Он поднял руки в успокаивающем жесте.

– Расслабьтесь, капитан Бакмэн. Я просто спрятал вас здесь, пока разбирался в этой куче дерьма. Как только мы закончим разговор, вы получите телефон. Просто расслабьтесь и дайте мне сказать.

Я осторожно кивнул, и он слегка расслабился.

– Хорошо. Я теперь подождите секунду – это займёт кой-какое время.

Он направился к двери и открыл её, заставив меня решить, что он покидает меня и снова запирает в тюрьме. Но он просто крикнул медсестре принести табурет. Она принесла его, и он поблагодарил девушку, а затем вернулся ко мне. После завтрака я всё ещё сидел прямо, и теперь он мог смотреть мне прямо в глаза.

Физерстоун полез в карман, доставая пачку «Кэмел» и зажигалку. Поискав по сторонам, он схватил небольшую чашечку, в которую налил немного воды. Затем он зажёг сигарету – прямо в больнице! В смысле, ага, это были не те годы, когда нацисты от здоровья растерзали бы его, но всё равно!

– Не возражаете? – спросил он, увидев выражение моего лица. – Это риторический вопрос. Я полковник, вы капитан. Меня не волнует, возражаете ли вы. Хотите одну?

– Нет, спасибо.

– Ладно, давайте поговорим. Лейтенант Дорн связался с кем-то в штаб-квартире ШВТ. Он тот ещё салага, но он позвонил кому-то, кто позвонил ещё кому-то, и в итоге добрался до вершины пищевой цепочки. Я был послан разобраться в этом. Вот поэтому нам понадобилась пара дней, чтобы найти вас, капитан.

– Вы были посланы из Пентагона? – спросил я.

– Не совсем. Головной офис ШВТ находится не в самом Пентагоне, а в Арлингтоне. Впрочем, это близко. И это не имеет значение. Просто радуйтесь, что Дорн смог до нас дозвониться. Ему было приказано не делать этого, но он знал достаточно, чтобы понять, что такие приказы незаконны. Я прилетел на С-11. На нём же и повёз вас оттуда.

«Что за, блять, за С-11?»

– Что такое С-11? – спросил я.

– Военная версия «Гольфстрим II». Маленькая милая пташка! Теперь у них есть версия побольше и получше, «Гольфстрим III», она же С-20. Типа Learjet. Это неважно. Я погрузил туда вас с доктором и вывез сюда, в Гитмо, из цепких лап Хокинса под надзор Флота и Морпехов, – сказал Физерстоун.

Бросив сигарету в чашку с водой, он тут же вытащил другую. Он был заядлым курильщиком.

– Ух, – это объясняло забавный взгляд, когда я назвал доктора «полковником». На самом деле он был капитаном Флота. Я поглядел на полковника. – Так это всё была идея Хокинса? Он решил взять меня за жопу?

Полковник Физерстоун устало поглядел на меня:

– Капитан, как вы можете так говорить! Бригадный генерал Хокинс ничего не знал о ваших проблемах! Поэтому он был в ужасе, ужасе от того, что здесь играют в азартные игры.

Я закатил глаза от отсылки к «Касабланке». Отличный фильм, хотя Мэрилин так и не оценила его по достоинству. Физерстоун просто сказал мне, кем является Хокинс в его глазах.

Физерстоун продолжал объяснять:

– Генерал, конечно, был крайне разочарован вашими нарушениями процедур связи, но он определённо не считал их преступлением. И лишь приказал начальнику военной полиции, майору Кармайклу, провести расследование. Это Кармайкл решил, что вы нарушили все заповеди военного устава и должны быть наказаны, а не генерал.

– Э-э-э, угу, – пробормотал я.

– Да. Майор Кармайкл пояснил, однако, что знать не знал о том, что происходит в бассейне. Он сказал своему сержанту Уэлсли, что хотел бы, чтобы вы сотрудничали, но не говорил вредить вам. Он просто хотел, чтобы тот поговорил с вами и объяснил ошибочность ваших путей.

– Дерьмо течёт под гору, не так ли, полковник?

– Кажется, теперь у вас есть краткое представление о ситуации, – согласился полковник Физерстоун.

– Вот дерьмо!

– Излишне говорить, что, как только я начал расследование, генерал Хокинс позволил мне разобраться во всей путанице. Я смог опросить всех парней, что прыгали с вами, ваше командование, ваших обычных десантников, и даже экипаж вертолётов, которые вас вытаскивали. Вот где я был пару дней после того, как привёз вас сюда – расследовал всё и вся. Поэтому я не мог позволить вам говорить с кем-либо, пока я не закончу.

