Классики предрекают отмирание государств после победы Мировой революции, но сроков этому процессу не ставят, так что это скорее благое пожелание. Марксизм помог нам победить и за это мы ему очень благодарны, но он не религиозная догма. В этом учении полно белых пятен, как сейчас выясняется. До Мировой революции ещё нужно дожить и лучше сделать это в благополучном справедливом социалистическом государстве. Благополучие заключается прежде всего в повышении доступности и качества медицины и образования, они должны со временем стать всеобщими и бесплатными. Нужно всех обеспечить рабочими местами и стимулировать повышение квалификации, постоянно повышая производительность труда и сокращая рабочий день, предоставляя людям всё больше времени для творчества.

На этом этапе нам не обойтись без помощи капиталистов, но кого попало мы к себе не пустим, пусть на это не надеются. Мы будем выбирать только лучшие предложения о сотрудничестве, а такие предложения начнут поступать уже скоро. Точнее, они уже поступают, несмотря на нашу изоляцию капиталистическими странами. Частная инициатива пути находит, так что отгородившиеся от нас страны наказывают только своих собственных капиталистов и больше никого.

Теперь о классовой солидарности. Мы солидарны с теми трудящимися, которые солидарны с нами. Если в САСШ голосуют за конгрессменов и президентов, которые пытаются нас экономически задушить, на какую солидарность они могут рассчитывать? Французы и британцы, которые не протестуют против проводимой против нас военной интервенции их правительствами и сами одобряют колониальную эксплуатацию, в том числе и нашей страны? Нас ведь именно на колонии планировали расчленить, как Африку. Это мы помним и всегда будем учитывать в отношениях.

ВКП(б) уже проявила себя самой прогрессивной и деятельной партией, мы не только взяли власть в свои руки, но и выполнили все обещания. Да, трудности есть, их много, сказываются последствия империалистической и гражданской войн, иностранных интервенций и экономической блокады, но мы их обязательно преодолеем. На съезде Новая Экономическая Политика принята большинством делегатов нашей партии, значит теперь это закон. Критиковать законы допустимо, но саботажа мы не допустим.

Тезисно — так. Работали мы восемь часов, закончив править текст набело уже за полночь. По некоторым вопросам спорили до хрипоты. Это, естественно, в тело не вошло, но по многим позициям Ленин моё мнение учёл. Например, что марксизм не является догматическим религиозным учением и должен продолжать развиваться — это моё. Подвёл Владимира Ильича к мысли о формулировках ленинизма в качестве развития философии от практика, и идею вождь мирового пролетариата заглотил глубоко. Будет, чем старику заняться во время болезни. Он ведь не бревном лежал, писал много, вот и пусть пишет, или диктует. Голова светлая, может и придумает что-нибудь толковое.

А пока у меня на руках вторая бомба. Если удастся запустить в России правильный НЭП и привлечь буржуев на правильных условиях, то страну ожидает такой взлёт, какой Ли Кван Ю /ссылка 20: премьер-министр Сингапура, автор «Сингапурского экономического чуда»/ даже не снился. На этом фоне грядущее повышение тиражей «Тайм» и соответственно капитализации «Граналь Медиа» выглядит сущей мелочью.

Снова Петроград. 16 августа 1921 года.

Могилу Андрюхиной матушки я уже посетил, её и правда привели в порядок «за счёт принимающей стороны». Травка скошена, оградка покрашена, обелиск отмыт. Спасибо тебе, Анна Васильевна, за сына, покойся с миром, я буду тебя навещать.

Интервью у Зиновьева тоже взял. Сначала рассказал Григорию Евсеевичу, что Сталин и Дзержинский от темы уклонились, с намёком, что слабо им такую тему «затащить», ну и «купил» на это слабо главного Коминтерновца, отжёг он довольно ярко. Не так сиятельно, как Троцкий, но читать точно будет не скучно. В качестве закуски перед главным блюдом очень даже зайдёт. НЭП Зиновьев не ругал и не хвалил, типа будет и будет, и хрен с ним, и не такое переживали, зато по косточкам разобрал Льва Давидовича. Трепло, брехло и вообще полный мудак, если вкратце. После своего управления Петроград оставил практически в руинах, присвоил себе чужие заслуги по созданию РККА, пролез в наркомы, теперь нужно ждать, что и армию этот никчёмный дурень развалит, по новой создавать придётся.

