В Кобе мы оставили графа Алексея Алексеевича Игнатьева, Георгия Семёновича Готуа и Игоря Сергеевича Свиридова.

Свиридов займётся логистикой «Чакской» войны, на этом этапе полностью завязанной на японцев, а Игнатьеву и Готуа предстоит поучаствовать в рождении нашего транспортного монстра.

После привлечения экспертов, идея получила развитие. Сначала компанию «Глобал Транс» предполагалось зарегистрировать в Кобе, но эксперты, а их к моменту нашего убытия собрался уже целый съезд от всех трёх заинтересованных сторон, предложили для этой компании юрисдикцию Маньчжурии.

Нет там пока никакой юрисдикции? Это же прекрасно! Юрисдикция сразу будет создаваться под потребности «Глобал Транс». Японские активы во время войны станут законной добычей, а вот Маньчжурия имеет возможность сохранить нейтральный статус. Особенно, если привлечь к бизнесу китайцев. Причём, обоих — и императора Пуи и Чан Кайши. Китай сейчас — это до трети грузопотока региона, и этот показатель будет расти, по мере проведения реформ. Соглашение между Пуи и Чан Кайши выгодно именно нам. Этому нужно всячески способствовать, в том числе и вовлечением в общий бизнес.

Экономика — это наука, а политика — её переменная. Это ведь давно не секрет, поэтому тупить в этом вопросе — настоящий грех. Эту инициативу я поддержал очень настойчиво. Поделимся копеечкой, все эти копеечки обязательно в дело пойдут. Против опиумной торговли Британии Пуи и Чан Кайши выступают солидарно. Да и намерение десятого императора Династии Цин даровать всем провинциям права республик, с собственными Конституциями, Гоминданом в целом поддерживалось.

А Маньчжурия и правда имеет шанс остаться над схваткой, как и Швейцария. И в Маньчжурии точно нет «Старых денег», так что наше там — это точно наше. Оговорим особый экономический статус Харбина, в случае принятия Маньчжурии в состав СССР и будем делать из неё Азиатскую Швейцарию с выходом к морю.

Нашу собственную Швейцарию. Да не одну, у нас и в Латинской Америке собственная Швейцария дозревает. Треугольник готовы признать своей столицей землевладельцы на сотни километров вокруг.

Муниципалитет Треугольника построен на искусственном острове в точке схождения трёх границ, поэтому юрисдикцией города признают все свою собственную, хоть и в очень широкой автономии. Нам никто не препятствует в заключении контрактов на оказание охранных услуг местным донам и сеньорам, так что мы и «перемычку» с Парагваем постепенно под себя подгребаем, и берега Уругвая между Аргентиной и Бразилией.

Если уж суждено нам создать Южноамериканскую Швейцарию, то пусть она и с Парагваем граничит. С Большим Парагваем.

Боливии тоже не повезло с географией. Со всякими природными ископаемыми, в том числе пока не оценёнными ещё здесь по достоинству (вроде лития) повезло, а вот с географией нет.

В Харбин возвращаемся вчетвером. Контр-адмирал Ямомото русским не владеет, поэтому общаемся по-английски.

Переговоры в Кобе завершились намного лучшим результатом, чем можно было надеяться, поэтому я заказал себе полный бокал Талмор Дью без льда. От сигары отказался. В первом классе «Космос Эйр» это не воспрещалось, но сейчас табак не нужен.

Отказался я, отказались и признавшие меня шаманом воины моего племени. Ямомото ещё не приобщён к общению с существами из «Пятого измерения», но личным приказом Божественного Тенно в войско «Странника» он уже зачислен. Древняя богиня Аматерасу сочла моё появление полезным.

То есть нет, не так. Иероглифы напрямую не переводятся ни на один язык. Именно у этого иероглифа, в зависимости от контекста могло появиться дополнительные значения: «интересный» и «опасный». Это мы ещё с Хирохито выяснили.

Пообщались мы с ним тогда очень продуктивно. Сам японский император «за Кромку» пока не заглядывал, но «эксперты» у него действительно имелись неплохие. Во всяком случае роль «Старых денег» Хирохито понимал отлично, как и то, что поодиночке никому из нас не выстоять. Со временем они сожрут всех. Искать общий цивилизационный стержень — это сейчас главная наша общая задача. Главная для всех нас, взбунтовавшихся против «Старых денег» («Мирового капитала»), наций.