– Это и есть ваша работа? Пентагонский исправитель косяков?

Физерстоун улыбнулся бледной улыбкой:

– Что?.. Так, вам нужны какие-нибудь билеты, капитан?

Я фыркнул на это. Физерстоун был молотом от ШВТ, они посылали его решать проблемы. У каждого есть хоть какая-нибудь. Он никогда не тронет генералов, но даже они не хотят вывести его из себя.

– Так что случилось с моими парнями? – спросил я.

– С которыми? Батареей Браво или ротой Чарли?

Это заставило меня на секунду задуматься. Я почти забыл о Батарее Браво, моих постоянных войсках!

– И с теми, и с теми.

Лейтенант Флетчер вернул батарею обратно в Брэгг пару дней назад. Они оставили свои 105-е на месте, как подарок гондурасской армии, а новые получат дома.

Я кивнул; раньше я уже слышал об этой идее. Теперь у них появятся новые игрушки, даже если они будут той же модели, что и раньше.

– А рота Чарли?

Они тоже улетели домой. Рядовой Смит, вероятно, ещё лечится, но вы спасли его ногу и его жизнь. Врачи сказали, что ещё день – и ногу бы точно пришлось ампутировать. У остальных были в основном растяжения и вывихи.

– Отлично. Они чертовски хорошие десантники, все из них, – ответил я.

– Они так же высоко отзывались и о вас. К тому моменту, как я добрался до них, рота Чарли обсуждала вариант штурма штаб-квартиры, а Батарея Браво собиралась предоставить артиллерийскую поддержку. Тот идиот, который был у них вторым командиром, пользовался у них не слишком большой популярностью, уж это точно. Что вы думаете о нём? – спросил Физерстоун.

– Полагаю, именно он подал жалобу майору Кармайклу.

Физерстоун кивнул:

– Он начал обвинять вас ещё до того, как добрался до госпиталя. И на нём не было ни царапины.

Я лишь кивнул, а затем вздохнул.

– Вы слышали о четырёх типах офицеров? Их подметил кто-то из немецких генералов, кто же… Фон Манштейн или Клаузвитц, а может, фон Мольтке.

Физерстоун пару секунд сидел с озадаченным видом, а затем его лицо озарилось.

– А, да, я понимаю, о чём вы.

Точное авторство высказывания спорно. Но основной трюизм состоит в том, что офицер может быть умным или тупым, а также ленивым или энергичным. Из умных и ленивых офицеров выходят лучшие боевые командиры. Из умных и энергичных – лучшие штабные офицеры. Тупые и ленивые – по крайней мере, безвредны; вы всегда можете сделать их полковым протоколистом или кем-то ещё, кто не сможет ничего испортить. Единственные, о ком вам стоит беспокоиться – это тупые и энергичные офицеры. Как младший лейтенант Фэрфакс!

– Вы сказали, что они взяли его?…

Физерстоун кивнул:

– Младший лейтенант Фэрфакс был переведён на учебную должность в руандийской армии.

Когда военные хотят избавиться от офицера без применения трибунала, фокус заключается в том, чтобы выставить ему крайне низкие оценки – а затем перевести в какую-нибудь жопу мира, где он и служит до отставки или выхода на пенсию. Зимой Аляска или Гренландия, летом Саудовская Аравия – отличный способ показать Фэрфаксу, что его следующее повышение будет нескоро. Центральная Африка, безусловно, была отличной дырой.

Как и в моём случае.

– Может, я передам ему привет, когда увижу. Я ведь тоже отправляюсь в Руанду?

– Хм-м? – нейтрально прокомментировал Физерстоун.

– Да ладно, полковник, неважно, что произойдёт, моя карьера сломана. Я был арестован перед своими людьми и увезён в наручниках. Вся дивизия знает, что я мятежник и убийца! Как скоро об этом узнает вся остальная Армия?

Полковник пожал плечами, бросая окурок в импровизированную пепельницу. Какой это был, четвёртый или пятый? Должно быть, его лёгкие черны, как моя душа! Он указал на мою ногу.

– Капитан, причина по которой ваша карьера окончена – это ваша нога. Я уже успел переговорить с доктором. Вы никогда больше не сможете прыгать. Чёрт, вам понадобится две или три операции и три месяца реабилитации, чтобы начать ходить! Вы в любом случае история!