Несколько раз я танцевал с Аней, но в основном не отлипал от Алёны; пары у нас сложились вполне определённые. Таким составом мы и разошлись по комнатам, когда за окнами окончательно стемнело. Я изловчился и незаметно сунул под подушку упаковку презервативов, а мог бы и не суетиться — первым делом Алёна выключила свет. Раздевались уже в темноте.

Вжикнула молния платья, зашуршала ткань, потом легонько щёлкнула пластиковая застёжка бюстгалтера, но стоило только попытаться обнять лёгшую в постель девушку, и она попросила:

— Давай спать, Серёжа. У меня голова кружится.

Я подумал-подумал и навязываться не стал. Угукнул негромко, закрыл глаза и моментально провалился в сон, будто вилку из розетки выдернули. Только и успел подумать, что уж завтра своего точно не упущу…

Разбудило заглянувшее в комнату солнце, когда ещё не было и семи. Оно и немудрено: окно комнаты выходило на юго-восток, дом от глади озера отделяла лишь дорога, а штору мы по понятным причинам задёрнуть не удосужились.

Мы?!

Я повернул голову и обнаружил, что события вчерашнего вечера не привиделись в пьяном бреду. Алёна и в самом деле негромко сопела у меня под боком, её светлые волосы рассыпались по подушке, а простыня частично сползла с груди и открыла розовый ареол соска. Безумно захотелось обнять девушку, но я заколебался, опасаясь разбудить её неосторожным движением.

Пока собирался с духом, за меня всё решили лучи некстати заглянувшего в комнату солнца. Алёна заворочалась и перевернулась с бока на спину. Я сообразил, что если ещё немного промедлю, то останусь в кровати один, сунул руку под подушку и с немалым облегчением нашарил спрятанный туда вечером презерватив. Надорвал упаковку, использовал резиновое изделие номер два по назначению, а когда блондинка выгнула спину и сладко зевнула, откинул простыню и без лишнего напора и суеты, скорее уж спокойно и деловито стянул с девушки трусики.

— Серёжа, ты что делаешь? — охнула та, но как-то без особого возмущения в голосе.

Я воспринял это хорошим знаком, навалился сверху и поцеловал, а дальше процесс пошёл сам собой и стало уже не до разговоров. Опыта Алёне оказалось не занимать, на мою долю оставалось лишь задавать ритм и получать удовольствие. Ну и доставлять, конечно, тоже. Я двигался и двигался. Не остановился, даже когда окончательно взопрел и поймал себя на мысли, что до финишной ленточки не удаётся добраться как-то слишком уж долго. Нервотрёпка последних дней выпила из меня все душевные силы, как воздух требовалась разрядка, но вот как раз с этим и возникли проблемы.

Чем дальше, тем сильнее звенело в ушах, а когда перед глазами замелькали серые точки, я был вынужден отвалиться от стоявшей на четвереньках девушки, распластаться на спине и размеренно задышать, пережидая приступ головокружения. Мысль, что за эти полчаса в любом случае не ударил в грязь лицом, как-то не особо и утешила.

— Выдохся? — спросила Алёна, усевшись рядом; её грудь и лицо покрывали бисеринки пота, щёки раскраснелись, а причёска пришла в совершеннейший беспорядок.

Отрицать очевидное было попросту глупо, так что я коротко подтвердил:

— Ага.

Опасался сочувственной или даже снисходительной улыбки, но девушка удивила до невозможности, взяв ситуацию в свои руки. И не только в них. Блондинка перебралась ниже, сноровисто избавила меня от презерватива и наклонилась, щекотнув светлыми волосами по животу. Чёлка полностью перекрыла обзор, но ощущения не оставили никаких сомнений в том, что доводить нашу связь до логического завершения Алёна взялась не только кулачком, но ещё и ртом. Действовала она при этом весьма умело и предельно напористо, а я и без того был перевозбуждён, теперь-то уж развязка не заставила себя ждать.

Я непроизвольно охнул, и Алёна выпрямилась, села рядом. Она ещё немного поводила рукой вверх-вниз, затем разжала пальцы и встала с кровати.

