Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Капитан свихнулся! – пробормотал оружейник. – Он же идет на таран!

Парусник стрелой летел к барже, чуть задирая нос.

– На счет «три»… Раз, два, три! НА АБОРДАЖ!

Все трое выскочили из укрытия и бросились навстречу разгонявшейся «Арфе». Байкер ухватился за лестницу, подхватил оборотничку и понял, что мальчишку подсадить не успевает. Но тут с крыла, на одном из маневровых канатов, спланировал красноволосый пикс и ловко перехватил Диметрия под мышки. Их тут же втянули на палубу.

Дознатчики, разобравшись, что к чему, запоздало бросились к набиравшему ход паруснику. Защелкали тетивы арбалетов…

«Жить нужно так, чтобы твое присутствие было необходимо, а отсутствие – заметно»!» – вот над чем размышлял оставшийся в одиночестве Жози, понимая, что к нему это правило не относится. Кажется, он никому не нужен! Нет, хуже – он всем безразличен… Андрогин свернул прочь от площади и побрел вниз по улице, тоскливо пиная ногой подвернувшийся камешек. Туго набитая тряпичная сумка больно хлопала по боку, крыса сидела на плече, глядя по сторонам и заинтересованно шевеля усами.

Внезапно мелькнувший в проеме соседнего переулка силуэт заставил андрогина резко шарахнуться в сторону и затаиться в нише черного хода одного из домов. Фигуру Лоренсии Скрипто он знал слишком хорошо, чтобы ошибиться. Стуча зубами от ужаса, Жози втиснулся в старый шершавый кирпич, мгновенно покрывшись липким холодным потом. Как же это хранительнице удалось так быстро избавиться от пут? Как она смогла выследить беглеца? Рунный медальон на груди андрогина засветился голубоватым светом. Жози со стоном хлопнул себя по лбу: вот ведь влип! Да с этой проклятой побрякушкой Лоренсия не то что в Петербурге, она его и на том свете отыщет! Библиотекарь торопливо сдернул цепочку. С тяжким вздохом (уж больно красивый медальончик) засунув украшение в щель между стеной и опорой козырька, он припустил обратно в надежде догнать своих неурочных гостей и тем самым опровергнуть столь нелицеприятное правило нужности, им же самим и сформулированное…

– Подождите! Меня подождите!.. – донесся до Виктора печально знакомый пронзительный голосок. Байкер обернулся и удивленно нахмурился, ибо…

Через поле, пыхтя, словно перегруженный ежик, и отчаянно размахивая руками, несся Жози. Тяжелая сумка беспощадно лупила библиотекаря по боку. Кто-то из служителей закона попытался остановить его, но андрогин, на ходу перехватив лямку, взмахнул торбой на манер пращи – и неудачник отлетел в сторону. «Эолова арфа», чуть не протаранив бушпритом баржу, задрала нос и рванула вверх под немыслимым углом. При этом Виктор успел цапнуть несчастного андрогина за запястье, и теперь они вдвоем болтались вдоль борта.

– А-а-а! – подстреленным зайцем верещал Жози. – Соскальзываю!

Несколько сильфов поспешили втащить лестницу наверх. Спустя пару секунд Виктор с библиотекарем очутились на палубе. Парусник выровнялся и, заложив крутой вираж, лег на нужный курс, стремительно удаляясь от негостеприимного Петербурга. Радислава бухнулась на колени возле тяжело дышащего байкера.

– Что, прямо сейчас убивать будешь? – хрипло осведомился он. – Как раз ситуация подходящая – я слаб, беспомощен и никто мне не поможет… Уф… – Виктор сел на палубе, кровь молотками стучала в висках.

– Повезло тебе, я на людях стесняюсь, – насмешливо фыркнула оборотничка, толкая его в грудь здоровой рукой. – Да и вдруг Эорлин-ши еще кровь заставит с палубы смывать. Заметь, доски тут светлые, одной тряпкой не обойдешься. А я – бедный замученный оборотень, и никто меня не пожалеет…

Ни ответить, ни пожалеть менестрельку байкер не успел – в его кармане призывно запиликал телефон. Виктор обреченно вздохнул, выудил сотовый и нажал кнопку ответа:

– Да, госпожа кардинал… Где мы? На «Эоловой арфе», естественно, домой летим. А-а-а, так это вы ее срочно отозвали! Понятно! Чего? Нет, госпожа кардинал, нет, как вы могли такое подумать – мы его не убивали… Доказательства? Да, есть. Мы как раз везем их в Будапешт… – Виктор скептически рассматривал Жози и Диметрия. – Оч-чень интересные доказательства… кхм… неопровержимые…

