– Хамильтон, не подходи к ней и вообще оставь её в покое. Ты понял?

Хамильтон не ответил, а плача, побежал в свою комнату. Я поднялся от стола и ушёл встретиться с друзьями. В ту ночь я выпил куда больше, чем следовало, но мне повезло – ведя машину домой, мне не встретелись полицейские. Я ночевал в бывшей спальне Сьюзи, теперь – гостевой комнате, и я поставил свою сумку у дверей на случай, если Хамильтон ворвётся ко мне посреди ночи.

Воскресенье казалось совсем неплохим. Папа приготовил свой обычный воскресный завтрак – традиция, которую я продолжил, когда сам стал главой семьи. Остальные шесть дней мы могли есть на завтрак всем надоевшие хлопья, но в воскресенья были предназначены для яичницы с беконом, сосисок, блинов, французских гренок и свежевыпеченных вафель и остальной еды, которая гарантированно забивала артерии и поднимала давление. Сегодня это были бекон и блины, причём каждый слопал по две стопки. Даже Хамильтон казался цивилизованным, хотя возможно, он был так спокоен из-за того, что с прошлого вечера у него была разбита губа.

После завтрака меня спросили не хочу ли я пойти в церковь. В тот день было причастие, у лютеран такое выпадало только раз в месяц. Я совсем не был религиозен, но знал, что так мне удастся успокоить мать. Так что я натянул на себя пиджак и штаны, что вытащил из сумки и выдвинулся.

У моих брата и сестры выбора не было.

В церкви мы уселись на нашу обычную скамью, привычным строем. Как и большинство родителей, мама с папой очень рано научились рассаживать детей на важных мероприятиях. Мы сели в порядке – Хэм, Мама, Сьюзи, Папа, я – так родители могли дотянуться и отвесить оплеуху любому из нас. Впрочем, мы платили той же монетой. Папа засыпал в церкви с пятидесяти процентной вероятностью, как например, сегодня. Когда он начал громко храпеть, я глянул через его плечи на хихикающую Сьюзи и поднял руку показав ей три пальца. Загнув все три, мы с обоих сторон начали толкать его локтями. Он проснулся недовольно бормоча себе что-то под нос, пока мы невинно сидели окруженные смешками людей из соседних лавок.

Мэрилин позвонила мне в полчетвертого.

Я дал ей номер своих родителей и сказал съехать на первом Мэрилендском выезде с Харризбурской трассы и позвонить мне. Приедет она где-то через полчаса, так что я вышел на лужайку перед домом и побросал Дэйзи мячик. Прошло еще минут сорок и ярко-красный Dodge Challenger 71-го года медленно выехал на улицу Риджфилд. Боже, я совсем забыл о этой машине! Мэрилин не придавала ей особого значения, а её отец никогда не понимал, чем чревато давать такую штуку подростку! Она была великолепна, люди смотрели на нас когда та проезжала! Я помахал руками и она остановилась перед домом.

Я улыбался во все тридцать два когда она вылезла из машины.

– Ох, детка, это твоя машина?! – спросил я.

– Ну да. А что? – она озадаченно посмотрела на меня, подойдя поближе.

– Великолепно! Ты должна пустить меня за руль!

Я раскрыл объятия и она вцепилась в меня.

– Тебе только машина от меня и нужна!

– Дай-ка я помогу тебе передумать!

Я наклонился и поцеловал её, так хорошо, как мог! Остановились мы лишь когда нам в ноги впилась пара лап.

Мэрилин посмотрела вниз и увидела как Дэйзи стоит на задних лапах и пытается забраться вверх.

– А кто это у нас? – спросила она, опускаясь на колени. Дэйзи тут же принялась зализывать девушку до смерти.

Я посмеялся, когда Дэйзи уронила Мэрилин на задницу и схватил её за ошейник, чтобы она села прямо.

– Это Дэйзи!

Мэрилин дала Дэйзи еще немного полизать своё лицо прежде, чем встать:

– Думаю, я ей понравилась!

– Не пойми меня неправильно, но Дэйзи все нравятся. Будь ты годзиллой, она бы все равно вылизала твоё лицо.

– Ужасно! – сказала она, смеясь.

– Ты мне тоже нравишься. Могу я вылизать тебя? – я высунул язык и гавкнул, как глупый пес, что взволновало Дэйзи.

В итоге, мне удалось лизнуть щеку Мэрилин и она пригрозила, что кастрирует меня, это поправило мое поведение.