— Хватит с тебя, секс-террорист! — заявила блондинка, взяла сложенную на стул одежду и покинула комнату, не дав толком себя разглядеть. А я так и остался лежать, весь в… В прострации, наверное. И в ней тоже, да…

Щелчок шпингалета явственно дал понять, что меня в ванной комнате не ждут, не стал даже предпринимать на этот счёт никаких поползновений, так и остался на диване. Приятная расслабленность очень быстро начала переходить в сонливость, тогда принялся разглядывать висевший на стене плюшевый ковёр — не банальщину с оленями у лесного озера, а полноценную картину с пронзительно-синим небом, заснеженным полем и розвальнями, запряжёнными тройкой лошадей. Возница в тулупе и меховой шапке сжимал поводья, его спутник отстреливал бегущих по пятам волков.

Помимо этого ковра в квартире Фроловых имелось ещё два. В спальне были изображены песчаный берег, маяк на утёсе, корабль и несколько моряков, сталкивавших в воду весельную лодку. А зал украшало изображение гуляний в каком-то приморском городке с музыкантами и бьющей в бубен цыганкой.

Мысли вновь начали путаться, но заснуть не успел. Алёна долго в ванной не пробыла — почти сразу зашумела вода, включился и выключился душ, а после недолгой паузы девушка вернулась в комнату уже в своём голубом платье.

— Ты идёшь или остаёшься? — поинтересовалась блондинка, встав у зеркала и начав приводить в порядок растрёпанные волосы.

— Две минуты, — попросил я и побежал в ванную, только по пути ещё заглянул в туалет и спустил в унитаз использованный презерватив.

Затем наскоро вымылся, а когда вернулся обратно, Алёна ещё только-только заканчивала накрашивать губы. Как раз успел одеться.

— Идём? — спросил я, подхватив спортивную сумку.

— Да, пошли.

Дверь в комнату Андрея была прикрыта не до конца, оттуда слышались скрипы, приглушённые охи и ритмичные шлепки. Я хотел было из чистого любопытства заглянуть в щель, но Алёна толкнула меня в бок и прошептала:

— Извращенец!

Улыбка дала понять, что она это не всерьёз, так что я немедленно подтвердил:

— Да, Андрюха тот ещё сексуальный маньяк!

— Не он, а ты! — фыркнула девушка, застёгивая ремешки босоножек. — Вуайерист!

Я присел натянуть кроссовки и спросил:

— Вуайерист — это кто?

— Тот, кто любит подсматривать за другими.

— Подсматривать? — возмутился я. — Да ты слышала, как там стонали? А вдруг кому-то стало плохо? Вдруг я мог помочь?

Мы вышли в коридор и прикрыли за собой дверь, с лёгким щелчком сработал замок.

— Им было хорошо, — вызвав лифт, уверила меня Алёна. — А что до твоей помощи… Не знаю как Андрей, а вот Аня точно не настолько раскрепощена. — И девушка вдруг хихикнула. — Хотя чужая душа потёмки, можешь вернуться и попытать счастья…

Я рассмеялся, шагнул в кабину лифта и положил ладонь на талию спутницы, но получил по руке. Отшили меня весьма решительно, но при этом беззлобно, так что на улице я всё же предложил:

— Давай, провожу до дома.

— Сергей, — строго глянула на меня блондинка, — мы хорошо провели время, но на этом всё. У тебя своя жизнь, у меня своя. Я не должна была вчера оставаться, понимаешь? Не жалею об этом, но и продолжения не будет. Захочешь пива или мороженного, приходи в кафетерий — всегда буду рада тебя видеть. Только, прошу, никаких ухаживаний и, упаси господи, цветов. И если выпьешь, не надо смотреть с мольбой во взгляде, секс из жалости — это не моё.

Алёна заметно напряглась в ожидании бурной реакции на свои слова, но я не стал ни психовать, ни язвить о завышенной самооценке какой-то там продавщицы из вшивого кафетерия. Пусть и стало немного обидно, что больше ничего не обломится, сумел сдержать первый порыв, а потом и вовсе успокоился. В конце концов, своё я уже получил, да и других проблем хватало, так что свёл всё к шутке.

— Вообще-то нечто подобное полагалось произнести мне.

— О, как! — прищурилась блондинка. — Так тебе не понравилось?

— Что значит — не понравилось? Да я хоть сейчас готов повторить!