На этом этапе исторического развития — все мы безоговорочные союзники. А дальше — посмотрим. Так далеко никто не заглядывает. Может мы станем единым Человечеством, а может разлетимся по разным Галактикам и продолжим нашу Древнюю войну.

Может быть и так. Учение для всего Человечества я создавать не собираюсь. Я ищу своего Дайме. Я для японцев обычный самурай-подпоручик, ронин-потеряшка, презирающий всякие цивилизационные ценности, моральные устои и даже сами деньги.

Деньги японцы умели считать не хуже других. При этом у них имелось понимание, что именно деньги, именно «Капитал» (с которым я бескомпромиссно сражаюсь) — сейчас самая большая опасность для древней японской самобытности. Так счёл Божественный Тенно Хирохито, в этом его полностью поддержал новый Тайный кабинет, с абсолютной флотской доминантой.

Причём флотских в новый «Гэнро» собрали не самых заслуженных-орденоносных, а с самыми прогрессивными взглядами на морскую войну (с учётом современной авиации и декларированных возможностей подводного флота) и/или с самыми перспективными связями среди промышленников-дзайбацу (прежде всего кланов Мицубиси и Митсуи).

Переход на плановую экономику Япония совершила императорским указом. Рядовым таким указом, между прочими императорскими указами, он даже не обсуждался особо. Жёлтая пресса «Оси добра» высказалась по поводу влияния коммунизма на новую политику Японии, но это только укрепило веру в неё инвесторов. И не понадобилось япошкам для этого устраивать Революции и Гражданской войны. Все лучшие социальные технологии «слизали» мгновенно, в том числе и систему подготовки кадров в интернатах ВЧК. Здесь, в Японии, это привилегия, пристроить своего отпрыска в императорский кабинет. Пусть и учеником нижайшего по своей должности чиновника, объясняющего сущность бытия исключительно на хох-дойче и штангенциркулем по голове. Это пусть и низшая ступень, но она на лестнице общей имперской иерархии. По этой лестнице можно взойти и в премьер-министры. Шансы на это ничтожны, но тем не менее они имеются.

А что учёбу у немцев придётся вытерпеть — так что тут поделаешь? Это испытание, которое способен пройти далеко не каждый. Немецкий учитель он теперь такой. Всякие философии Ницше ему объяснять некогда, за это ему не платят, да и сам он сраный пролетарий, который никакого Ницше никогда не читал. Мастер-оператор отвёртки и гаечного ключа, которыми отлично компенсирует недостаток педагогического навыка. Бисмарк наверняка мечтал не об этом, когда размышлял о роли учителя в Германии, но кто такой какой-то там проходной политик Бисмарк против науки экономики, диктующей свои требования, в том числе и к образованию?

Чтобы зарабатывать учителем, теперь вполне достаточно в полной мере овладеть каким-нибудь современным станком, а философию Ницше пусть оспаривают фанаты Канта, Гегеля и других философов, которым за эту фигню платят.

Востребованность на таких учителей сильно обескровила Германию, но никакого чувства нарушения равновесия Всеобщего я не испытываю. Мы забрали лучших специалистов, но ведь им всё равно тогда было негде работать.

Приток капитала в страну они обеспечили, как минимум денежным содержанием своих семей, а к тому же дали отличный шанс новому поколению. И своей возрождающейся промышленности, кстати. Качество рабочей силы в самой Германии восстановилось очень быстро, а вот зарплаты снизились довольно существенно. У молодых ведь и ставка ниже и бонусов нет.

Салютую бокалом.

— За футбол! Наконец-то можно поговорить не о проходящем и суетном, а о вечном и прекрасном.

Первый Мундиаль по футболу состоится в июле в Уругвае. А если точнее, то в Монтевидео, ведь других городов в Уругвае пока нет, не тянут на звания городов остальные населённые пункты. Носят такие гордые звания столицы департаментов, но в крупнейшей из этих столиц — Сальто — сейчас всего-то двадцать тысяч жителей. Мы же планируем собирать больше зрителей на каждом из матчей.