После Рождества мы снова поехали с детьми в Хугомонт. Наверное, это было бы последней нашей поездкой до самых родов. В январе мы сошлись на Джеймсе Райане, хотя я и настаивал на Николасе Кайетано.

В январе мы все также пошли на зимний концерт в школу, где Чарли выступал в хоре. Его сопрано ничем не отличалось от голосов девочек. Я шепнул об этом жене, на что услышал хихиканье и получил локтем в бок. Хотя я был рад, когда мы ушли, потому что погода начинала портиться. В Мэриленде выпадает немного снега, но он выпадает, и местные с этим не справляются. Для закупки снегоуборочной техники не выпадает достаточного объема, как, например, на севере. Когда же выпадает слой около сантиметра толщиной, штат потихоньку закрывается. В нашем же случае было уже около двух сантиметров, когда мы покинули концерт, и уже пошли объявления, чтобы все водили осторожно, потому что становится скользко. Веселье!

На Маунт Кармэл Роуд было скользко, словно по соплям ехали. Дорога составляла около восьми километров, и я ехал очень медленно. Мы позаботились, чтобы дети были пристегнуты, Мэрилин ворчала, что ремень безопасности жмет на ее расширяющуюся талию, но тоже была пристегнута. Мы медленно ехали домой.

А потом была вспышка света, раздался металлический грохот и все потемнело.

Я пришел в себя с резким неприятным ощущением от яркого света, и запаха, который не услышишь больше нигде, кроме как в больнице. Мне потребовалась пара секунд, чтобы понять, что произошло, после чего я попытался сесть, но я был привязан к кровати, и мог только болтать конечностями. Я успокоился и попытался окончательно понять, что происходило вокруг, и в палату вошел некто в белом одеянии.

– Мистер Бакмэн! Пожалуйста, успокойтесь. Успокойтесь!

Я улегся обратно и кивнул, затем спросил:

– Где я? Что произошло? Где Мэрилин? Где мои дети? – по крайней мере, я мог говорить.

Когда я очнулся в Гитмо, я был настолько обезвожен, что не мог даже говорить. Сейчас же у меня только темнело в глазах от головной боли.

– Успокойтесь, мистер Бакмэн. Доктор сейчас придет, – ответил женский голос.

– Что произошло? Была авария? ГДЕ МОЯ СЕМЬЯ?

– Сохраняйте спокойствие, мистер Бакмэн…

– Мне нужно знать, что с моей семьей! – завопил я.

Занавеска открылась, и подошел доктор. Он положил мне руки на плечо и вдавил меня обратно в кровать. Я даже не заметил, как поднялся.

– Они в порядке, мистер Бакмэн! – сказал он мне.

Это меня немного успокоило.

– Где они? Что произошло?

– Вы попали в аварию в шторм. Ваши дети в порядке, только пара синяков да ссадин. Вы можете повидаться с ними позже.

– Мэрилин! ЧТО С МЭРИЛИН? – потребовал я.

– Успокойтесь, мистер Бакмэн. Ваша жена сейчас в операционной, но она жива и с ней все в порядке. А теперь вам нужно успокоиться! С вашей семьей все будет в порядке!

Я рухнул обратно в кровать, и мое сердце перестало колотиться. А потом я задумался. В операционной? Что стряслось?

– А ребенок?

Голос доктора на этом дрогнул, и я заметил, как он бросил взгляд на медсестру. Прежде, чем он начал говорить, я уже знал ответ.

– Простите, мистер Бакмэн. Мы ничего не могли сделать.

О, черт! Черт, черт, черт! Я начал рыдать о маленьком Джеймсе Райане, и о Мэрилин. Она никогда мне этого не простит! Машину вел я, и я в ответе за все. Это все была моя вина.

Я лежал на кровати, всхлипывая несколько минут, пока не вспомнил, что доктор с медсестрой все еще стояли там. Я открыл глаза, и посмотрел на них с глазами на мокром месте.

– Где наши дети? – спросил я скрипучим голосом.

– Они здесь, в больнице. Мы оставим их на ночь. Мы приведем их через пару минут, если хотите.

Я только кивнул. Они, должно быть, до ужаса перепуганы.

– Что произошло?

Доктор обернулся и поднял руку, давая кому-то знак. Подошел патрульный штата Мэриленд.

– Патрульный Маргулис может с вами это решить.

– Мистер Бакмэн, мне жаль, что встречаюсь с вами таким способом. Могу я задать вам несколько вопросов?