Мэрилин посмотрела на фронтовое окно и покраснела. Я

– За нами наблюдают!

Я оглянулся и увидел Сьюзи, что улыбалась нам.

– Это моя сестренка, Сьюзи. Пошли, занесем твою сумку внутрь. У меня такое чувство, будто я бросаю мясо на растерзание голодным львам.

Мэрилин открыла свой багажник и я удивленно уставился на количество чемоданов и сумок. Я глянул на неё:

– Ты хоть что-нибудь дома оставила?

Она рассердилась.

– Я на две недели собиралась!

– Знаешь, есть такие новые штуки… называются "прачечные"! – ответил я.

– Я не собираюсь проводить отпуск в прачечной!

Я пожал плечами:

– Знаю один способ, как ты могла бы сэкономить немного места.

– Да ну?

– Могла бы оставить своё белье дома. Я был бы не против!

Мэрилин покраснела и ударила меня по руке.

– Еще чего!

Затем девушка указала на чемодан, который мне нужно было занести, я схватил его и закрыл багажник. Она последовала за мной к передней двери, Дэйзи петляла за нами. Когда мы подошли к двери, там уже стояла готовая нас встретить мать!

– Ты, должно быть, Мэрилин. Очень рада знакомству.

Весело сказала она. Ну… или хотела, чтобы её голос казался таким. Мама знала, что Мэрилин мне очень важна, но пока что она её не знала. Ей еще предстояло узнать насколько сильно девушка мне не подходила! После этого отношения стали прохладнее, по крайней мере в первый раз.

Прежде, чем всех друг другу представить, я подождал пока мы зайдем внутрь.

– Мэрилин, я бы хотел познакомить тебя со своей матерью! Мама, это Мэрилин Лефлёр, – они пожали руки и я указал на отца, который стоял в кухонном проходе. – Это мой отец. Папа, это Мэрилин, – я наконец кивнул в сторону улыбающейся Сьюзи. – А это моя сестренка, Сьюзи!

– Привет! Заходи! Так ты девушка Карла! Нам нужно столько всего обсудить! – возбужденно запищала Сьюзи!

Я фыркнул на это, хоть родители и Мэрилин и засмеялись.

– Брат Карла Хэмильтон должен быть внизу, – Мама подошла к лестнице и крикнула: – Хэмильтон! Наш гость приехал!

Спустя пару мгновений, Хэм забрался вверх по лестнице даже не потрудившись притвориться приветливым и отправился обратно в свою комнату. Я заметил, что отец стоял впритык с ним, да и я не спускал глаз с маленького засранца. Он, кстати, уже не был маленьким. Пока меня не было, Хэмильтон начал расти и теперь был такой же высокий как и папа, если не выше.

(Мой рост составлял 5'11''. Хэмильтон был ростом в 6'2'', папа где-то в 6'1', а мама со Сюьзи 5'10'', что было куда выше среднего роста женщин в то время.)

Папа предложил сделать коктейли для всех, на что мама, Мэрилин и я согласились. Сьюзи тоже согласилось, что родителям показалось очень забавным, сестру отправили за колой. Мы пили бурбон с биттер лимоном, сортом южного 7&7, что был вполне себя для меня, но Мэрилин понадобилось пара глотков, чтобы привыкнуть. Он был куда более терпким, чем то, что она обычно пила.

Сьюзи напала на девушка с вопросами о колледже и том, как мы встретились.

– Ну, мы познакомились на вечеринке, – ответила Мэрилин, и все закрутилось…

Я громко посмеялся над этим.

– Скажи им правду, – сказал я. И всем стало интересно о чем это я, мне пришлось повторять. – Скажи им правду. Мы встретились когда я вступил в дуэль за твою честь!

Мать выглядела шокированной, Сьюзи завороженной, а папа просто смотрел на нас с любопытством.

– Что?!

Выскочило изо рта у всех, кроме Мэрилин, что сидела с лицом пунцового цвета.

– Всё было не так! – запротестовала она.

– Что именно было не так? Я принял участие в дуэли, верно?

– Это была не нормальная дуэль!

– И я защитила твою честь!

– Ты защитил меня от необходимости танцевать со своим пьяным дружком из братства! – ответила она.

– Да и не то, чтобы ты там надрывался!

– И в чем заключалась дуэль? – спросил отец.

– Расскажи им. Мне слишком стыдно об этом вспоминать.