Отлично. То, что нужно. Интервью Григория Евсеевича пойдёт в публикацию третьим, после Каменева и Рыкова, перед Троцким. Договорённость с Ильичом я этим не нарушу, на Зиновьева ему плевать, а нам с Жюлем такое повышение накала страстей от номера к номеру на пользу пойдёт. И вообще, мне понравилась заниматься журналистикой в жанре интервью, обязательно продолжу.

«Марьятту» я вызвал телеграммой ещё из Москвы, золото уже погружено, ждут только меня, а я провожу творческий вечер. Отцу Андрея, Николаю Дмитриевичу, вручили две контрамарки, но родитель нас проигнорировал. Странно как-то это, впрочем, на это и Андрюхе было бы наплевать, а мне тем более. Отвечаю на вопросы, дело привычное, новых вопросов давно уже никто не задаёт. И вдруг рояль, белый-белый, я даже не с первого раза в такую удачу поверил, чуть рот не разинул от удивления.

— Слушатель Академии Генерального штаба, Сергей Эйзенштейн. Андрей Николаевич, вы любите кино?

От растерянности, я не придумал ничего лучше, чем пошло сшутить.

— Смотреть — да, а так — нет, — пережидаю смешки, — простите, Сергей, как вас по батюшке?

— Михайлович.

— Кино — это искусство будущего, Сергей Михайлович. Искусство, которое зависит от быстро развивающейся техники. Кино очень скоро станет звуковым, это технически возможно уже сейчас. Потом придёт время цветных фильмов, потом объёмных и так далее. Вы хотите снимать кино?

— Мечтаю.

На ловца и зверь бежит. А ведь здесь он мой ровесник. К чему я это? Это надолго.

— А я как раз ищу режиссёра-постановщика для «Мясорубки». «Десант» на нынешнем уровне развития технологий кино нормально не снять, а вот «Мясорубку» можно попробовать. Возьмётесь, Сергей Михайлович?

— Вы шутите, Андрей Николаевич? «Год Верденской мясорубки» — это же уже классика, её даже в Голливуде с удовольствием возьмутся снимать.

— Наверняка возьмутся, но им я не отдам. Они отсталые до дремучести, не хотят даже слышать о развитии звукового кино, а мне нужно именно это. Я не шучу. Возьмётесь? Вы же сами сказали, что мечтаете. Неужели испугались?

— Испугался. Это так неожиданно… Возьмусь.

— По рукам, детали оговорим после окончания автограф-сессии.

В Петрограде пришлось задержаться на пару дней и подключать весь мой «блат», чтобы Сергея Михайловича Эйзенштейна отпустили поработать в «Граналь Медиа». Он ведь на действительной военной службе находился, хоть и слушателем Академии Генерального штаба, где изучал японский язык. Здорово помог Зиновьев, допустив меня к правительственному узлу связи Смольного, а Эйзенштейну выделил автомобиль, всё-таки суеты, при увольнении со службы, возникает очень много. Выручил, Григорий Евсеевич, теперь я не только твой приятель, но и должник. Чем смогу — помогу, и очень постараюсь помочь в трудную годину.

Сергею я предложил контракт сразу на двадцать лет, с окладом в девяносто шесть французских франков в месяц (как раз моя военная пенсия). Для России такие деньги сейчас очень круто, почти полкило серебра в месяц, для Франции довольно средне, но это ведь оклад. Практически стипендия, пока учится. Со снятых фильмов он будет получать долю — пять процентов от прибыли, и я уверен, что этот парень за двадцать лет станет долларовым миллионером. А кроме того — классиком кинематографа и самой настоящей звездой

Наконец то мы качаемся на океанской волне. «Марьятта» держит курс на Кубу, золото я буду скирдовать именно там, в Гаванском отделении банка «J. P. Morgan Co.». Потом расскажу — почему. Сейчас не до презренного металла.