— Всех дел на полчаса. Просто до скупщиков дойти и у тебя куча денег!

— Дурак, что ли?! — чуть ли не взвизгнул Лёня. — Это папин! Я втихаря поносить взял. Если он пропажу заметит, мне конец!

— Да шучу я.

— За такие шутки в зубах промежутки!

Ссориться с Гуревичами сейчас было попросту глупо, но и смолчать я не смог.

— Сейчас у самого промежутки в зубах появится! — рыкнул, наставив на бывшего одноклассника указательный палец. — Понял?

Андрей Фролов мигом поднялся с дивана, ухватил меня под руку и придержал.

— Пацаны, допивайте пиво, а мы ещё сходим. Заодно проветримся.

Возражать мне и в голову не пришло, пошёл обуваться. Дюша собрал деньги, вышел в прихожую с сумкой и авоськой, а когда Зинчук закрыл за нами дверь, с укоризной спросил:

— Серый, ну ты чего, блин?

— Проехали, — отмахнулся я.

Мы спустились на первый этаж, покинули подъезд и двинулись к ближайшему пивному киоску в сквере на берегу озера.

— Вы куда с Гуревичем катались? — спросил вдруг Фролов.

Как видно, вытащил меня из квартиры, намереваясь расспросить, и я запираться не стал, но и подробности придержал при себе.

— Склад ему предложили арендовать. Ну тот, который охраняем.

— Он ваш, что ли?

— Не, не для себя.

— И как? — с интересом спросил Дюша. — Договорились? А то мы с этим переездом конкретно так влетели. Если Гуревич с сахаром прогорит, у него и мебельный бизнес звездой накроется. Точно за долги заберут.

— Пока непонятно. Я его просто с людьми свёл. Но место ему понравилось, завтра решать будут.

— Ну и отлично! — обрадовался Фролов и вдруг присвистнул. — Янка! Привет!

Я посмотрел на девушку, катившую детскую коляску, и в первый момент нашу бывшую одноклассницу даже не узнал. Она и раньше была высокой и стройной, а тут сильно похудела — такое впечатление, остались только глаза и титьки. Синие глазищи на осунувшемся лице смотрелись неестественно большими, а слишком крупная для откровенно хрупкого сложения грудь так и выпирала из-под кофточки.

— Ой, мальчики! — обрадовалась нам Янка Скокова. — Давно не виделись!

— Это кто у тебя такой красивый? — спросил Андрей, заглядывая в коляску. — Мальчик, девочка?

— Девочка. Марина.

— Вся в мать. Такая же красавица.

Янка рассмеялась.

— Да брось! — Потом с сомнением посмотрела на нас и спросила: — Сигаретой не угостите?

— Не, — покачал я головой. — Мы ж спортсмены. Не курим.

— Я как родила, бросила. Но иногда прямо до рожи в коленях затянуться хочется.

— И как жизнь молодая? — поинтересовался Фролов.

Янка Скокова пожала плечами.

— Да разве это жизнь? Если б не мама, давно с голоду умерла. Да и так только на хлеб и молоко хватает. Но это ерунда, выйду на работу, будет проще.

— Захаров не помогает, что ли?

— Не смеши меня, Полоскаев! Я его уже год не видела.

— Но вы же…

— Да развелись мы. Как Маринка родилась, так я на развод и подала. Мы и до того вместе не жили. Так… получилось просто.

Повисло тягостное молчание, и тут бы нам распрощаться, но просто уйти было неловко, и я толкнул в бок Фролова.

— Слушай, Анька из кафетерия уволилась, на её место уже взяли кого-нибудь?

— Не, — сразу покачала головой Скокова. — Мне это чудо оставить не с кем. На полдня нереально из дома уйти.

— А давай ко мне в отдел! — предложил вдруг Фролов. — Не на полный день, просто на время основную продавщицу подменять будешь. Ты и с крохой там побыть сможешь. Это рядом, в «Ручейке».

— Свой отдел? Ну ты даёшь!

— Ну не совсем мой, — сознался Андрей. — Мы там мебель выставляем. Ничего сложного, просто заказы принимать.

— Ладно, — кивнула Янка. — Я загляну на днях, посмотрю.

На этом мы разошлись, но почти сразу Фролов обернулся и проводил одноклассницу долгим задумчивым взглядом.

— Основная продавщица, да? — подколол я его.

— Да не начинай лучше! — поморщился Андрей и перевёл разговор на другую тему. — Ты чего Захарова вообще приплёл?

