Закутанная в какой-то тряпьё женщина испуганно забилась в угол и закрылась руками. На пол ямы, весьма напоминавшей забетонированную могилу, был брошен ватный матрац, тут же стояло ведро. Опорожнять его похитители не утруждались, сильно пахнуло нечистотами.

— Нас Юрий Тимурович послал! — крикнул я, пока Андрей опускал вниз лестницу. — Сможете подняться? Мы вас к мужу отвезём! Мы из охранного предприятия! Помните, я к вам домой с Борисом Ефимовичем приходил?

Женщина замерла в углу, и возникло даже опасение, что это не жена директора, а какая-то другая жертва, но тут она опустила руки, и получилось разглядеть лицо.

Зенцова! У меня сразу от сердца отлегло!

Пришлось спуститься и помочь ей подняться по лестнице; грязное тряпьё я забрал и скинул вниз, набросил на плечи женщине одеяло.

— Всё, погнали! — скомандовал Фролову, усадив Зенцову на заднее сиденье «волги», и тот принялся возиться с воротами.

На наше счастье, снега выпало не так уж много и створки не застряли, работать лопатой не возникло нужды. Выехав со двора вслед за иномаркой, я затормозил и на минуту оставил стучавшую зубами то ли от холода, то ли от пережитого женщину в одиночестве, а сам притворил ворота, дабы наш визит сюда не вскрылся раньше времени благодаря почтальону или излишне бдительному соседу.

Бегом вернулся к машине, заскочил за руль и не без труда удержался от того, чтобы не ударить по газам. Тронулся плавно, а вывернув из проезда между заборами и вовсе скинул скорость до минимума, намереваясь забрать Андрея, вот только тот и не подумал бросить иномарку на обочине и присоединиться ко мне. Уехал.

Куда, блин?!

— Твою ж мать! — только и вырвалось у меня.

Вот так и знал, что всё через жопу пойдёт!

Зенцову я отвёз в хозблок. Дал позвонить мужу и отвёл в душевую, где та и заперлась. Сам вернулся к телефонному аппарату и объясняться с дежурившим на квартире директора дядей Петей не пожелал, велел хватать подопечного и везти его сюда. После утопил рычажки и вновь принялся крутить диск. Когда на другом конце провода отозвался сонный женский голос, попросил позвать Гарика, но мне сказали, что того нет.

— Это по Невскому-пять, пусть срочно позвонит! — объявил я и продиктовал номер хозблока.

Руки от нервного перенапряжения тряслись, только поэтому и не стал звонить Зинке, решил для начала успокоиться. Попытался отыскать Фролова, но ни дома, ни у Янки того не оказалось.

Вот ведь ещё одна головная боль! Ну на хрена он иномарку угнал? Что с ней делать собирается? Не с теми людьми шутки шутить задумал! Как бы беды не вышло.

Блин, да точно выйдет! К гадалке не ходи! Без вариантов!

Мелькнула мысль наведаться в его мастерскую и поискать заныканный там ящик рома, но глушить страх алкоголем сейчас точно не стоило, выкинул эту блажь из головы. Сходил, проверил куривших во дворе охранников, убедился, что те бдительности не теряют и двустволку держат под рукой.

Последняя из иномарок Лемешева так и стояла на своём месте; как видно, на авторынок сегодня перегонщик не поехал. Подозреваю, сейчас ему было просто не до того. А вот батя Ромы со своим напарником уже возился в гаражном боксе, приводил в порядок чью-то потрёпанную «пятёрку».

Прикатил оранжевый «москвич» Ляхова, из него выгрузились Юрий Тимурович, дядя Петя и неожиданно — Борис Ефимович. Директор вытянул из салона сумку с вещами и потребовал отвести его к жене, а там принялся нервно колотить кулаком в дверь душевой. За последние дни он постарел на добрый десяток лет, сейчас же, такое впечатление, и вовсе находился на грани нервного срыва, ладно хоть его почти сразу запустили внутрь.

Ну а мы ушли в дежурку, где, помимо дяди Пети и Бориса Ефимовича, кишки мне взялся мотать и куда более опытный в такого рода делах Крючков. Впрочем, я запираться и не собирался, рассказал об утренних событиях без утайки. Разве что о задумках по нейтрализации банды решил умолчать, пусть даже Зинкиного папеньку в первую очередь интересовал именно этот момент.

— Дальше что? — напрямик спросил он.