Патрульный был невысоким и смуглым мужчиной с густыми вьющимися волосами. Выглядел он так, будто имел средиземное происхождение.

– Да, конечно. Что произошло? – я вытер лицо.

Должно быть, я выглядел ужасно.

– Это я вас хотел об этом спросить. Вы помните, что произошло? – ответил он.

Я покачал головой, что меня чуть не убило. Затем я позвал медсестру:

– Эй, можно мне морфина или чего-нибудь? Голова просто раскалывается!

Она подошла и только покачала головой.

– Может быть, позже, у вас было сотрясение. Сейчас пока что не можем рисковать. Может, позже.

– Черт! – пробормотал я.

Я снова посмотрел на патрульного, медленно двигая головой.

– Простите, но нет. Ничего не помню. Я увидел яркий свет, а потом пустота. Что произошло?

Он пожал плечами.

– В вас врезались недалеко от Пятой Окружной школы. Вы ехали домой, так?

– Да.

Он кивнул.

– Это произошло в паре километров на западе от школы по направлению к вашему дому. Мы поговорили с другим водителем. Он сообщил, что, когда он приближался к перекрестку, он потерял управление. Как бы то ни было, на дорогах было много черного льда. Там было множество происшествий.

– Так он врезался в нас? Куда? Со стороны Мэрилин?

– Мэрилин – это ваша жена? – уточнил он, заглядывая в блокнот.

– Да.

– Да, сэр. Он врезался в вашу машину со стороны переднего правого крыла. Это вытолкнуло вас с дороги на обочину. Ваша машина несколько раз перевернулась и приземлилась на крышу.

– Господи Иисусе! – выдавил я.

На первой попытке я попадал в мелкие аварии, но ничего серьезного не бывало. Как, черт возьми, мы выжили?

– Первыми, кто добрался до вас, были другие родители, которые ехали после вас. У них был мобильный, и они смогли позвонить. Я прибыл минут пять спустя, и мы сразу вызвали скорую. Выдвижная дверь оторвало, но все ваши дети были вниз головой в своих сидениях. Вы все были в таком положении.

– Боже! Где мы? – спросил я.

– Больница Кэррол, Вестминстер. Это был ближайший пункт приема скорой.

– Я хочу увидеть детей. – я медленно повернулся к медсестре. – Эй, я бы хотел сейчас увидеть детей, – я обернулся обратно к полицейскому. – Что со вторым водителем?

Он пожал плечами.

– Он где-то в другом месте. Он сломал руку, и разбил лицо. Его имя я вам не скажу, точно не сейчас, – он остановился, когда медсестра ввезла кресло на колесах. – Мистер Бакмэн, я бы не хотел, чтобы вы его искали. Это был несчатный случай, ничего больше. Вы не виноваты. Он тоже не виноват. Погода была отвратительной. Он не лихачил, и не был пьян. Это был просто несчастный случай.

– Ага. – устало ответил я.

Было около четырех утра. Медсестра выдала мне больничную пижаму; я носил наряд из которого на сквозняке торчала моя задница. Я понятия не имел, где моя одежда. Патрульный помог медсестре усадить меня в кресло, и сказал, что пока что закончит с оформлением бумаг. К моему креслу была прикреплена держалка для капельницы, и присоединенный ко мне мешочек с физраствором висел на ней. Меня вывезли из палаты вниз по коридору. Пару минут спустя я уже был в палате с моими детьми. Дочки спали, а сын плакал.

Его голова резко повернулась, он увидел меня.

– Папа!

– Дружок, как ты? – Чарли выглядел испгуанным и помятым, в остальном же все было в порядке.

У него была пара ссадин на лице, правый глаз был перебинтован, все остальное выглядело в полном порядке. Как только кресло остановили, я встал и взял его за руку.

– Пап! Был несчастный случай. Где мама? – он, вцепившись, обнял меня.

Я просто похлопал его по спине и обнял.

– Все хорошо. Врачи сейчас ухаживают за мамой. Я пока побуду с вами, хорошо?

– Да!

– Тогда приляжь и не шуми. Не разбуди сестер. Я буду с вами.

Чарли лег на кровать, и я держал его за руку, пока он не уснул. Я оставался с ним до самого утра. Около восьми утра пришел доктор. Чарли и девочки еще спали, так что я вышел из палаты, таща за собой капельницу. Медсестра ее уже заменила, так что с постоянной гидратацией я мочился, как скаковая лошадь. Я с нетерпением ждал, когда избавлюсь от этой чертовой штуки.