— Да встретил его вчера. В курсе, что он с Кислым тусуется?

— Нет, сто лет его не видел.

— Ну, в общем, Тёму послали со мной занозиться. На «Диете» дело было.

— Да иди ты!

— Ага, пришлось его чуток поломать.

— А Кислый что?

— Ну я не стал ждать, пока вся братва подвалит. Прыгнул в троллейбус и уехал.

Фролов покачал головой.

— Хреново. Кислый, сука, злопамятный. Были бы мы с Графом или ты с Демидом — это одно, не рискнул бы наезжать. Но ты же сам по себе, так? В любой момент падлу могут кинуть. Лучше таскай с собой что-нибудь типа того топорика. Ну летом у тебя ещё был, помнишь?

Я кивнул.

— И сам о том думал.

Мы перебежали через дорогу, но пивной ларёк оказался закрыт.

— Пошли к «Ручейку», — предложил тогда Андрей. — Там допоздна пиво бывает. Я когда Аньку встречаю, обычно банку беру.

Я похлопал его по прессу.

— Смотри, пивной животик отрастишь!

— Как отращу, так и сгоню! Просто времени нет в зал ходить. То одно, то другое. Впахиваю от рассвета до заката. Утром с заказами работаю или с пацанами на доставку езжу, вечером мебель собираю, сам же знаешь. Если б Толстый бухгалтерию не вёл, чокнулся бы.

И тут мой приятель душой нисколько не кривил: работы Гуревич навесил на него изрядно, пришлось даже уволиться с завода. Аня тоже вовсе неспроста ушла из кафетерия, чтобы взять на себя «салон», как именовался торговый отдел в «Ручейке».

— Ну это же отлично, что ты себя в бизнесе нашёл! — усмехнулся я.

Фролов поморщился.

— Если б всё так гладко было! — махнул он рукой. — Не, так-то грех жаловаться, обороты наращиваем потихоньку. Чиж с Ромой полностью загружены, надо кого-нибудь ещё на сборку мебели дополнительно привлекать — ты ж теперь в своём институте пропадаешь. Вот скажи — ну куда тебе это образование упёрлось? На первую же сессию забьёшь, тебя и отчислят! Какой понт время зря терять?

— Есть понт, — отмахнулся я. — И чего ты жалуешься? Вон, Евген дембельнулся! Ты его за советскую власть агитируй, а не мне мозги полоскай.

— Ты Жеку не знаешь? Он ещё месяц квасить будет, — усмехнулся Фролов и придержал меня. — Не, и здесь облом. Лампочка не горит.

— У поликлиники новый ларёк открылся. Давай там глянем.

И вновь сходили впустую: окошко в пивном киоске было наглухо задраено. Не везёт, так не везёт!

— Пошли в гастроном, бутылочного возьмём! — сдался Андрей и вздохнул. — Хорошо бы Янку в салон нанять. Моя не может там от рассвета до заката торчать, второй продавец нужен.

— А чего Алёну не позовёте? — удивился я.

— Анька звала, та отказалась. Не знаю почему, я в их дела не лезу. Так-то продолжают общаться. Вроде, нормально всё.

— Боится без работы остаться? Вдруг закроетесь…

— Чего это мы закроемся? — обиделся Андрей. — Ништяк у нас всё!

Я пожал плечами.

— Ты Алёнке это говори, не мне.

— Да ну её! Янку, вон, лучше возьму!

Но взяли мы пива. К нашей несказанной радости, в продаже имелось свежее «Жигулёвское», им и затарились. Купить получилось меньше, чем разливного, зато это с гарантией было неразбавленным. По сути, то на то и выходило, а о превосходстве вкуса и вовсе не приходилось говорить. Разве что нести было не так удобно — банки-то не выкинешь. Но как-то распределили груз на двоих, двинулись в обратный путь.

— Давай живее! — поторопил меня Фролов. — Евген разоряться будет, что долго ходим.

— Да и в рот его ногами, — фыркнул я.

— Хорош, Серый! Чё ты начинаешь?

У меня с Зинчуком никогда отношения не складывались, но не полез в бутылку, лишь пожал плечами.

— Проехали.

К этому времени мы уже перешли через дорогу и шагали меж торцов двух девятиэтажек, намереваясь срезать путь напрямик через частный сектор. Там-то я, отвлёкшись на разговор с приятелем, и зацепил плечом встречного мужичка. Ну или он меня зацепил — это как посмотреть. В конце концов, мог бы и посторониться чуток, раз у человека руки заняты.