Я неуверенно пожал плечами и напустил туману.

— А что дальше? Либо выкуп заплатим, чтобы отвязались, либо ментам их сдадим. Но это директору решать.

— На ментов я бы рассчитывать не стал, — предупредил Крючков. — Слишком много согласований понадобится, никто брать на себя ответственность не захочет. В РУВД так уж точно.

— Есть выходы на нужного человека, — пояснил я.

— Ну если только так.

— А с нами как? — спросил Борис Ефимович, облизнув пересохшие губы. — Бандиты же не успокоятся! Они мои акции к рукам прибрать захотят!

Я точно знал, что вне зависимости от решения директора НИИ сдам банду Козлову, поэтому ободряюще улыбнулся.

— Не волнуйтесь, это всё на берегу обговорим.

— Двадцать процентов! — горестно вздохнул Борис Ефимович. — Двадцать один даже! С таким пакетом акций бандиты нас на совершенно законных основаниях отсюда выдавят!

— Поживём — увидим, — проворчал дядя Петя, приглаживая прокуренные усы.

В этот момент охранники открыли ворота и во двор въехал зелёный «запорожец». Я подошёл к покрытому изморозью окну и увидел, как из машины выбирается Андрей Фролов.

— Что за на фиг?! — охнул я и поспешил на выход. — Если по выкупу будут звонить, меня позовите. Сам поговорю!

Я выбежал во двор и застал Дюшу за разговором с Романовым-старшим.

— Дядь Вов, будет время — глянь стартер, хорошо? Папа на зажигание жалуется.

Ну точно — это же «запорожец» Фроловых! А раз он тут, а не в гараже…

Я выругался, ухватил Андрея за рукав и оттянул подальше от чужих ушей.

— «Бэха» где?

— В гараже, — подтвердил Фролов мою догадку со столь невозмутимым видом, будто речь шла о мешке картошки.

— На хера?

Андрей стрельнул глазами по сторонам и лихорадочно зашептал.

— Серый, я там все документы нашёл. Вообще все, прикинь! И не только доверенность, но и паспорт того алконавта! Мы через Лемешева запросто машину на себя зарегистрируем! Прикинь? Она четыре с половиной миллиона точно стоит, а то и все пять!

— И что с того? Я банду ментам сдам, они все эпизоды раскрутят! Тачку коммерсанту вернут!

— Вот об этом я с тобой и хочу поговорить, — очень серьёзно заявил в ответ Андрей. — Менты — это не выход, понимаешь? Кто-нибудь накосячит, и бандиты смоются. А даже если их возьмут, совсем не факт, что с теми убийствами связь установят. Стволы другие на руках окажутся — и всё! А если вообще стволов не будет или скинут? И что им пришьют? Вымогательство? Похищение? Уверен, что терпила на них заявление напишет?

Я в этом уверен вовсе не был, весь мой план строился исключительно на возможности связать рэкетиров с расстрелом цыган и бригады Петровича.

— А если кто-то на себя всё возьмёт, а остальных освободят за недостаточностью улик, и что тогда? — продолжил напирать Фролов. — Ходить да оглядываться? Они точно поквитаться решат! И возможности выдоить Марченко не упустят. Им акции нужны, так? Сможешь ты Зинку прикрыть, а?

Вновь резкой пульсирующей болью напомнил о себе рубец на виске, навалились сомнения. В моём плане и в самом деле имелось достаточно уязвимых мест, и вся схема запросто могла рассыпаться почище карточного домика, но риск казался вполне оправданным.

Казался — пока не заронил в душу сомнения Андрей. Даже если всё пройдёт в высшей степени успешно, едва ли им высшую меру назначат, а кто-то и по минимуму может срок получить. Выйдут.

А мне этого не хотелось. Если уж на то пошло, мне хотелось их всех убить.

Очень-очень. Просто невыносимо. Чтобы уж наверняка.

Нисколько не удивился, когда именно о таком решении проблемы и завёл речь Фролов.

— Надо их валить! — заявил он. — У тебя дробовик и автомат. Патроны есть. Договоримся о встрече и расстреляем!

— Тебе это зачем? — спросил я с тяжёлым вздохом. — Из-за тачки?

— Ага, — спокойно подтвердил Фролов. — Но не только, я ж, когда на это дело подписывался, не знал, что с отморозками дело иметь будем. Тебя они влёгкую вычислят, потом и на меня выйдут. Нет, Серый, их по любому валить надо!