Войновская не могла представить себя вне схватки. Не представляла себя за прялкой, мотыгой, варкой-жаркой-паркой и прочей готовкой. Инга любила и умела хорошо делать свою работу.

А развалины и человеческие останки с неизбежной кровью и гарью? Они от войны неотделимы. И к пустым остовам домов, смотрящим на нее темнеющими впадинами окон с дверьми, майор привыкла давно и прочно. И скорби, вселенской жалости и желания найти книжку с красивыми картинками о прошлом, не вызывали.

«Выдру» ощутимо тряхнуло, когда машина перевалила через ровный и длинный невысокий вал. Кто, или что его сделало?

— Майор! — Двадцатая, ведущая первый бронеавтомобиль, показалось встревоженной. — Вижу странную цель. Воздушную…

— Что? — Инга не поверила собственным ушам. Что заставило нервничать ветерана отряда?

— Странная штука. Большая. Идет прямо на нас.

Первая «Выдра» выкатилась на небольшую площадь, украшенную по центру самой настоящей нефтяной вышкой. Двадцатая, хорошо заметная, соскочила с брони вниз, поднимая АН-94. Двое бойцов последовали ее примеру. Ствол авиационной пушки пришел в движение, поднимаясь.

Инга несколько раз сильно постучала по броне. Сигнал для водителя, ясный и понятный: ускориться. Открывать тыл ей не хотелось, но ситуация явно требовала вмешательства.

— Танку включить обзор кормовых триплексов и привести в готовность НСВТ. Как поняли?

— … майор. Сдела…

— Чертова связь. — Инга заметила легкое движение автоматики башенного пулемета «Разрушителя». Танк готовился оборонять цистерну и прикрывать отряд с тылу. «Выдра», обогнув его, резво покатилась вперед, стараясь успеть до начала стрельбы. Судя по укрывающимся за бортами Двадцатой и бойцам, ее вряд ли вышло бы избежать. Но самое главное — машина не останавливалась, и это хорошо. Сбрасывать скорость на марше посреди «эн-пэ», обходимого местными жителями за версту, явно не стоило.

Инга вгляделась в открывшийся вид и выругалась. Дело и впрямь, принимало непонятный оборот. Со стороны ориентировочного центра городка, маяча точно над сияющим, несмотря на дождь, тучи и время, крестом, к ним неслась внушительная крылатая тварь. И даже отсюда, на ходу, Войновская оценила опасность.

Выглядевшая неуклюжей и неприспособленной для хитрых пируэтов скотина такой не была. Ломаная линия, ведущая к группе, красовалась фигурами просто-напросто высшего пилотажа, исполняемого с легкостью и долей красоты. Войновская не разбиралась в летных терминах, но закручиваемые мутантом петли явно оценил бы хороший пилот, окажись тот рядом.

Да и размеры… обманные на расстоянии, выдавали хищника. Доминантного, сильного, привыкшего хозяйничать на своей территории как захочется.

— Приготовиться отражать нападение, — майор последовала примеру десанта первой «Выдры», спрыгнув вниз. — Не останавливаемся, движемся вперед.

Стволы семи людей и двух бронемашин взяли летающую тварь в прицелы. Инга пыталась понять — остановят ли ее стандартные пять-сорок пять, когда крылатый выдал финт ушами. Да такой, что трещащий помехами эфир взорвался матом в несколько голосов. Взмах широченными крыльями и… существо пропало, нырнув вниз в крутейшем и неожиданном пике.

— Где она?

— Мать ее!!!

— Кто видит?

— Ждать!!! — Инга отпустила клавишу вызова, покрутила пальцем в воздухе. Мало ли, удивляться попаданию этой особи в их тыл? Нет-нет, лучше перестраховаться.

Группа не могла занять круговую оборону, и это не нравилось майору. Интуитивное предчувствие, грызшее не так давно, усилилось. Город, так красиво и радостно называвшийся двадцать лет назад, неожиданно показался опасным. Очень опасным, внушающим подспудное уважение и страх.

— Твою мать! — выдохнула Двадцатая, так хорошо слышимая в тишине эфира и просто в ней же, царящей вокруг и нарушаемой шелестом капель дождя и работающими двигателями. И Инга, сама того не желая, присоединилась. Именно так — твою-то мать!!!

Тварь вылетела из-за церкви, или храма, или как еще могло называться зданьице по курсу группы. В тот самый момент, когда ствол одной «Выдры» смотрел в совершенно другую сторону, а вторая начала разворачивать башню, беря под прицел левый фланг.

