Она напела:

Маленькая девочка… [5]

И вдруг спросила:

— Серёжа, а ты марихуану курил?

Неожиданный вопрос откровенно сбил с толку, и за меня ответила Зинка:

— Серёжа за здоровый образ жизни! Серёжа у меня спортсмен!

Ксюша, зараза такая, снова захихикала, а я уточнил:

— Ты к чему это вообще сейчас спросила, кудрявая?

Девчонка фыркнула.

— Темнота! Это же из песни!

Я перевёл взгляд на Зинку, и та подтвердила:

— Так и есть.

Ксюша начала напевать, так и довёл девчонок до подъезда. Немного поколебался и всё же на крыльце прощаться не стал, поднялся с ними на седьмой этаж, заодно поцеловал Зинку на прощание. К себе не зашёл, отправился прямиком в хозблок.

Музыку услышал ещё на подходе.

Играл Майкл Джексон.

Black or White! [6]

Как оказалось, по совету Воробья на вагончик повесили две колонки, прокинули к ним провода и подключили к установленному внутри магнитофону. Второе новшество оказалось графического характера. На борту бытовки красовались выведенные через трафарет слова:

«КНИГИ

АУДИО

ОДЕЖДА»

Краска выглядела ещё влажной, не иначе только-только намалевали. Изнутри у оконного стекла высились столбики уложенных набок футляров аудиокассет с напечатанными на матричном принтере названиями групп и альбомов и, что порадовало больше всего, на сей раз место у компьютера не пустовало. Пацан среднего школьного возраста отчаянно терзал джойстик, а три его товарища сгрудились за спиной и наперебой сыпали советами. У стеллажа с книгами и основного прилавка с кассетами сидел Коля, он то поглядывал на выложенную перед собой электронную «Монтану», то снова утыкался в пухлый томик с аляповатой обложкой. Рядом лежали карандаш и тетрадь с записями о продажах.

В другом конце бытовки у вешалок с одеждой о чём-то отчаянно спорили Дима Воробьёв и Лёня Гуревич.

Я подошёл, поздоровался, спросил:

— Как торговля?

— Идёт помаленьку, — сообщил мне Воробей. — У вас. У меня не особо.

Лёня поморщился.

— Да у нас тоже в основном пока книги покупают, а там наценка минимальная.

С учётом предпринимательской жилки бывшего одноклассника это заявление удивило, и я уточнил:

— А что так?

— Так я их на реализацию взял. Там и так прилично цену накрутили.

— А напрямую почему не брать?

Лёня покачал головой.

— Не вариант. Их из Москвы фурами везут. Не потянем просто.

— Не потянем, — признал я. — А кассеты как?

— Вам ассортимент расширять надо, — заявил Воробьёв. — Я предлагаю кассетами меняться с другими палатками, а Лёня ни в какую не согласен.

— У нас качество записи лучше! — отрезал Гуревич. — Попробуй о продаже договориться. И можем под заказ писать.

— Попробую, — пообещал Дима без особого энтузиазма, достал из кармана кассету и отошёл к магнитофону. — Серый, слушай!

Сначала смолкла музыка, затем с улицы донёсся слегка искажённый голос Гуревича-младшего.

— Рекламная пауза! — хохотнул Воробей, и точно: на записи оказались фразы о широком ассортименте и низких ценах, всё в таком духе.

— Молодцы! — оценил я идею и кивком указал на стол с компьютером. — Не простаивает сегодня техника?

Лёня самодовольно улыбнулся.

— Я на принтере купонов распечатал на бесплатную игру. Отправил Саню по соседним школам их раздавать. Реклама — двигатель торговли!

— Вот-вот! — согласился с этим утверждением Воробей. — Тут в районе кабельное есть — может, договоримся с ними о показе объявления? Через «Эфир-2» на весь город шарашить рекламу смысла нет, да и дешевле в разы получится.

— Договорись.

— Деньги из общака смогу использовать?

— Почему нет? Только с Дюшей сумму согласуй.

— Сошлюсь на тебя?

— Конечно!

Задерживаться в бытовке я не стал, а только вышел на улицу, и следом выскочил Гуревич.

— Серый, погоди! — окликнул он меня. — Я могу здесь заночевать? Не в киоске, само собой, а в студии?

— Зачем? — удивился я.

— Кассеты писать буду.

— С Кирой на пару?

