что мне сначала показалось, будто аскет-янтр[140] совсем не имеет плоти, уничтоженной разрушительным действием одурманивающей травы. Удерживаемый серебряным обручем капюшон низко нависал надо лбом, отчего его узкое лицо постоянно оставалось в тени, не позволяя рассмотреть черты, и лишь огромные глаза с пьяно расширенными зрачками светились угольями, внушая мистический страх. Я вздрогнула и опустила оружие.

Жрец смиренно сложил ладони на груди и низко поклонился.

– Повелительница драконов, – его голос звучал торжественно и глухо-тягуче, – мы рады приветствовать тебя в нашей скромной обители. Прошу, следуй за мной, пророк Логрин ожидает в хрустальной зале.

– Какой еще пророк? Зачем я ему понадобилась? – Я засыпала янтра вопросами, но он, так и не выходя из своего сонного оцепенения, равнодушно повернулся ко мне спиной и, почти не отрывая ступней от пола, буквально заскользил в противоположную сторону. Сквозь зубы помянув гоблинов, я последовала за ним.

В углах комнаты были расставлены медные жаровни, на которых тлели семена травы янт. Струйки сизого дымка медленно поднимались вверх, сворачиваясь в причудливые спирали и источая едкий, настойчиво лезущий в нос запах. Не сдержавшись, я звонко чихнула…

– Люди действия не любят затуманивать свой мозг! – донесся до меня дребезжащий старческий смех. – Но мы вынуждены использовать вещества и препараты, способные усилить мощь мысли…

– Зачем? – удивилась я, усаживаясь на подсунутую мне подушку и с любопытством оглядываясь. – Кто вы, не желающие жить в реальности? Дано ли вам осознание тех границ, кои вы пытаетесь преодолеть?