Мужичок вновь замычал, я подошёл и выдернул у него изо рта кляп.

— Не трогайте машину, мне за неё голову оторвут!

Я тут же запихнул полотенце обратно.

— Дядя, ты дурак? Не того боишься!

— И не тех! — поддакнул Фролов.

— А что до тачки — как мы ещё «волгу» заберём, если «бэху» со двора не выгоним, а?

Андрей кивнул, взял обрез и переломил его стволы, вставил в них по патрону.

— Ты чего? — озадачился я.

— А вдруг его подельники пожалуют? — резонно заметил Фролов и глянул на хозяина. — Ждёшь их, нет?

Мужик вновь замотал головой, но веры ему не было ни на грош.

— Ты начинай с ним тогда, — сказал Андрей, разбирая ключи, — а я схожу гараж проверю.

— На фига? Там его «копейка»!

— Всё равно гляну. Давай сам пока.

Сам пока? Нет, дурное дело нехитрое — одному с утюгом проще простого справиться. Да только никого жечь я не собирался, все мои заявления были чистейшей воды блефом. Убить — ещё туда-сюда, но вот так… не по-людски как-то.

А без утюга — никак, без утюга совершенно непонятно, как ещё сильнее надавить!

— Может, его для начала поджарить, а потом уже расспрашивать? — спросил я с показной задумчивостью.

— Не, Головина только жечь начали, и он сразу кони двинул! — напомнил Андрей.

— Так он толстый был и сердечник. А на этом пахать и пахать!

— Дай ему шанс, — предложил Фролов. — Всё, я в гараж!

Вот тут-то хозяин и задёргался, замычал, замотал головой.

Чего это он так возбудился?

Я выдернул кляп, и тогда хозяин буквально выплюнул из себя:

— Она в гараже!

— Кто? — не понял я.

— Баба эта! Жена терпилы!

У меня внутри всё так и обмерло.

— Вы её… того?

— Живая она! В яме сидит!

Я вернул кляп на место и глянул на Андрея, но тот осматривать гараж моментально расхотел.

— Ты иди. Я за этим пригляжу.

Это было разумно. Не факт, что Зенцова меня по единственной встрече запомнила, но всё равно проще успокоить будет. Как только её зовут? Чёрт, не помню!

— Ключи какие?

Я начал демонстрировать хозяину одну связку за другой, принял во внимание его утвердительное мычание и поспешил во двор. Лицо под лыжной шапочкой вспотело и жутко чесалось, но снимать её не стал. Сразу подошёл к гаражу, отпер дверь и переступил через порог, а там словно удар под дых получил, даже ноги подкосились и дышать нечем стало.

Вывалился на улицу сдёрнул шапку, стянул перчатки и принялся растирать щёки пригоршней снега. Тогда отпустило.

— Эй! Выпустите меня! — послышался сорванный женский голос, но я толчком захлопнул дверь, вновь спрятал лицо под маской и, на ходу натягивая перчатки, забежал в дом.

В гараже стояла вовсе не «копейка». В гараже стояли жёлтые «жигули» четвёртой модели. Жёлтая «жучка» в кузове универсал!

Сука!

Именно на этом автомобиле передвигались отморозки, наехавшие на цыган и расстрелявшие бригаду Петровича. Мы связались не с доморощенными рэкетирами, мы сцепились с матёрой бандой!

Вспомнились рассказы пацанов, как куражились эти твари над малолетней проституткой, и молотком по темечку шибанула мысль, что к ним в руки едва не угодила Зинка…

Рубец на виске задёргался в болезненной пульсации: Зинка! Зинка! Зинка!

Следом накатила дурнота и пришло жгучее желание убить всех причастных к этому делу. Вообще всех!

Но совладал с истерикой, взял себя в руки. И даже так стало предельно ясно: дело уже не в выкупе, теперь либо мы их, либо они нас.

Убить — нет, не выход. Слишком велик риск осложнений. Но вот сдать ментам…

Я растянул губы в механической улыбке.

О, да! Козлов мне по гроб жизни обязан будет! Надо только правильно разыграть выпавшие карты.

Вернувшись в комнату, я взялся за один из подлокотников кресла и скомандовал Андрею:

— Потащили!

Тот захлопал глазами и спросил:

— Насвистел, что ли?

— Да нет, там она. Давай короче!

