— Здравствуй, старый друг! — произнесла гостья приятным голоском. Она подошла к свободному креслу и непринужденно уселась, закинув ногу на ногу. — Ты тоже скучаешь?

— И правда старый! — признал де Элле, галантно целуя протянутую ему ручку, беленькую и изящную. Ее кожа, такая живая и бархатистая на ощупь, была всего лишь чуть-чуть прохладной. Не ледяной.

— Сколько лет ты уже живешь в этом мире? — задумалась гостья, кокетливо склонив голову набок. — Двести? Триста?

Де Элле скромно кивнул, намекая: что-то вроде этого.

— Долго! — констатировала Бледная дева и зевнула. — Не надоело?

Некромант неопределенно повел плечами, позволив себе двусмысленность…

Загадочная посетительница откинулась на спинку кресла и невесело рассмеялась.

— Вечность утрачивает большую часть своей притягательности, когда становится реальностью, — назидательно сообщила она. — Нудной, бесконечной реальностью. Впрочем, ты знаешь об этом ничуть не хуже меня.

— Знаю, — печально вздохнул хозяин кабинета. — Иногда я задумываюсь о том, чем пожертвовал, добившись вечности.

— И чем же? — заинтересованно прищурилась Бледная дева.

— Душой, — начал перечислять господин де Элле. — Любовью, верой… Да и самой жизнью, пожалуй.

— Вот оно как, — философски протянула его гостья. — А ведь многие из ныне живущих совершенно не ценят упомянутые тобой блага и растранжиривают их попусту.

— Обидно, не так ли? — нехорошо усмехнулся некромант, вопросительно поглядывая на свою всемогущую гостью.

— Да, — подтвердила она и вдруг восхищенно охнула: — А ведь ты вызвал меня не просто так! Что ты задумал?

— О, ничего особенного. — Некромант с деланой стеснительностью опустил глаза долу. — Маленькую проказу. Хочу напомнить нашему миру о его хрупкости и несовершенстве. Подскажу людям, что не следует увлекаться пустяками. Может, тогда они начнут по-настоящему ценить и любовь и дружбу. Я решил… — Голос господина де Элле понизился до заговорщицкого шепота, но тем не менее его собеседница не пропустила ни слова из озвученного некромантом плана.

— Ах ты, старый пройдоха! — восторженно воскликнула она, одобрительно хлопая в ладоши. — Это не маленькая проказа, это… Признаю, я и сама не смогла бы придумать лучше. Но с помощью чего ты… — Она склонилась к уху некроманта, заглушая конец фразы.

— О, все элементарно! — Де Элле довольно кашлянул. — Мы вернем в мир — ее!.. — Пальцы запорхали в воздухе, обрисовав очертания массивного прямоугольника.

— Ее? — почти испуганно переспросила гостья, не скрывая волнения. — А ты не перестарался? Она слишком опасна, и если запланированные тобой события выйдут из-под нашего контроля, миру грозят серьезные неприятности!

— Ерунда! — азартно отмахнулся некромант. — Выйдут — начнем импровизировать. Зато какие увлекательные перспективы перед нами открываются, свидетелями каких захватывающих интриг и драм мы станем! Ну?.. — Он примолк и вопросительно уставился на гостью.

— И ты знаешь людей, способных противостоять страшной власти зла, мести и крови? — все еще сомневалась та.

— Знаю! — самодовольно улыбнулся господин де Элле. — Они уже давно стоят на страже двух миров, сохраняя шаткое равновесие между волшебством и суровой реальностью. Они еще способны понимать истинную суть явлений, им под силу подарить человечеству истинное счастье, подлинную любовь и нерушимую дружбу…

— Учти, эта вещь способна стать проклятием или высшим даром судьбы, смотря как все повернуть, — философствовала гостья.

— Нашим, вернее вашим проклятием, — понимающе поддакнул господин де Элле. — Чужим проклятием! Обещающим породить все что угодно: месть, ненависть, прощение, несчастье или радость… Ну так как?

— А почему бы и нет? — мечтательно произнесла гостья, накручивая на палец локон. — Заодно решу и пару личных проблем.

