Ненависть порождает лишь безумие, становящееся все жарче и четче. Безумие пожирает все на своем пути, заставляет глодать лицо врага, ломать трясущиеся кости, крушить подрагивающие челюсти, рвать кожу и плоть, добираясь до сердца, разрывая плотные мускулы пальцами и зубами, упиваясь бьющей в лицо солено-сладко-медной кровью.

Темнота подземелья порождала монстров, ненавидящих собственных братьев и сестер. Чернота родильных операционных давала не жизнь, дарила не свет — забирала оставшиеся крохи простого тепла.

Злоба и холод безумия создателя, творящего в старом бункере, наполняли страхом даже воздух. Человек всегда хотел стать равным Всевышнему. А став, превратился в зло. И зло, породив такое же, получило по заслугам. Уничтожив само себя и все вокруг. Ну, почти все.

Азамат добрался до приоткрытого светлого прямоугольника, идя, как по зову, все назойливее звучащему в голове. И он даже не удивлялся. Знал, откуда взялось.

— Наконец-то кто-то нормальный…

Голос шел со стороны стола. Немолодой мужчина, изумительно белый, отутюженный халат, аккуратно зачесанные назад жидкие волосы. Цепкий взгляд блеклых глаз, острый нос. Сильные длинные пальцы обеих рук на столе. Спокойный и расслабленный. А как еще, когда к затылку приставлен ствол Ласки.

Только вот сама Ласка Азамату совершенно не понравилась. Слишком пустые глаза у ловкой убийцы, коровьи какие-то.

— Долго ты.

А вот и Даша.

— Здравствуй, Азамат.

— Здравствуй, Даша.

Девчонка сидела в углу. С ногами забравшись в кресло и поигрывая мягкими волосами Леночки. Да, Мишина дочка, из-за которой Азамат отправился в такую странную дорогу, оказалась у Хозяина. Толку только с того не было. Даже пульс на шее проверять не стоило, Азамат опоздал. Знать бы только, кто ее…

— Она погибла случайно, — Даша пожала плечами, блеснула черными огромными бриллиантами глаз. — Я не хотела.

Она не хотела.

— Ты лучше не дергайся, Азамат. Можешь мышцы порвать.

Да, так и есть…

Даша взяла его под контроль давно, судя по всему. Обрез упал на пол сразу, как он зашел внутрь. Даша и заставила снять петлю и бросить оружие. А ПМ Азамат не искал, патронов все равно не осталось. Обойма выпала где-то по дороге.

— Почему вы меня отдали им?

Азамат пожал плечами. Доказывать ей, раскрывшейся полностью, что все было не так? Зачем? Она же не поверит. Совершенно не поверит ни одному его слову. Может быть, даже правильно. Ведь, если вдуматься, он мог бы попробовать догнать удиравшую Ласку еще там. Завалить трех спецов, найти снегоход, вездеход, БРДМ, без разницы, экономившую на всем республику в бою оказалось не узнать. Все резервы, до последнего, Дармов кинул на поиски этой вот девочки, во второй раз стравившей много людей между собой. Или не людей, какая разница?

— Я только поверила в вас, в Женю, а вы…

А они предали, да-да. Именно так все и выглядело, не иначе. А что Азамат с Женей прошли еще почти пятьдесят-семьдесят километров по снегу за ней, роли уже не играет. Даша все решила. Знать бы почему?

— Тебе интересно?

О, она научилась читать мысли?

— Я умела это с пяти лет.

Да уж…

— Вот твоя плата. Ты шел из-за нее. Не будь этой мохнатой малолетки у моего… у твоего Дармова, отправился бы ты за мной, стал бы делать все, что сделал?

— Глупый вопрос. Если бы не она, ты осталась бы в Кинеле и сейчас уже тряслась бы в машине военных.

— Или нет. Я уже не знаю. Мало ли, как бы оно вышло?

Хозяин кашлянул.

— Что? — Дарья повернулась к нему. Ласка тут же надавила стволом, заставив того дернуться. Из левого глаза Ласки медленно побежала слеза.

— Что? — повторила Дарья.

— Я уже хотел объяснить вам, Дашенька, что не планировал производить над вами каких-то экспериментов. Более того…

— Более того! — фыркнула Даша. — Не планировал он, хотел помочь развить мои способности под собственным присмотром. Прямо добрый дедушка Мороз. Такой хороший… Знаешь, Азамат, почему они все так его слушались? Рассказать? Ай, что тебя спрашивать, ты даже головой кивнуть не сможешь.