Ах, суматоха, суматоха… Сколько бы она ни длилась, все равно рано или поздно на нее усмиряющим покровом опустится столь необходимый всем покой. Удивительно теплый, особенно для конца августа, вечер вольготно разлегся на улицах Будапешта, утихомиривая суматошный день и распространяя потоки умиротворяющей лени. Сумерки уже сгустились в бархатную темноту, кое-где расцвеченную яркими точками звезд. Неяркий свет магических светильников теплой волной затопил библиотеку особняка ди Таэ. Тускло поблескивали отполированные полки, а многочисленные книги, казалось, перешептывались между собой. Глубокое, обитое вишневым бархатом кресло было настолько удобным, что досточтимая госпожа кардинал уже всерьез подумывала о том, а не уснуть ли ей прямо в нем. Высокая керамическая кружка с ароматным травяным чаем приятно грела руки. Манили интригующей сценой раскрытые на средине «Хроники Рыжей», вытесняя из головы все суматошные события последних дней. И казалось – эти мир, покой и вечерняя нега будут длиться вечно. Впрочем, казалось лишь до того момента, пока в библиотеку, тихонько шурша антигравом, не вплыло кресло сиятельного князя Эрика. Целитель на ходу (на лету?) что-то рассовывал по карманам плотной черной куртки, застегнутой под горло. Длинные волосы убраны в непривычный хвост и спрятаны под воротник. Столь необычный вид милого супруга настолько огорошил госпожу кардинала, что томная лень мигом слетела с нее, заставив хищно податься вперед.

– Куда это ты собрался на ночь глядя? – подозрительно осведомилась Злата, рассматривая затянутую в черное фигуру князя.

– На кладбище. – Он подергал шнуровку, проверяя, плотно ли притянуты к ногам голенища высоких ботинок. – Проветрю голову, разорю на сон грядущий пару могилок и вернусь. Не переживай, ma daeni[180].

– Да-а? – Брови Пшертневской удивленно поползли вверх. – Что-то я не замечала раньше за тобой склонности к некрофи… кхм, к некромантии.

– В жизни нужно попробовать все! – подзуживающе ухмыльнулся Эрик. – Я просто проверю кое-какую информацию, не больше… – поспешил добавить он, видя, как мрачнеет лицо Златы. – Через пару часов вернусь. Не дожидайся меня, ложись спать. – Он погладил ее по щеке.

– А…

Но князь уже исчез в яркой вспышке телепорта.

Глава 7

Сумерки, дымчатой пеленой накрывшие кладбище «Керепеши», очень быстро уплотнились в настоящую ночь, превратив старинный некрополь в скопище причудливых и страшных теней. Едва колыхавшаяся листва тревожно шелестела на ветру, поскрипывали время от времени старые разлапистые деревья. Никто не тревожил покой усопших. Не шуршал гравий на дорожках, не слышались молитвы и плач – темно и пусто было на «Керепеши» в этот поздний час. Лишь покачивался на цепи одинокий фонарь за воротами да тускло светилось маленькое окошко конуры кладбищенского сторожа…

Откинувшись на спинку скрипучего стула, отец Габриэль брезгливо смотрел, как изрядно поддатый старик опустошает еще одну кружку дрянного вина. Сам гость от сего сомнительного угощения вежливо отказался. Как и обещал, отец Фарт вечером пришел на «Керепеши» и теперь дожидался полуночи в маленькой запущенной сторожке, выслушивая пьяный треп ее обитателя, и задумчиво перелистывал пожелтевшие страницы распухшей от времени книги – обновлял в памяти нужные тексты. Взглянув на часы, инквизитор прекратил чтение, проверил, плотно ли сидит в петле на поясе простое деревянное распятие, легко ли открывается кошель с кусочками ладана, капнул и растер между ладонями немного мирры. Посоветовав сторожу не высовываться на улицу до третьих петухов, вышел во двор, предусмотрительно прихватив книгу с собой…

На улице его руки и лицо будто облепило невидимой паутиной, ставшей еще более плотной, чем днем. Не спасала даже ночная свежесть. Между причудливыми надгробиями слышался тоскливый шепоток, раздавались скрежет и постанывания… А может, то просто ветер путался в памятниках, хлипких оградках и стенах обветшалых склепов? Впрочем, Габриэль прекрасно знал, что это не так. На кладбище действительно неспокойно. Неуютно отчего-то стало мертвецам в могилах, что-то мучило их и подстегивало, лишая вечного покоя.

вернуться

180

Ma daeni – в переводе со Старшей речи означает «моя девочка». Однако в зависимости от контекста может означать и «моя госпожа», и «любимая», и даже «младшая сестра».

1053
{"b":"852937","o":1}