Испытывать моё терпение Фролов не стал, и мы перенесли кресло с мужичком к столу. Я взял утюг и убедился, что длины шнура хватает, пусть и впритык.

Хозяин задёргался, забился, замычал, тогда я выдернул из его рта кляп и рявкнул:

— Помойку завали!

— Я же сам сказал! — заголосил мужик.

Пришлось двинуть его в живот, чтобы заткнулся.

— Сколько человек в банде? Говори, сука! — рявкнул я ему в ухо.

Мужичок вновь задёргался, но стоило только поднести к лицу раскалённый утюг, мигом вжался в спинку кресла и выдохнул:

— Четверо!

— Врёшь, сука!

— Без меня четверо, я не с ними!

Я передал утюг Андрею, который совсем ничего уже не понимал, достал карандаш и записную книжку и задал новый вопрос:

— Фамилии. Где живут. Быстро!

— Не знаю! — простонал хозяин. — Я не с ними! Я их только по именам знаю!

— Не свисти!

— Клянусь! Я своё отсидел и завязал, а они летом подошли, на общих знакомых сослались. Я не мог отказать! Не мог, понимаете? Я тем людям должен остался! Да и не просили они ничего особенного! Сначала просто машину в гараж ставили, потом акции скупать предложили. А о похищении я и знать не знал, пока эту бабу не привезли!

— Акции для кого скупали?

— Кто б мне сказал? Насчёт этого Гарик договаривался. Он и узнал, где сразу много акций разом взять можно. Мне просто говорили, что делать!

— Что за Гарик? — ухватился я за новое имя.

Гарик оказался тем самым уркой средних лет, что нагнал жути на коммерсанта и заставил отдать иномарку. Остальные персонажи, судя по вытянутым из хозяина описаниям, были нам уже знакомы. Та самая троица, что приезжала выбивать деньги из директора НИИ.

Гриша, Саша, Миша. Ни фамилий, ни кличек. Но все, как и главарь, освободились только в этом году, а до того тянули сроки, надо понимать, весьма и весьма немалые.

— Если скажешь, что не знаешь, как с ними связаться, — заявил я напоследок, — он тебя ударит утюгом.

Хозяин судорожно сглотнул.

— Есть один номер. Гарик там не живёт, к бабе заходит.

— Диктуй! — потребовал я, а когда, не полагаясь на память, записал шесть цифр, подумал-подумал и запихивать мужику в рот полотенце не стал.

До соседей далеко — не докричится, а так хоть не задохнётся.

— Утюг выключи и у жены его кляп вытащи, — попросил я Фролова. — А ты не дёргайся! Подельникам твоим весточку оставим, приедут — освободят.

— Да я никому…

— Если не заткнёшься, в яме запру!

Угроза подействовала, и я поспешил за выбежавшим из комнаты с обрезом и патронами Андреем. По пути завернул в спальню и прихватил одеяло. Пока закатал шапочку, отпер «волгу» и со второй или третьей попытки завёл её, во двор уже выскочил Андрей.

— Багажник открой! — попросил он, явно намереваясь сунуть туда обрез и коробку патронов.

— Охренел?! — возмутился я. — Я без документов поеду, если менты тормознут, точно тачку обшмонают!

— Серый, не тупи! Если менты тормознут, тётка сразу орать начнёт, что её бандиты похитили, а мало ли что они в багажник положить могли?

Аргумент был так себе, но я тратить время на пустые препирательства не стал; выполнил просьбу приятеля. Тот сразу захлопнул багажник и убежал к иномарке, завёл её и двинулся к воротам.

— Погоди! — остановил я его. — Не открывай пока. Я отмашку дам!

Андрей вернулся и спросил:

— А какой план вообще? Эту мы вытащим, а дальше? На тормозах спустим?

— Не-а, — скривился я. — Не спустим. Я на них ментов наведу. Эти суки на вышку уже заработали.

Фролова моя идея в восторг не привела, пришлось в двух словах рассказать о подоплёке дела. Тогда проняло и его.

— Идём, поможешь! — позвал я Андрея за собой в гараж.

Вновь послышались приглушённые крики, мы отперли навесной замок, вынули дужку из проушины, приподняли и опрокинули в сторону железный лист. Как-то сразу не осталось сомнений, что о своей непричастности к делам банды хозяин нам самым бессовестным образом наврал. Очень уж основательно оказалось оборудовано узилище. Такое из обычной ямы в гараже за день не переоборудуешь.