И сейчас, неслась к ним, встав практически на крыло, и вытянувшись в длину да так, что не попадешь. А еще тварь решила не молчать.

Рев ударил по перепонкам, заглушив все. Яростный, очень громкий, рвущий воздух и, казалось, даже плоть. Инга вскинула автомат, понимая, что не успеет. Так оно и вышло.

Пролетая мимо первой машины, крылатая скотина, плюя на физику, красиво и плавно прокрутилась вокруг собственной оси. Мелькнула большая тупоносая голова с темными пятнами, пробежали морщинки по коже, сокращающейся от движения сильных мышц. Войновская, выбирая спуск, видела не только это. Видела, вместе с расчетом траектории пуль, уходивших по косой линии, и попадающих только в пустоту.

Заметила набитое брюхо скотины, успев порадоваться, представив ее скорость не наевшейся. Вздувшиеся наросты, очень напоминавшие пузыри у жаб, потрошимых во время учебы. И кое-что поняла. Но не успела ни крикнуть, ни попасть в грязно-бурую, покрытую зеленоватой кожей с темными полосами, бестию. А вот та успела сделать все задуманное.

Резко фыркнуло, чавкнув, как огромный плевок. Тут же зашипело, но по-другому. И запахло. Разъедаемой тканью, мясом, волосами, кожей, пластиком и резиной. Закричал кто-то из бойцов, «Выдра» неожиданно опасно накренилась.

Один из бойцов, скорее всего, Девятый, прыгнул вбок, стараясь увернуться с линии полета. Не успел. Хвост мутанта хлестнул плетью, раскрываясь на конце на три отдельных хлыста, обвивших торс солдата. Того бросило вперед, прямо в раскрытые пальцы левой лапы. Хрустнула, сминаясь, защита, треснули кости, Девятого бросило еще дальше, к широко раззявленной пасти.

Морось дождя тут же смешалась с брызнувшей во все стороны красной взвесью. Войновская старательно вела линию трассирующих за скоростной, не угонишься, скотиной. Бойца было жаль. Тварь хотелось убить.

ПК Пятнадцатого выпустил длинную, в половину ленты, очередь. Несколько пуль зацепили летящее чудо-юдо. Да и сама Войновская готова была поклясться, что попала монстру в бок, кучно, не меньше, чем пятью-шестью патронами. Вот только толку не вышло. Крылатая дрянь, совершив очередной немыслимый кульбит, почти коснулась брюхом земли, выровнялась, уходя в переулок.

Пушка «Выдры» грохотала, провожая. ОФЗ И БЗТ разрывались по сторонам от черных полощущих крыльев, несколько осколков все же зацепили темную чешуйчатую кожу. Мутант зацепился одним крылом, острейшим когтем, за торчавший кусок бордюра, истошно и угрожающе завопил, складываясь в полете. Его швырнуло прямо на основание памятника нефтяной вышке, крепко, до треска, приложив о постамент. Стрелку второго шанса не выпадало, и он воспользовался тем, что есть.

Тридцатимиллиметровые снаряды прошили вязкое тело насквозь, дробя и разрывая на куски. Война подарила всем подобным многое, и уж так, что лишь на зависть. Там, где человека просто разнесло бы на несколько частей, тварь еще жила. Точку поставили несколько МДЗ, идущих через каждые четыре звена с остальными боеприпасами. Вспыхнули те самые мешки на шее, замеченные Войновской, чуть позже скотина просто-напросто заполыхала изнутри странным, зеленоватым пламенем.

Последний, совершенно оглушительный рев, прижимающий к земле, донесся от горящей и смердящей кучи паленой плоти, когда Войновская его совершенно не ожидала. Массивная башка, с четко проступившими впадинами и выпуклостями, поднялась из чадящего факела, открыв безразмерную пасть. Горько и страшно рыкнула, протяжно, как будто прощалась.

— Охренеть… — Пятнадцатый, прикрывающий Войновскую справа, косился на костер. — Еле-еле подохла.

— Да.

Майор развернулась назад, к людям. Бросилась бегом, подозревая, что беда не приходит одна. Так и вышло.

Правое заднее колесо машины, обтекая тлеющей, превратившейся в кашу резиной, стекало на землю. Двадцатая, с которой уже содрали щитки и бронежилет, дымящие поодаль, стонала сквозь зубы. В шлеме, валяющемся рядом, зияла крупная пробоина с оплавившимися краями и несколько поменьше. Самой Двадцатой бинтовали лицо и голову. Едко пахло медикаментами, применяющимися при химическом ожоге, поверх марли проступали алые пятна.