Так и есть. Шею стянуло стальными заклепками напряженных мускулов. Не пошевелиться, все верно.

— Каждый из местных мутантов был готов что угодно сделать, лишь бы попасть на процедуру. Помог бы он мне, как же… Все они здесь только и жили от процедуры до процедуры. Вместо крови — раствор, вместо лимфы — живой гель. И каждый месяц кто-то умирал, когда умирала эта дрянь внутри. Помочь он мне хотел, сволочь!

Азамат покосился на нос, попробовал шмыгнуть. Не получилось.

— Ты, Азамат, такой хороший, такой честный… аж зубы сводит. Что в Похвистнево меня бросили, пришли потом. А если бы меня слопала та дрянь? А если бы…

— Если б да кабы росли во рту грибы, — Азамат удивился, но говорить смог. — Чего ты обижаешься сидишь, дуешься? Я же за тобой пришел. И вон, за Леночкой. Которую ты случайно…

— Дуюсь? — Даша хмыкнула. Глаза цвета так и не меняли. — Я не дуюсь. Я просто вполне себе понимаю, как можно использовать такого человека, как ты. Бегать и прятаться мне надоело тоже. Мне даже никакой химии не нужно, чтобы в подчинении тебя держать. Начну с тебя и вон с нее, дальше до остальных доберусь.

— А я? — поинтересовался совершенно потерявший лоск и величие Хозяин.

— Помолчи, — Даша кивнула ему, и тут же донесся скрежет накрепко сцепленных зубов. — Знаешь что, Азамат?

— Ну?

— Все бы ничего, если бы не твой взгляд. Взгляды… постоянные. Я ж тебе — такая же цель, как Ласка, вон. Мутант, чудовище, урод. Ты бы знал, как на меня смотрел уже в первый раз.

Азамат, не веря, уставился на нее. Что за чушь?

— Нет? Ты еще повозмущайся… Ты не первый. Морхольд тот же, согласился помочь бедной девочке, привести к дядюшке… За просто так, что ли? Тоже косился на меня, когда на рынке тварь одна чуть кровью своей не захлебнулась. И ведь за дело.

— С тобой что-то не так, Даша… — Азамат все же смог шмыгнуть носом. — Что с тобой? Ты же плакала по Морхольду тогда, на яхте. Ты…

— Иди ты в жопу со своей жалостью… — девчонка сплюнула. — Не было такого. И быть не могло. Что?!

Дарья кивнула явно желающему что-то сказать Хозяину. Уже покрасневшему от натуги. Тот выдохнул, расцепив зубы, сплюнул крошкой и красным.

— Боюсь, Дарья, виноват я. Слишком сильный нейролептик оказался в капсулах-парализаторах. Это временно, понимаете, ваше психологическое и психическое возбуждение. Оно пройдет и…

Ствол Ласки грохнул выстрелом, а лицо ученого, разваливаясь на глазах, превратилось в бело-алую мозаику, треснувшую на сотню кусков. Влажно шмякнуло, когда тело завалилось вперед, стукнувшись о столешницу.

— Заткнулся, наконец-то… — девчонка повернулась к Азамату. — Все со мной в порядке. Уж поверь, давно так хорошо не случалось. Прямо все сразу на места встало, как только в себя пришла. Ну, Азамат, что станем делать дальше?

Дальше… дальше… Разговор Даши и Хозяина со всем дальнейшим занял секунд пятнадцать. Случилось за это время немногое. Всего лишь чуть ослаб контроль над его телом, а туман, все сильнее застилавший голову, разошелся.

Может, дело в препарате, введенном Дарье Лаской во время похищения.

Может, еще в чем-то. Все может быть. В психологии, моральной травме, усталости, бла-бла-бла и прочем. Он даже спорить не хотел с этим. Азамат четко знал несколько вещей:

Даша чудовищна во владении своим талантом.

Даша стравила у Отрадного около ста человек, устроив бойню.

Даша устроила бойню уже здесь.

И?!

Что еще устроит девушка-мутант, выберись они с ней наружу? Станет помогать бедным, сирым, угнетенным, униженным и несчастным? Возможно. А может быть, и нет. Да и наплевать. Проверять не хотелось. Кроха Леночка, выжившая в аду навьи у Чишмов, не дышала. Случайно или нет, но убила ее почти девчонка, блестящая черными глазищами и уже начавшая разворачивать стволы Ласки в его сторону.

Прости, Женя. Прости, Даша.

Он успел. Крохотного кусочка времени, когда тело вновь стало его, хватило. Переоценила Дарья Дармова себя.