— Ну да, — подтвердил Лёня. — Не к себе же её вести.

— Почему нет?

— Чтобы у мамы инфаркт случился? Дома и так скандалы постоянные, а Кира мало того, что в техникуме учится, так ещё и не местная, в общежитии живёт.

— И не еврейка? — пошутил я, невольно угодив в больное место.

Гуревич поморщился и признал:

— И это тоже.

— Ладно, поговорю с дядей. Не убегай пока никуда.

Калитку я отпер своим ключом, прошёл во двор. Иномарок там осталось только три, у серебристой «ауди» стоял Лемешев, ему, активно жестикулируя, что-то доказывал Женя Зинчук. Когда я подошёл, они ударили по рукам.

— На сотню дороже? — уточнил перегонщик, не отпуская руки Евгена.

— На сотню! — подтвердил тот.

— Вы о чём? — уточнил я.

Зинчук указал на автомобиль и пояснил:

— Забились на двадцать кусков, что я на рынке на сто штук больше за тачку выторгую. Завтра с утра поедем.

— Вот тебе делать нечего! — усмехнулся я. — Пацаны где?

— Рома бате в гараже помогает, Дюша с Чижом у «Ручейка». К пяти подъедут.

На самом деле в их присутствии не было никакой нужды, но я только кивнул. Подъедут и подъедут. Пусть так.

Собирался отойти, но меня придержал Лемешев.

— Сергей, на два слова.

Думал, перегонщик заведёт разговор об ответственности за проигрыш Евгена, и заранее напрягся, но речь пошла совсем о другом.

— Сергей, — начал Лемешев, понизив голос. — У меня из дома вещи пропадать начали. Думаю на Филиппа, он к нам часто заходит.

— И? — озадачился я. — Мне ему внушение сделать?

— Вот этого точно не нужно, — покачал головой Сева. — Бог с ней, с этой мелочью. Просто боюсь, как бы он с дурной компанией не связался. Каким-то раздражительным в последнее время стал. Не нравится мне это, на переходный возраст при всём желании не списать.

Я кивнул.

— Не вопрос, наведу справки. В понедельник уже только, наверное.

— Спасибо!

— Да не за что пока.

Мы попрощались, и я отправился в дежурку.

Дядя Петя был не в духе. Нет, всё шло по плану, просто случился острый приступ брюзжания и недовольства всем и вся.

— Как у нас дела? — поинтересовался я, плюхнувшись на диван.

Дядька оторвался от что-то негромко бубнившего телевизора и проворчал:

— Дела как сажа бела!

— Что не так?

— Всё не так, Сережа. Всё не так. — Он вздохнул и махнул рукой. — Расслабься. Из твоего списка военкомовские всех за исключением пары человек отловили. Один дома не живёт, не смогли найти. У второго день рождения в декабре, под призыв не попадает.

— Ну и нормально, — усмехнулся я. — С призывного не сбегут?

— Не сбегут, — уверил меня дядя Петя. — Из части — могут, с призывного — точно нет.

— Ну и отлично!

За каждого из призывников мы внесли по паре литров «Рояля», и пусть даже случилось два прокола, траты в пересчёте на человека оказались невелики.

— Ещё нам транспорт на сегодня будет нужен и водитель, — предупредил дядя Петя. — Володя свою машину возьмёт, но он на пару с Федей в тыл к этим паразитам зайдёт.

— Да не проблема. Андрея за руль «буханки» посадим.

— Всё-то тебе «не проблема»! — проворчал дядька в высшей степени ворчливо. — Ладно, чего уж теперь! Что сделано, то сделано. Кстати, поговорил насчёт тебя в УВД, если Ибрагимов цепляться станет, ему по рукам дадут. Но ты не думай — это не индульгенция. Появится повод — упекут. Я тогда и пальцем не ударю, чтобы отмазать. Усёк?

— Ага! — кивнул я и не утерпел, спросил: — Дядь, а что у тебя за дела с ментами, если не секрет? Не просто же так это всё?

Дядя Петя поглядел на меня с откровенным сомнением, потом заявил:

— Просто так даже мухи не родятся, чтоб ты знал! — Он немного помолчал и признался: — Рынок мы для одного из замов держим. Раньше опера торгашей в свободное от работы время прикрывали, теперь от нас человек дежурит. Официально всё: договор, оплата…