Обо всём этом я думал, спускаясь на первый этаж, а вышел на улицу, и морозный воздух мигом прочистил мозги. Вот куда я рванул, а? Зачем? Действие ради действия, лишь бы только бурную деятельность самому себе изобразить?

И кому это надо? Только дров зазря наломаю.

Я встал на крыльце, кое-как обуздал раздиравшие нервную систему эмоции. Стал думать.

К Немцову домой заявляться смысла нет. Не застану точно, а если и застану, то не гасить же эту тварь в открытую! Проще на него через того же Степана выйти, раз уж тот призыва в армию избежал и у меня есть его домашний адрес. Впрочем, вариант тоже не из лучших. Светиться нельзя, надо всё сделать чисто — так, чтобы на меня и не подумал никто даже.

Дробовик или автомат?

Я задумался было о выборе оружия, но тут же матернулся.

Не суть важно! Сначала требуется с местом и временем определиться. Где и когда — вот в чём вопрос. Вот от чего плясать придётся!

Справиться о Йосике у Поляка? А почему нет? Даже если об этом разговоре кто-нибудь и узнает, хуже точно не будет. Все и так о нашем конфликте с Немцовым осведомлены. Мне бы только липовое алиби на момент убийства себе обеспечить!

Не могу сказать, будто злую шутку со мной сыграла излишняя задумчивость — милицейский уазик я приметил сразу, как только тот въехал во двор и неспешно покатил вдоль подъездов, просто внимания не обратил. Не заподозрил подвоха, даже когда автомобиль с синей полосой вдоль борта остановился напротив крыльца. Решил, что кто-то из жильцов позвонил по ноль-два, когда Зинку в машину потащили, но ни фига подобного: если с переднего сиденья выбрался младший сержант, то на заднем сидели сотрудники в штатском. Опера.

— Гражданин Полоскаев? — утонил один из них, незнакомый.

Второй лишь злорадно оскалился. Вторым был Марат Маратович Ибрагимов.

У меня как-то совсем уж тоскливо заныло внутри, но виду не подал, беспечно кивнул.

— Он.

Опер небрежным движением предъявил служебное удостоверение, я на него особо даже не взглянул, гадая, что именно мне собираются инкриминировать. Неужто одно из старых дел распутали? Но какое именно? Летнее? Или заказное убийство раскрутить сумели?

Сука!

Свело мошонку, скрутило потроха, и я даже протестовать не стал, когда младший сержант развернул меня лицом к стене и сноровисто охлопал куртку.

— Ого! — присвистнул он, извлекая из кармана револьвер.

— Газовый, — счёл нужным отметить я. — Разрешение имеется.

— Да ладно? — не поверил милиционер.

— Во внутреннем кармане куртки, — подсказал я. — Слева.

Мало того что законодательством не предусматривалось никакого наказания за ношение газовых пистолетов и мой револьвер даже изъять не могли, так дядька ещё и подстраховался, через знакомых в РУВД зарегистрировал его на охранное предприятие.

Милиционер извлёк удостоверение, раскрыл и объявил:

— ЧОП «Корвет»! — прежде чем передать его незнакомому оперу.

— Ка-а-ак интересно! — протянул тот с непонятным выражением.

Ибрагимов ничего не сказал, только сплюнул под ноги.

— Всё? — поинтересовался я, когда обыск подошёл к концу. — Свободен?

Но ни ключи, ни удостоверение, не говоря уже о револьвере, вернуть мне никто и не подумал.

— Лет через десять освободишься! — зло выдал Ибрагимов и велел протянуть руки, намереваясь защёлкнуть на запястьях стальные браслеты наручников.

— А в чём дело?

— В отделении объяснят!

Мои протесты действия не возымели, да я и не драл особо глотку, поскольку был откровенно сбит происходящим с толку. В голове мелькали предположения на счёт причин задержания одно гаже другого, аж тошнота к горлу подкатила и привкус желчи во рту появился. Отчасти успокаивало лишь то обстоятельство, что дядька непременно задействует свои связи и совсем уж жёстко колоть меня не станут.

Вот только успокаивало меня это обстоятельство не слишком долго. Поехали мы не в РУВД. Как понял это, зажатый с двух сторон операми, враз холодным потом покрылся.