— Вы тоже намерены включиться в задуманную мною игру? — изумился некромант. — Но пристало ли вам, моя госпожа, опускаться до…

— Мне дозволено все, — резко перебила его гостья, поднимаясь из кресла. — А обыграть меня не удавалось еще никому. И клянусь, не удастся впредь… — Контуры ее фигуры медленно таяли, превращаясь в туман. — Действуй, друг мой! — донеслось до некроманта прощальное пожелание.

— С радостью! — грациозно взмахнул рукой господин де Элле. Он встал, подошел к столу, взял одну из шахматных фигурок, расставленных на доске, — черную королеву — и меланхолично покачал в ладони.

— Итак, наша игра начинается! — громко и, пожалуй, излишне пафосно провозгласил он. — У нас имеется весь необходимый набор игроков: оба короля, белая королева, офицеры, пешки и даже она, моя недавняя гостья. — Некромант бережно поставил фигурку на место. — Сама госпожа Смерть! — со вкусом констатировал Иллар. — Так что же медлить? Сделаем первый ход, пожалуй!.. — Некромант наугад передвинул вперед белого офицера. — И да поможет нам случай…

Чудеса — существуют. Просто все называют их по-разному. Кто-то магией, а кто-то — религией. Чудеса существовали всегда. Жаль, что со временем мы разучились в них верить, забыв свое прошлое, исказив будущее и нарушив установленный ход бытия. А ведь раньше все обстояло совсем по-другому…

Прекрасный земной мир создавали и оберегали отнюдь не люди. Нет, мы пришли в него намного позже, на все готовое. Захотели эгоистично воспользоваться тем, над чем, не покладая рук, трудились древние боги, духи, волшебники, эльфы, сильфы, фэйри и иже с ними. Традиционно завоеватели стремятся привнести в захваченные ими владения нечто свое: люди отвергли старые верования и основали новую религию, отвечающую их чаяниям. Исконным хранителям всего сущего пришлось смириться и затаиться, отгородившись от людей незримой магической стеной, разделившей мир на две части: реальную и ирреальную. Вера в магию, объявленная ересью и мракобесием, почти умерла. Ее сменила вера в того, кого одни считали Сыном Человеческим, а другие — Сыном Божьим. Так продолжалось до 1985 года, когда граница между волшебным и обыденным, едва питаемая постепенно ослабевающей верой в чудеса, пала, явив миру тех, кто так долго скрывался от людских глаз. А вместе с этим в мир пришла война! Дикая бойня, прозванная войной Двух Миров.

Кровопролитные сражения продолжались триста лет, попеременно склоняя весы победы то на одну, то на другую сторону. Пушки противостояли чарам, пули — колдовским ритуалам, бомбы — стихийной магии. Стонала пропитанная кровью земля, брат поднялся на брата, мать — на сына, а дочь — на отца. И не было конца той войне, в которой не оказалось ни побежденных, ни победителей, ибо каждый являлся проигравшим.

Стояло жаркое, насыщенное болью и страданиями лето 2285 года, когда враждующие стороны наконец-то признали бессмысленность затянувшегося противостояния и подписали соглашение о прекращении военных действий. Хрупкое перемирие не нарушилось и по сей день, но этому миру уже не суждено стать прежним. Магия хлынула в него стремительно, подобно вздувшейся реке, до краев наполнившей пересохшее русло. И пусть недовольные сколько угодно кричат о невыгодных условиях договора, о том, что его подписание лишило людей многих благ прогресса (в действительности — разрушительных и сомнительных), но волшебство принесло исцеление, бальзамом пролилось на раны, нанесенные миру легкомысленным человечеством. Позаботились и о приспособлениях, коими эти раны были нанесены: в ультимативном порядке древние потребовали запретить огнестрельное оружие. Лишь очень немногие из людей получили разрешение на его ношение и использование. В их числе оказались и те, кому поручили охранять и поддерживать шаткий мир между человечеством и представителями древних рас. Ибо, как известно, добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом. Конечно, с одним патроном в обойме, положенным по договору, много не выиграешь, но припрятывать туз в рукаве пока никто не запрещал. А сотрудники Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, вобравшей в себя все христианские конфессии, изрядно поднаторели в азартных играх на своем поле. Прежние государства исчезли, на их месте теперь оказались Территория древних, Нейтральная зона и владения людей. Сердцем Нейтральной зоны стал один из прекраснейших городов старой Европы — древний и загадочный Будапешт.