Если Ибрагимов решил старые счёты свести и меня сейчас на какой-нибудь пустырь вывезут и грохнут, об этом и не узнает никто!

Но — не вывезли. Когда выбрался из уазика в заставленном машинами дворе, в глаза сразу бросилась красная табличка у входа:

«Оперативно-розыскное бюро службы криминальной милиции»

Ох ты! Шестой отдел! Ну и какого чёрта от меня борцам с организованной преступностью понадобилось?! Это как понимать вообще?!

На входе у дежурного меня не зарегистрировали, сразу повели на второй этаж. Дверь кабинета стояла распахнутой настежь, должность его обитателя осталась загадкой, а вот самого его… Нет, я его не знал и даже общаться прежде не доводилось, но видеть — видел: этот коротко стриженный мужчина лет сорока был одним из тех двух типов в деловых костюмах, что как-то приезжали на встречу с Петровичем и Демидом.

Тут поплохело окончательно, на стул не сел даже, а попросту плюхнулся.

Незнакомый опер протянул хозяину кабинета моё удостоверение, тот раскрыл его и хмыкнул:

— Заместитель директора ЧОП «Корвет». — Он отвлёкся от документа, глянул остро и спросил: — Пётр Трофимович Полоскаев тебе кем приходится?

— Дядей, — сообщил я.

Хозяин кабинета перевёл взгляд на Ибрагимова, покачал головой и сказал:

— Марат Маратович, будь добр, обожди в коридоре. Позовём, когда до твоего вопроса дело дойдёт.

Ибрагимов такому развитию событий нисколько не обрадовался, но подчинился. А стоило только закрыться за ним двери, и вставший за моей спиной молодой опер вкрадчиво произнёс:

— Значит, рэкетом промышляешь?

Я аж вздрогнул от неожиданности.

— Каким ещё рэкетом?!

Привстать со стула не вышло, меня мигом усадили обратно.

— Всеволод Игоревич Лемешев — знаешь такого? По оперативной информации ты вымогаешь у него деньги под предлогом так называемого «крышевания», — заявил хозяин кабинета.

У меня внутри всё так и обмерло, но я тут же взял себя в руки.

«По оперативной информации»! Подобную формулировку точно неспроста использовали, заявления от Лемешева в милиции нет. Да и глупо с его стороны на меня заявлять, скорее уж информация от Фили ушла. Сболтнул своему дружочку-ушуисту, а тот старшему брату рассказал. Вот тебе и оперативная информация.

— Так вы из-за этого меня сюда притащили? — усмехнулся я. — Ерунда какая-то! У гражданина Лемешева с нашим охранным предприятием заключен договор ответственного хранения автотранспортных средств. Помимо этого, мы осуществляем физическую охрану самого предпринимателя. Тоже официально. Тоже по договору.

Лица молодого мне видно не было, а его старший коллега прекрасно владел собой, но и так проскользнуло в его взгляде нечто вроде разочарования. Всё, сорвался с крючка!

Ну — так мне поначалу показалось.

— Мы ещё вернёмся к этому вопросу, — сказал хозяин кабинета и тут же зашёл с другой стороны: — С Кравчуком и Демидовым знаком?

В первый момент я не понял, о каком-таком Кравчуке спрашивает опер, потом только сообразил, что речь о Петровиче, и сглотнул. Но в отказ не пошёл, буркнул:

— Шапочно.

— У нас другие сведения на этот счёт! — заявил нависавший надо мной молодой и вдруг резко спросил: — С какой целью Тупин ездил в Казахстан?

— Понятия не имею! — вырвалось у меня, и тут душой не покривил — и в самом деле не знал.

— Кто бригаду Демидова положил? Это как-то связано с Казахстаном? С кем у них конфликт был?

— Без понятия, — покачал я головой. — Слушайте, мне ещё в октябре все кишки вымотали, чего вы опять начинаете-то? Разбежался я с Демидом незадолго до того, насчёт их дел не в курсе.

Но такой ответ оперов не устроил.

— Нет, Сергей, так дело не пойдёт, — вздохнул хозяин кабинета. — Ну да к этому мы ещё вернёмся, а сейчас скажи: Иосифа Немцова зачем убил?

У меня чуть глаза на лоб не полезли.

— Чего?!

Решил, будто ослышался, но нет, тут же последовало уточнение: